ДНК-тестирование в генеалогических исследованиях: опыт практического применения.

Предуведомление: автор не претендует на полную научную обоснованность выводов, изложенных в данной статье. Часть из них может быть в будущем подтверждена или опровергнута практически, другая является скорее мысленным экспериментом, опытом, который формирует представление о глубинных корнях рода, уходящих в века. Генетическая генеалогия пока остается сферой, которая, скорее, приветствует смелые гипотезы, чем их табуирует. Поэтому прошу критиков быть снисходительными к автору этих строк.

Изучение истории рода по письменным источникам представляет собой наиболее надежный и аргументированный метод исследования. Однако он имеет свои естественные ограничения в виде хронологических рамок, сохранности и наличия этих самых источников для отдельных регионов и социальных групп. Как правило, таким путем можно добраться до конца XVII – начала XVIII вв., если очень повезет – углубиться в последние десятилетия XVI века, и только потомкам титулованных родов доступна возможность зайти еще дальше. Вместе с тем, надо понимать, что многие дворянские родословные были «сочинены» в XVII веке, когда составлялась т.н. Бархатная книга (1687 год), а значит полностью доверять им нельзя. Существуют ли способы получить информацию о предках, живших, например, 1000 лет назад? Ответ будет положительным. Здесь мы не найдем имен и фамилий, сословной и конфессиональной принадлежности и даже национальности, но получим сведения о месте проживания предков, путях их миграций, а также сможем установить предположительную связь с археологическими культурами, которые предшествовали появлению государств. Имя этому способу – генетическая генеалогия.

В последнее десятилетие набирает обороты популярность ДНК-тестирования. Благодаря ему надежно устанавливается, например, отцовство, но большинство сдает ДНК-тест из любопытства, в целях заглянуть поглубже в историю своего происхождения и обнаружить дальних родственников. Сегодня многие лаборатории в России и за рубежом предлагают свои услуги в сфере ДНК-тестирования. Наиболее востребовано и популярно исследование Y-хромосомы на определение гаплогруппы и гаплотипа. Но кроме этого выполняются исследования на определение митохондриальной ДНК, предрасположенности к заболеваниям или их наличию, долгожительству, на поиск круга генетических совпадений с другими тестируемыми и, как следствие, – определение круга дальних родственников (очень дальних, как показала практика) среди других протестированных персон. Услуги этих лабораторий отличаются лишь по таким параметрам как цена, объем сведений, передаваемых заказчику, и визуализация результатов ДНК-исследования. Немаловажно, что большинство лабораторий не объединяют базы данных друг друга и преимуществом выборки будет обладать та из них, которая провела и обработала наибольшее количество тестов.

Однако без соответствующей подготовки и готовности к дальнейшей аналитической работе эти тесты имеют невысокую практическую пользу для собственно генеалогических исследований. О том, как интерпретировать полученные результаты и применить их в своих поисках я собираюсь рассказать в настоящей статье, на примере собственного опыта.

С точки зрения генетической генеалогии[1] происхождение человека прослеживается по двум основным линиям: «мужской» - путем передачи от отца к сыну уникальной последовательности генов в Y-хромосоме и «женской» – через наследование по материнской линии митохондриальной ДНК. Последовательности в Y-хромосоме объединяются в «гаплогруппы», которые в свою очередь подразделяются на гаплотипы. Последние со временем претерпевают мутацию, в результате чего образовываются новые и новые ветви, у каждой из которых есть единственный родоначальник, время жизни которого можно установить на основании теории «молекулярных часов».

Не стоит ошибочно отождествлять гаплогруппу с национальностью. Это самое распространенное и вредное заблуждение, которое тиражируется в суждениях любителей и откровенных шарлатанов от «ДНК-генеалогии». В первую очередь нужно понимать, что время появления гаплогрупп наступило много тысячелетий назад. Да, каждая из них восходит к единственную предку по мужской линии, но его многочисленное потомство расселялось на тысячи километров на протяжении жизней сотен и тысяч поколений. Люди, даже в палеолите, находились в постоянном и активном движении. Именно в каменном веке произошло заселение всех континентов, кроме Антарктиды. В последующие эпохи это движение было не менее, а даже более активным, особенно с наступлением сельскохозяйственной эры, одомашниванием лошади и верблюда, а также появлением средств передвижения, таких как повозка, колесница, гребные и парусные суда. Время, требуемое на миграцию сократилось и могло исчисляться уже не столетиями, а годами. Так потомки одного рода, под воздействием различных (как правило неблагоприятных) факторов оказывались далеко от родного очага, среди представителей других племен и народов, отличных не только языком и культурой, но и генетически. Среди них они пускали корни, заводили семьи, и спустя несколько поколений полностью принимали язык, культуру и верования той группы, в которой обитали, становясь частью нового этноса. Этот процесс повторялся многократно.

