Пьяный Бор и Каракулино. Историческая документально-художественная реконструкция.

Пьяный Бор и Каракулино. Историческая документально-художественная реконструкция.

Часть I. Введение.

История оснований Пьяного Бора и Каракулино – загадка для исследователей, за века существования этих поселений обросшая мифами и преданиями. Ныне трудно разобраться, где правда и где вымысел, а современность рождает новые красивые легенды. На въезде в доброжелательно настроенное к посетителям старинное село Красный Бор в 2022-м году установили памятную стелу, придающую истории поселения особый колорит и оригинальность. Приближаясь к населенному пункту жители и гости информируются о древности населенного пункта. Согласно стеле, село основано в 1600 году, задолго до первого упоминания древнейшего населенного пункта этой территории – Сарапула (первое упоминание Сарапула в качестве населенного пункта датируется январем 1616 года[1]).

С учетом возможностей современного доступа к информационным источникам попробуем проанализировать доступные нам данные и сделать собственные выводы, которые значительно дополняют или уточняют известные сведения об истории этих мест. Ныне Пьяный Бор, в старину называвшийся Новым Пьяным Бором, это - село в Агрызском районе республики Татарстан. С 1923 года Пьяный Бор стал называться Красный Бор. Каракулино – село в Республике Удмуртия, центр одноименного района. Расстояние между ними по не очень прямым дорогам, составляет около 48-53 км. (в зависимости от выбора пути), а по прямой – 41 км. История населенных пунктов придерживается определенных версий происхождения названий сел, хоть и несущих в себе рациональное зерно, но в большинстве своем не в полной мере соответствующих действительности. Основной акцент в версиях происхождений названий русских населенных пунктов сделан на местную топономику, с привязкой к водоемам, озерам, речкам или лесам, содержащих не русское начало, а тюркское. Каракулино и Пьяный Бор – два важнейших русских населенных пункта, сыгравших значительную роль в освоении и заселении этой территории русскими крестьянами, на которой уже проживали представители других народов – удмурты, марийцы, башкиры и татары. Черемисы (марийцы), также, как и русские - пришельцы в этих местах, хоть и обосновавшиеся здесь задолго до русских, в далеком 1584 году (Ныргында, легенда образования, с. 130-137)[2]. В старину, на самом раннем этапе проникновения русских в эти земли, существовал только один Пьяный Бор, расположенный на левом берегу реки Камы. Ныне он не существует и известен как Старый Красный Бор, или в дореволюционное время – Старый Пьяный Бор. Оба населенных пункта находились в нескольких километрах друг от друга, по разные стороны реки Камы. Ответьте для себя на два вопроса сами:

- 1. Какой из населенных пунктов появился раньше: Старый или Новый Пьяный Бор?

- 2. Мог ли Старый Пьяный Бор возникнуть позже, чем Новый Пьяный Бор?

 

Часть II. Уфимский уезд в 1647 году и село Вятское. Истоки.