Поэтому корректно отождествлять эти общности не по этнолингвистическому, а по этногенетическому признаку. В некоторых случаях гаплогруппы могут быть ассоциированы с этногенетическими общностями, например, R1a – генетические славяне, R1b – генетические кельты, I1a – «северяне» или генетические немцы. Конечно, не все современные немцы будут носителями гаплогруппы I1a, но все ее носители будут их потомками. Отсюда следует вывод, о недопустимости отождествления генетических и языковых семей, а как следствие – древних и современных народов.

Со временем в Y-хромосоме возникают неизбежные мутации, а ее родоначальник становился основателем ветви внутри гаплогруппы. Подобные мутации принято называть снипами, от английской аббревиатуры SNP - Single Nucleotide Polymorphism (однонуклеотидный полиморфизм) - отличия последовательности ДНК размером в один нуклеотид (A, T, G или C) в геноме (или в другой сравниваемой последовательности) представителей одного вида или между гомологичными участками гомологичных хромосом.

Сказанное справедливо и для потомков женских линий, которые вместо Y-хромосомы, передавали своим детям материнскую гаплогруппу митохондриальной ДНК. Но история женщин и женских родов печальнее и запутаннее мужских. Женщин выдавали замуж в соседние племена, их просто похищали и уводили с собой завоеватели. Женщина могла становиться объектом насилия и оставлять потомство от отца, имени и рода которого не знала. Женщины на протяжении тысячелетий были «более мобильны» в передаче своей генетической информации, поэтому их митохондриальные гаплогруппы имеют совершенно иную географию и пути распространения, чем мужские.

Конкретный гаплотип человека определяется как раз сочетанием индивидуальных маркеров – снипов (SNP). Присутствие уникального снипа у одной генетической популяции служит доказательством их происхождения от общего предка по мужской линии. Таким образом проводилось генетическое исследование предполагаемых потомков легендарного основателя Руси – князя Рюрика в 2005-2012 гг. Согласно результатов исследования, организованного лабораторией Family Tree DNA (Техас, США), прямые потомки Владимира Мономаха являются носителями гаплогруппы N1а, сопровождаемой присутствием SNP Y10931[2]. Такой гаплотип был выявлен у 12 из 23 протестированных. Вместе с тем были выявлены 9 потомков именитых родов, которые не могут претендовать на происхождение от Владимира Мономаха, среди них встречались обладатели гаплогрупп N1a (Y4338, VL29), R1a, I2a (Y3120)[3].

Правда авторы этого исследования пренебрегли исторической стороной вопроса происхождения самого Владимира Мономаха (1053 – 1125 гг.) и его отца великого князя Всеволода Ярославича (1030 – 1093 гг.). Существуют научно аргументированные гипотезы, базирующиеся на данных скандинавских саг, согласно которым биологическим отцом Всеволода был не Ярослав Мудрый (ок. 978 – 1054 гг.), а норвежский король Олаф Святой (995 – 1030 гг.), который вступил в связь со второй женой князя Ингегердой Шведской во время посещения Руси в 1028-1029 гг. и от этого адюльтера родился сын Всеволод[4]. В этом случае гаплогруппа N1a в сочетании со снипом Y10931 не являлась исходной для Ярослава Мудрого и его предков. На ее месте предположительно должна быть гаплогруппа I2a в сочетании со снипом Y13498, носителями которой являются предполагаемые потомки старшего сына Ярослава Мудрого – Изяслава Ярославича (1024 – 1078 гг.) в лице князей Святополк-Четвертинских[5].