Приведем любопытные данные, имеющие непосредственное отношение к истории дворцовых сел: - «… На терр. Башкортостана дворцовые крестьяне известны с конца 16 – нач. 17 вв. Формировались из дворцовых крестьян – переселенцев (первонач. в осн. из Казанской губернии), беглых крестьян юго-вост., и цент. рос. губерний, ясачных людей Поволжья и Приуралья (преим. мордвы и крещеных чувашей), бобылей, государственных крестьян, монастырских крестьян и помещичьих крестьян. Первым дворцовым крестьянам отводились гос. земли в осн. около городов и крепостей; часть селилась на вотчинных землях башкир по договору с башкирами – вотчинниками (см. Асаба) на основе припуска (за арендную плату, выполнение повинностей и уплату части налогов), на тех же условиях пашенными, рыбными, лесными, сенокосными и др. угодьями из баш. вотчин пользовались крестьяне, имевшие надельные земли. При поселении на новом месте нек-рые на 5 лет освобождались от гос. податей. Наиболее ранние поселения дворцовых крестьян появились в сев., сев.-зап. и центр. районах Уфимского уезда. На терр. Осинской дороги первые дворцовые селения возникли в кон. 16 в. вокруг Новоникольской слободы (осн. в 1591; в 1596 здесь было учтено 46 дворов, 81 душа муж. пола (см. Оса). В начале 17 в. формируется ряд дворцовых поселений вокруг Уфы: Н.Слобода (см. Богородское), Максимов починок (см. Максимовка) и др. В 1-й пол. 17в. на терр. Осинской дороги дворцовыми крестьянами были основаны населенные пункты Юрмаш (ныне с. Русский Юрмаш Уфимского района), Баженово (Бирский р-н), Каракулино (с. Каракулино Удмуртской республики), Пьяный Бор (с. Красный Бор РТ) и др.; на терр. Казанской дороги – Архангельское (ныне терр. г. Бирск), Красный Яр (Уфим. р-н), Ча(е)лны (осн. в 1626; ныне г. Набережные Челны). … С кон. 60-х гг. 18 в. дворцовые крестьяне Оренбургской губернии платили подушную подать в размере 70 коп. и денежный оброк в размере 2 рублей. В 80е гг. 17 в. часть дворян вместо хлебного и денежного жалованья была наделена крестьянскими дворами (не более 3) из дворцовых сёл и деревень Уфим. у. (кроме сс. Каракулино и Пьяный Бор). В 1647 в Уфим. у. было зафиксировано ок. 20 насел. пунктов дворцовых крестьян, в к-рых было учтено 433 двора с населением св. 1,5 тыс. душ муж. пола; в 1724 в Уфимской провинции насчитывалось ок. 30 дворцовых сел с населением ок. 3,5 тыс. душ муж. пола, по данным 3-й ревизии 1762 – 35 насел. пунктов с населением ок. 5,8 тыс. душ муж. пола (без крестьян сев. части края)… В 20-е гг. 18 в. в Уфим. пров. было зафиксировано 4 волости дворцовых крестьян: Бирская волость с населением 895 душ муж. пола, Богородская волость – 208, Дуванейская волость – 512, Каракулинская волость – 1857. В 50-е гг. 17в. часть дворцовых крестьян была переселена в крепости Ерыклинск, Тиинск, Новошешминск Закамской черты и переведена в разряд конных казаков. В 1797 дворцовые крестьяне преобразованы в удельных крестьян…»[3]. Как мы видим, около 1725 года Каракулинская дворцовая волость была самой крупной из существующих дворцовых волостей Уфимской провинции.

На протяжении всего XVII века Уфимский уезд оставался краем с ничтожным количеством земледельческого населения. Согласно переписной книге 1647 г., в Уфимском уезде все пришлое население, включая служилых людей, посадских, помещичьих и дворцовых крестьян составляло всего 619 дворов, а без учета дворцового Чалнинского починка, расположенного на границе с Казанским уездом - 349 дворов[4]. Главным препятствием на пути широкой крестьянской колонизации Уфимского уезда было вотчинное право башкирского населения. В процессе принятия российского подданства посольства башкир добились земельных прав практически на всю территорию бывшего Ногайского наместничества. Границы башкирских волостей сомкнулись, не оставив пространства даже для крепостей и дворцового ведомства. Земли башкир, добровольно принявших российское подданство, не подверглись административно-территориальному делению[5].