Последняя гаплогруппа присуща потомкам доиндоевропейского населения Европы – кроманьонцам,  а в современных реалиях особенно типична для славян. Ее распространенность среди жителей России составляет 10-12%[6], как и у автора этих строк. Мой гаплотип, согласно проведенного в 2018 году тестирования в той же лаборатории Family Tree DNA, дополненный выявлением конкретных снипов в 2021 году, представляет собой субклад I-Z17855, который может быть записан также как последовательность I2a1a2b1a1a3[7] или в форме последовательности SNP: I-P37/M423/L621/CTS10936/S19848/CTS4002/CTS10228/Y3120/Z17855 – является ответвлением так называемого «динарско-карпатского» подвида гаплогруппы I2a и наиболее распространен среди жителей Балканского полуострова и региона Карпат среди славян: сербов, боснийцев, македонцев и болгар, а также (в меньшей степени) среди румын и украинцев. Однако древнейшие археологические находки останков генетически наиболее близкого субклада обнаружены в настоящее время не на Балканах, а в средневековом слое стоянки Сунгирь на восточной окраине города Владимира. По фрагменту челюсти человека, жившего на рубеже XII-XIII вв. был выполнен генетический анализ, который выявил у образца «Сунгирь-6» гаплогруппу I2a субклад Z16971[8] (входит в ветвь субклада Y3120, генетически мы с ним «двоюродные братья» с общим предком на уровне 200-100 г. до н.э.). Распространенность гаплотипа Z17855 в России пока невозможно установить из-за малого количества проведенных тестов, но, судя по всему, она исчисляется лишь сотыми долями %.

Рис. 1. Филогенетическое древо гаплогруппы I2a1a. Линия автора выделена расным цветом справа.

Этот «генетический паспорт» я получил от своего прямого предка по мужской линии. Он не может быть переписан, пока этого не сделает сама природа. Такой подход снимает проблему «неверных жен», ведь устанавливает преемственность только биологических отцов в сотнях восходящих поколений предков.

По документальным источникам мне удалось проследить историю мужской восходящей линии своего рода до середины XVII века. Моими предками оказались стрельцы, служившие в острогах на Карсунской засечной черте в современных Инзенском и Карсунском районах Ульяновской области. Их потомки, ставшие уже пахотными солдатами, жили в селе Коноплянка (бывший Тальский острог, пригород Талской, осн. 1647 г., оставлен в 1693 г.) на протяжении трех столетий, а последний прямой предок, живший в Коноплянке, – мой прапрадед Зелюков Илья Павлович скончался и был похоронен там в конце 1950-х гг., поставив точку в бытовании моего рода на Карсунской земле. Безусловно, это место проживания не было первым в истории рода, но документально установить откуда пришли мои предки пока не удалось. Есть несколько версий, согласно которым они могли быть переведены служить на новую засечную черту из окрестностей Алатыря или Курска, но все они требуют дальнейшей проработки.

Другим удивительным фактом, установленным в ходе документальных исследований стала смена фамилии моими предками в конце 1870-х гг. на «Зелюков». Ранее они именовались Щетиниными, а потомки старшей ветви рода, обособившейся в первой половине XIX века, до сих пор носят эту фамилию. В свою очередь, фамилия «Щетинин» у моих предков была известна уже в XVII веке. Так в Писцовой книге Карсунского и Симбирского уездов 1685-1686 гг. стольника Ивана Вельяминова и Афонасия Андреева упомянута семья моего пра (11 раз) деда Щетинина Сергея Гаврилова (ок. 1640 – после 1686 гг.), проживавшая в Стрелецкой слободе города Карсуна:

«Двор Серешка Гаврилов сын Щетинин. У него детей Петрушка, да Васька, да Ивашка двенадцати лет. У него ж племянник Петрушка Федоров. У него ж внук Алешка Петров трех лет. У племянника сын Стенька полугоду»[9].

Эта фамилия имеет древнее происхождение и, вероятно, досталась моим предкам в связи с их предполагаемым родством с княжеским родом Щетининых. Упомянутый боярский и княжеский род к XVII веку очень сильно разросся, и большая часть его представителей не занимала заметных постов в Русском государстве, а некоторые младшие ветви практически утратили свое привилегированное положение и перешли в разряд служилых людей. Ответ на вопрос об установлении родства может быть получен, если один из потомков князей Щетининых по мужской линии (которых сегодня живет в России немало) сдаст соответствующий ДНК-тест. Этот тест позволит также исключить фактор «неверных жён», ведь Y-хромосома наследуется только по мужской линии. Но не будем забегать вперед – история рода Щетининых найдет свое освещение в отдельной статье в недалеком будущем.