Значительная часть переписанных в 1647 году 619 дворов Уфимского уезда относилась к Уфе и к селу Богородскому с починками (в некоторых исследованиях историками ошибочно село Богородское в Уфимском уезде отождествляется с селом Колесниково, что под Каракулино, по другую сторону реки Камы). В Уфе значилось 66 дворов, в них числилось 206 человек, без учета стрелецких дворов, которые в 1647 году отказались переписываться, сославшись на царскую грамоту. К селу Богородскому с деревнями и починками, в т.ч. к дворцовому Максимову починку относилось 50 дворов, в которых числилось 197 человек. Из истории известно, что в 1640 году в Уфимский уезд вторглось большое калмыкское войско, разорившее все пригородные поместные деревни, дворцовые села и осадившие Уфу. Население, не успевшее сбежать или укрыться в Уфимской крепости было угнано в плен. Но в 1640 году закамские башкирские территории еще не подверглись русской экспансии, грабить калмыкам здесь кроме немногочисленных поселений марийцев, затерянных среди глухих лесов было некого. Но не всем русским поселениям, находившимся значительно ближе к селу Вознесенскому, что на Сарапуле (село Сарапул) и к Уфе повезло остаться в стороне от разорения, как черемисам.

Дворцовый Максимов починок по упомянутой переписи 1647 года состоял всего из 6 дворов. Как мы видим, переписаны были даже столь незначительные, малонаселенные русские поселения. В 1662-1664 г.г. на территории Уфимского уезда вспыхнуло восстание башкирских племен, снова осадивших Уфу и разоривших окрестные села и деревни. Именно после этого восстания уфимская администрация стала внимательнее относиться к коллективным челобитным башкир. Материалов подворных переписей второй половины XVII века в архивах не сохранилось, имеются лишь отрывочные сведения о некоторых населенных пунктах уезда и их жителях. В Уфимском уезде широко применялась практика укрывательства беглых крестьян, уфимские дворяне зачастую утаивали их, руководствуясь личными соображениями. Известны случаи судебных разбирательств, касающихся утайки дворянами беглых, истцами выступали Строгановы, Морозовы, Аристовы. В 1682 году вышел указ о передаче всех крестьян дворцовых сел Уфимского уезда уфимским дворянам, но он так и остался лишь на бумаге. В 1708 году по административно-территориальной реформе Уфимский уезд был переименован в воеводство и вошел в состав созданной Казанской губернии, с 1719 года воеводство стало называться Уфимской провинцией. В 1719-1721 г.г. по указу царя Петра Первого проводилась подушная перепись мужского населения податных сословий страны. Материалы 1-й ревизии (1719-1721 г.г.) многих населенных пунктов Уфимской провинции пока не обнаружены, имеются лишь переписи утаенных и прописных (находившихся в отлучке) крестьян того времени, выявленных в ходе проверки результатов предыдущей переписи. Тем не менее, данные 2-й ревизии (1747 г.) сохранились и на основании этих данных ревизионные сведения о жителях деревень по состоянию на 1725 год без некоторых подробностей легко моделируются.

Одним из стариннейших населенных пунктов, расположенным недалеко от Каракулино, на правобережье реки Камы является село Вятское, относившееся в период его наиболее ранних упоминаний к Сарапульскому уезду. Село Вятское сохранило и второе свое древнее название – Машкара. Легенды этого края сохранили память о знаменитом вятском разбойнике – Машкарине, приведшим вятичей с реки Вятки и Вятской земли и нашедшими здесь свое счастье. О лихих вятских мужьях напоминают до сих пор названия озер, что расположены на заливных лугах правого берега Камы: Разбойное, Разбойная Курья, Большое Разбойное (с. 20-21)[6]. Как починок Вятцкой к селу Березовке населенный пункт упоминается в переписи 1646 года, в тот период это был уже большой населенный пункт из 39 дворов, в которых проживало 160 душ крестьян, одно из семейств починка относилось к фамилии Собиных[7]. К 1678 году починок Вятский становится селом Покровским и крестьянам в нем становится тесно. Бывшие жители села бегут в Уфимский уезд и обосновываются на новых местах в Каракулино и в Пьяном Боре.

Промежуточный вывод: именование русских населенных пунктов в честь их первооснователей было стандартным явлением для русских поселенцев.

 

Часть III. Официальная версия происхождения названия села Каракулино.