Теперь обратимся подробнее к изучению гаплотипа I-Z17885. Напомню - это гаплотип автора, передающийся по прямой мужской линии. Его я унаследовал, как минимум, от своего пра (5 раз) деда Ивана Васильева Щетинина (Зелюкова) (1817 – 1888 гг.). Именно до этого колена полностью исключен фактор «неверных жён», благодаря получению совпадения ДНК с потомком другого сына Ивана Васильева – Степана Иванова Щетинина (ок. 1841 – после 1870-х гг.), что означает наше общее происхождение от одного предка по мужской линии, как документально, так и генетически.

Эволюцию прародительской для нее Y3120 связывают с племенами представителей Унетицкой культуры бронзового века (совр. Чехия, Саксония и Силезия), с датировками 2300-1600 гг. до н.э. Другая гипотеза говорит об исконно карпатском происхождении данной ветви, где она и обособилась около 3800 лет назад[10].

Рис. 2. Современное распространение гаплогруппы I-Y3120 и предполагаемая область ее возникновения.

Обе версии согласны в том, носители Y3120 смешалась с племенами венедов (они же венды), обитавших в районе от низовий реки Вислы к юго-восточным склонам Карпат, охватывая территорию современных южной Польши, западной Украины и Молдовы, в III веке до н.э. – IV веке н.э. Венедов нередко указывают в качестве непосредственных предков древних славян. Но произошло ли выделение Z17855 внутри племени венедов или было привнесено другим народом – не ясно. Около 2200 (±150) лет назад, возник субклад Z17855, который вскоре получил широкое распространение среди всей популяции протославян. Следует оговориться, что Z17855, да и гаплогруппа I2a вообще не является единственной и уникальной только для венедов (для них более характерна гаплогруппа R1a, которую принесли в Европу их индоевропейские предки). Но эволюционное развитие данной ветви, по-видимому, протекало среди этого племени достаточно долгое время, чтобы стать неотъемлемой частью его генофонда.

Рис. 3. Современное распространение гаплогруппы I-Z17855 и предполагаемая область ее возникновения.

В статье «Различные пути сыновей славянского или кельтского вождя I2-Y3120, живших в 200 г. до н.э.»[11], опубликованной на портале https://phylogeographer.com/ описывается гипотетический процесс распада Y3120 на субклады в период, предшествовавший Великому переселению народов. Согласно мнения автора, популяция носителей гаплотипа I-Y3120 в период времени с 1400 до 200 гг. до нашей эры переживала не лучшие времена, находясь на грани выживания. Фактически все потомки, рожденные в этот период восходят к одному предку по мужской линии, в то время, как никакие «братские линии» в тот период не появлялись, и не выжили в ходе развития этой популяции. В раннем железном веке, согласно гипотезы автора статьи, группа не имела отношения к протославянам и, вероятно, была кельтской или древнегерманской по происхождению. Но в III веке до н.э. она начинает стремительно расширяться и мигрировать к югу и юго-востоку, где соприкоснулась с племенами венедов и начала дробиться.

Автор метафорически возводит это дробление к четырем сыновьям безымянного вождя, однако процесс не был одномоментным. Мы можем судить лишь о том, что все четыре основных субклада Y3120, получивших дальнейшее развитие на Балканах и в Восточной Европе, восходят к единому предку, жившему в IV веке до н.э. в районе верховий реки Вислы или восточных Карпат. Пути его потомков разделились. Так носители SPN Y18331 локализованы на территории Греции и Северной Македонии и проникли туда в ходе т.н. Галльского нашествия на Балканы в III веке до н.э.

Носители Z17885 продвинулись в район современных Болгарии и Северной Македонии -  именно там по сей день встречается наиболее высокая концентрация носителей данного гаплотипа – до 5% популяции. Однако, какая то их часть осталась на склоне Карпат, и здесь могут быть рассмотрены две версии: возникновение Y17855 на этой территории, либо переселение, вызванное вторжением готов (II век н.э.) и гуннов (IV век н.э.) в районы проживания венедов и носителей Z17885 на Балканах. В любом случае, мои предки оказались в числе тех, кто продолжил свой путь на северо-восток Европы, а не осел на Балканах.

Аналогичная судьба была и у носителей третьей ветви - Y4460 – миграция на Балканы и в Грецию и последующий исход части носителей на северо-восток в район Украины и Беларуси, где они представлены сегодня наиболее широко.

Самой многочисленной и самой поздней по времени возникновения (ок. 1900 лет назад) является ветвь «четвертого сына вождя» – S17250, носители которой проживают сегодня в западной Украине, южной Польше, Моравии, Словакии и Венгрии, а также на Балканах. Эта ветвь в настоящее время также распалась на отдельные субклады.

В статье боснийского исследователя Усамы Цукорлика «I-Z17855 Восточная Европа: Германцы (Бастарны) > прото-Славяне» опубликованной на сайте боснийского ДНК проекта[12] высказывается гипотеза в пользу происхождения субклада Z17855 от германско-кельтского племени бастарнов (лат. Basternei), обитавшего в Восточной Европе в областях к северо-востоку от Дуная в III в. до н.э. – III в. н.э. – хронологически одновременно с венедами, но юго-восточнее их ареала (совр. Молдова). Согласно статьи, в дальнейшем произошло «растворение» этого племени в протославянах с передачей последним Z17855. Кроме того, автор статьи уточняет датировки возникновения данного SNP в диапазоне между 1850 и 2400 лет назад (что включает в себя временные рамки вышеупомянутой оценки) и возводит всех современных носителей Z17855 к общему предку, жившему 1400-1900 лет назад.

Соглашаясь с маршрутами миграций потомков Y3120 на Балканы, данный автор предлагает совершенно другие их датировки: в V-VII веках н.э., то есть во время массовой миграции славян на территорию Балканского полуострова и связывает их с носителями пражско-корчакской культуры. Речь идет о том, что указанный гаплотип был принесен на Балканы на 700 лет позже уже сформировавшимися племенами южных славян, которые впитали его через своих побочных германо-кельских предков бастарнов.

Если ассоциировать процесс дробления Y3120 с племенем бастарнов, то это может дать объяснение «ранней» теории попадания её дочерних гаплогрупп (Y18331, Y4460, Z17855) на Балканы во II веке до н.э. Македонский царь Филипп V приглашал бастарнов поселиться на землях дарданов в обмен на военную помощь против Рима в 180-179 гг. до н.э. В ходе войн бастарнов с фракийцами в 179-175 гг. до н.э. десятки тысяч бастарнов находились во Фракии и Македонии. В 168 году до н.э. другой македонский царь – Персей, пригласил еще 20 тысяч бастарнов для войны против Рима. Они эпизодически присутствовали на востоке Балкан вплоть до своего исчезновения под натиском готов и ассимиляции с протославянами и фракийскими народами в конце III века нашей эры.

Плутарх описывал бастарнов как воинов-наемников, не знавших ни земледелия, ни скотоводства, ни мореплавания. Отмечая их силу, ловкость и крупное телосложения как главные достоинства этого племени (Плутарх, «Эмилий Павел», 12).

Рис. 4. Этническая карта Европы в I-II вв. н.э.

Собственно, две озвученные позиции относительно времени появления на Балканах и места возникновения дочерних Y3120 гаплогрупп не нашли примирения по сей день. Аналогичная полемика[13] существует между белорусским историком В.Л. Носевичем и доктором философских наук, профессором Тартуского университета В.Г. Вереничем – оба известны, как большие энтузиасты применения результатов генетических исследований в сфере этногенеза и исторической науки.

Как и в других случаях, разрешить этот вопрос способно пополнение базы данных ДНК-тестов останков людей, обнаруженных в соответствующих по времени и географии захоронениях. Этот процесс, несмотря на уже имеющиеся результаты, все еще находится в зачаточном состоянии, а все географические привязки распространения субкладов основываются на местах проживания их современных представителей, что лишь условно корректно.

Уже упомянутый нами в примечаниях Желько Бранков Мусович локализует происхождение Z17855 в районе восточных Карпат, а их миграцию на северо-восток связывает с переселением валахов на Дунай в IX веке, которые тем самым привели в движение местных славян и «выдавили» часть из них в земли будущей Киевской Руси[14], когда местные славяне уже находились на стадии образования племенных союзов. В этой связи интересен тот факт, что автор «Повести временных лет» прямо указывает на дунайскую прародину полян и других славянских племен:

«…Когда волохи напали на славян дунайских, и поселились среди них, и притесняли их, то славяне эти пришли и сели на Висле и прозвались ляхами...