В Вятских Епархиальных ведомостях[8], написано, что «С. Каракулино расположено на правом берегу реки Камы, при впадении речки Каракулинки в последнюю и в 15 вер. от устья рек. Белой. Начало заселения этого места русскими относится, вероятно к тому времени, когда после покорения Казанского царства, явилась им возможность селиться по берегам р. Камы. Известно, что царь Иоанн IV приказал строить по р. Каме укрепленные места. Возвышенное место на берегу р. Камы, вблизи бывшаго здесь озера («Кара» - Черный и «Куль» - озеро – по башкирски), послужило первоначальным пунктом для основания селения русскими переселенцами. Это место, как удобное для защиты от нападений разных диких инородцев и преимущественно живших поблизости башкир, привлекло сюда все новых и новых переселенцев, искавших хороших и удобных земель. С течением времени правительство, сознавая выгодное и важное местоположение возникшего селения, распорядилось обнести последнее деревянным частоколом, по обычаю того времени, и окружив земляным валом и рвом. Таким образом основался «острог» для защиты русских поселенцев от инородцев, обитавших на берегах р.р. Камы и Белой. Это произошло около половины XVII века. (Челобитная Сем. Пекарскаго Цар. Иоанну и Петру Алексеев. 1682 г. 9 авг.). В челобитной того же Сем. Пекарскаго, от 1682 г. упоминается, что Карак. в то время считалось дворцовым селом, которое он укрепил для защиты прикамских жителей от бунтовавших башкир и др. иноверцев.». Таким образом, речь идет о 1682 годе, который и считается условной датой основания села Каракулино.

Как выше отмечено, село Каракулино получило свое название от бывшего здесь озера, имевшего название Черное озеро – «Кара» «куль» (на тюркских языках и по-башкирски), без всяких ссылок на одноименную протекающую здесь речушку Каракулинку, ни логически, ни территориально в своем названии никак не связанную с небольшими местными лужицами-озерцами. Взглянув на карту села Каракулино и его ближайших окрестностей, вопрос с Черным Озером в применении к Каракулино исчезает. Истоки названия Каракулино, вероятнее всего тюркского происхождения (хотя возможно и русское происхождение, от «каракуля» в значении «кривуля», т.е. кривое дерево, сучок, кривой кусок дерева), но причина именования села связана с первопоселенцами этой местности, а не с местными водоемами. Озеро в Каракулино тоже когда-то существовало. «Поселение находилось на существующей и ныне площади, между горой, на которой была крепость, и луговым берегом реки. Впоследствии озеро, мешавшее торговле, было выпущено в Каму и засыпано, но все-таки, в летний период, и по сей день здесь болотисто и сыро» (с. 17-18)[9]. Речка Каракулинка, не связанная с озером, в старинных документах разных периодов часто упоминается как межевой ориентир при передаче в аренду башкирами своих земель русским крестьянам на длительный срок (например, в 1746 году).

« № 511. 1746 г. января 22.— Запись башкир Казанской дороги Енейской вол. Асана Усейнова с товарищами дворцовым крестьянам Каракулинской вол. И. А. Токареву и И. Н. Шапошникову о продлении на 20 лет заключенного с их родителями арендного договора.

Лета 1746-го году генваря в 22 день. Уфимского уезду, Казанской дороги, Янейской волости, деревни Шабиз башкирцы … дали на себя запись дворцовой Каракулинской волости, села Кулюшева дворцовым крестьяном Ивану Артемьеву сыну Токареву, Ивану Микиферову сыну Шапошникову в том, что в прошлых годех отцы наши и родственники по письмам татарским, також и дядья наши Ишкиня и Аяз по письмам руским, отдали им, Иванам, вотчину свою за Камою рекою на нагорной стороне близь села Кулюшева вверх по речке Каракулинке; верхняя межа с устья оной Каракулинки речки и до вершины, и на речку Шумшор на вершину ж, ас вершины Шумшорской на вершину Оски речки, а с Оски по крежу, минуя Бимских вершин и падунов в Биму речку, на вершину речки Моховой, а вниз по Моховой речке по левую сторону до устья речки Моховой, где пала в Кобылью речку, а от устья Моховой вниз по Кобылье речке по левую сторону до устья и до Камы ж реки; бортные ухожьи и со всеми нашими дельными деревьями и с хмелевым щипаньем и с рыбными мелкими ловлями и со всякими, кроме бобровых гон, звериными ловлями. По которым ныне и мы, Асан и Исенбай, отдали им ж, Иванам, вышеозначенную по показанным межам вотчину во владение с нынешняго 746-го году впредь на 20 лет, також и по прошествии оных 20-ти лет, буде они, Иваны, оную вотчину добропорядочно содержать и в платеже оброка явятся способны, то владеть им же, Ивану, докуда они похотят. … К той записи вместо толмача Федора Валова по ево прошению каракулинской обыватель Яков Иванов руку приложил. К той же записи и свидетели каракулинской крестьянин Степан Сапожников, Григорей Поторочинов, каракулинской соборной Николаевской церкви поп Дмитрей Иванов руки приложили. Писал и записал писец Иван Гурьев. Запрещения нет. …

И генваря в 22 день к сей записке башкирец Асан Усейнов тамгу свою приложил и подлинную запись к себе взял. При взятье толмачил Федор Валов. По ево прозьбе каракулинской обыватель Яков Иванов руку приложил.

Того ж числа к сей записке вместо крестьянина Ивана Шапошникова по ево прошению пригорода Каракулина подьяческой сын Петр Гурьев руку приложил.»[10].

 

Территория эта располагалась на башкирских вотчинных землях и находилась в ведении башкир Енейской (Янейской) поземельной волости. Современный подход к этой территории в целом разбивается на два этапа:

1. Период «глубокой старины».
2. Период освоения земли русскими переселенцами. Зачастую период «глубокой старины» относится к периоду, предшествующему временам Ландратской переписи 1716-1717 г.г. и первой ревизии 1719-1721 г.г., при этом очень скуден на информационные источники. Земли в дальнейшем по разным причинам продавались или изымались в пользу государства или частных лиц. Подобная ситуация на землях башкир в те времена повторялась повсюду, что в числе других причин вызывало их закономерное недовольство и волнения. Законным путем правды неграмотные башкиры добиться не смогли, бесконечные башкирские жалобы на русских крестьян, с участием татар, черемисов, чувашей, мордвы и вотяков, осевших на их уже бывших вотчинных землях и сгонявших их со своих угодий, зачастую игнорировались. В конечном итоге, разочаровавшиеся башкиры использовали силовой метод решения проблемы, сжигая русские селения (особенно монастыри и храмы), в ответ царские войска жестоко и кроваво мятежи подавляли. После усмирения башкир их судебные тяжбы по земельным спорам тянулись десятилетиями или клались без реализации под сукно.

В различных источниках слово "Каракуля" трактуется по-разному. Например, в источнике[11], со ссылкой на дореволюционный словарь[12], Каракуля - это ʻвсякое искривленное деревоʼ, ʻинструмент в виде поваренного ухвата для вытаскивания дров из плавильной печиʼ и др. Иные старинные словари повторяют те же сведения:

Часть IV. Возникновение села Каракулино.

История Каракулино начинается с истории силового захвата башкирских вотчинных земель крестьянином, вятчанином, появившимся под селом Сарапулом со своим семейством около 1642 года. История не сохранила имя крестьянина-разбойника, но сохранила его прозвище, которое и стало фамилией этого рода. Звали его Каракулом. Сарапульские переписи 1646 года не зафиксировали в селах и деревнях Сарапульского уезда Каракулиных или Каракулов. Упоминание о Каракуле мы находим в чудом сохранившемся до наших времен жалобном документе[13]:

 «1.   1645 г. сентябрь. Судное дело ясачного башкира Янеевской волости Айгилдяя Байсарина с ясачным башкиром Варзинской волости деревни Буглы Танатаком Кибикеевым, обвиняемым в нападении на первого и вымогательстве у него денег и с «вятченином» Каракулом, завладевшим насильно его землями». «(л.1) Уфинсково уезду Янеевской воло(сти) ясашной башкирец Айгилдячко  Бисарин  Варзинской волости … (л.3) … Писан на Москве лета 7153-г февраля в 5 де(нь)...(текст жалобы на Кибикеева) Справка подьячево Федора Васильева.