Так же и эти славяне пришли и сели по Днепру и назвались полянами…»[15]

Правда здесь мы видим хронологические нестыковки: валахи пришли на Дунай в IX веке, когда восточнославянские племена уже занимали земли в Поднепровье и переселились туда за 3-4 столетия до описываемых событий. Видимо, обстоятельства, вынудившие их к переселению, были «обернуты» летописцем в канву более поздней исторической миграции валахов. А собственно восточнославянские племена могли быть вытеснены со своих мест обитания на северо-восток гуннами в V веке или аварами в середине VI века.

Каким же теперь представляется маршрут движения моих предков в период до их поселения на Карсунской засечной черте в конце 1650-х гг.? Предок-основатель линии I-Y3120, предположительно, уже бывший индоевропейцем, жил где-то на востоке Германии или юге Польши ~3800 лет назад. Его потомки в 1400-200 гг. до нашей эры прошли через этап «бутылочного горлышка» мигрировали на юго-восток в район восточных Карпат и Молдавии, где осели на берегах Дуная и смешались с протославянскими племенами. В конце этого периода возникает субклад Z17855 (ок. 2200 лет назад), большая часть которых мигрирует на Балканский полуостров, скорее вместе со славянами в VI веке, нежели с «галлами» в III веке до н.э. Другая ветвь Z17855, включая моих предков, в VI-IX вв. при вынуждающих обстоятельствах (нашествия гуннов, авар или валахов) становится обитателями Поднепровья. Со времен пребывания на Дунае можно вести отсчет славянской принадлежности носителей Z17855.

В XII-XIII вв., вновь в силу вынуждающих обстоятельств (на роль которых может претендовать нашествие монголов 1237-1241 гг. и разорение южной Руси), мои предки переселяются во Владимиро-Суздальскую Русь и дальнейшая их судьба связана с эволюцией Русского государства из этого княжества. Если принять версию отождествления князей Щетининых с моими предками, то их корни могут обнаруживаются в первой половине XV века в Московском княжестве. К концу XVI века род разросся настолько, что его младшие ветви стали переходить в разряд служилых людей: детей боярских, стрельцов и других, а спустя несколько поколений укоренились в этих сословиях.

В заключении хотелось бы остановиться на практических примерах установления родства, которые были предсказаны (или подтверждены) на основании генетического тестирования. Пока у меня только три таких примера: первый из них – обнаружение потомка моего пра (5 раз) деда Ивана Васильева Щетинина, о котором говорилось выше – им оказалась девушка, также сдавшая ДНК тест. Благодаря сопоставлению наших родословных был обнаружен общий предок. Второй такой случай был установлен с одним из пользователей портала Родная Вятка. В этой ситуации родство было установлено по линии рода Булатовых (род прабабушки по восходящей женской линии) на уровне середины XVII века. Однако, длина общего фрагмента ДНК наводит на мысль, что было еще одно пересечение ближе к началу XIX века, вероятно по одной из женских линий, не относящихся к роду Булатовых. Третий пример был подтверждением ранее существовавшей гипотезы о родстве по линии Булатовых с одним из моих друзей и одноклассников по Унинской средней школе (для него это род матери). В результате тестирования родство было подтверждено также на уровне начала XIX века (вероятно, мы оба являемся потомками Евлампия Сидорова Булатова (ок. 1778 – после 1834 гг.), но это требует некоторых уточнений.

Совсем немного, так как база FamilyTreeDNA указывает 1700+ родственников по мужским и женским линиям! Но каждый такой случай требует изучения родословных на 2-3 века с каждой стороны, что подчас не представляется возможным.

Подводя итог, необходимо отметить высокую практическую пользу ДНК-тестирования как вспомогательного метода изучения генеалогии. Его возможности будут только возрастать по мере увеличения количества протестированных участников, включая археологические находки останков древних людей. К недостаткам процесса изучения генеалогии по данным ДНК-исследования можно отнести отсутствие сформированного научного аппарата, а также отраслевых специалистов, способных работать в междисциплинарном контексте. Существующие исследования в большей мере раскрывают процесс формирования гаплогруппных древ, устанавливают родство больших популяционных общностей, чем раскрывают исторический контекст их появления и эволюции (который почти всегда носит дискуссионный характер). Кроме того, присутствует фактор «любительства» или откровенной манипуляции фактами при анализе обобщенных результатов ДНК-тестирования. Практически полное отсутствие рецензируемых работ в сфере генетической генеалогии на русском языке требует осторожного обращения с тезисами, гипотезами и выводами каждого автора.

 

#ДНК #генеалогия #генетика #ДНКтест #славяне #венеды #бастарны #этногенез #история