 7154(1645) –г сентября в 2 де(нь) подал башкирец Айгилдейко Бисарин

(Л.3об.) От царя и великого князя Михаила Федоровича всеа Руси на Уфу стольнику и воеводе нашему князю Петру Дмитриевичю Пожарскому. Бил нам челом Уфинского уезду Казанской дороги ясашной башкирец Айгилдячко Байсорин с товарищем на вятченина Каракула, отцу ево имени не ведает, да на его детей. А сказал, владеет де у него, Айгилдячка, и у товарища его тот Каракул да з детми своими…. \ил\ жалованьем их помесными землями и всякими угодьи насилством третей год. А они де с тех своих ухожьев нашего есаку платят по сороку куниц да по двенатцати батман меду на год. Да он же де Каракул з детми своими на той их земле хочет устроить себе двор, и бортные их и всякие угодья своим насильством сечет, и пустоши и землею их хочет завладеть, а их изгонит насно ). И нам бы пожаловать ево, Болтава, велети ему на того Каракула (Л.4об) и на детей ево в том их насилстве дати управу.  И как к тебе ся наша грамота придет, и ты б велел того Каракула  и детей ево, сыскав, поставить перед собою с ысцом Уфинского уезду з башкирцом с Агилдячком с очей на очи, да в том их насильстве судил и сыски всякими сыскал, а по суду и по сыску  меж ими управу учинил до чего доведетца  по нынешнему указу.   Писан на Москве лета 5153 (1645) февраля в 5 де(нь) (Л.5) А на грамоте подпись дьяка…»

 

Предварительный вывод: земли, на которых возникло село Каракулино относились к ведению башкир поземельной Енейской (Янейской волости) в Уфимском уезде. Некий вятчанин по прозвищу Каракул с детьми, с неуказанным отчеством, по состоянию на 1645 год уже как третий год насильственно владел поместными землями башкирца Байсорина (т.е. с 1642 года), ничего с них не платил и собирался устроить на этих землях себе двор, а башкира изгнать. Башкирец осуществлял налоговые платежи за принадлежащие ему угодья из своего кармана и сложившиеся обстоятельства его не устраивали. Вятчанин на момент описываемых событий был человеком в возрасте, хватким, у него имелась большая семья и связи, среди детей наличествовали дети, способные оказать ему силовую поддержку. В связи с фактическим отсутствием Каракула на сарапульских землях в Сарапульском уезде в переписи 1646 года и в более ранних переписях он вместе с детьми переписан не был, в противном случае факт его проживания был бы отражен в каком-либо из населенных пунктов Сарапульского уезда. Время появления Каракула на этих территориях датируется периодом незадолго до 1642 года. Каракул – выходец с Вятки, о чем говорит его характеристика в документе «Вятченин». Царь Михаил Федорович прямо предписывает уфимскому воеводе Пожарскому разобраться с данным делом, но дело так и остается не разобранным. Пока суть да дело, царь через несколько месяцев умирает 13 (23) июля 1645 года в возрасте 49 лет от водянки, воеводе отчет перед царем о результатах проведенной работы уже держать не требовалось, к тому же вслед за сменой царя последовали перемены в руководстве на разных этажах политической структуры российского государства, изменились приоритеты, цели и задачи в отношении русской экспансии. Важным направлением становления территории становится укрепление русских на берегах Камы, формирование здесь укрепленных населенных пунктов и заселение этих земель лояльным, контролируемым населением. Самовольно основанный починок Каракула попадает в сферу внимания Уфимских властей, становится удобным поводом для закрепления русских на этой территории и в дальнейшем становление поселения контролируется из Уфы. Уже через несколько лет здесь официально возникает населенный пункт, в дальнейшем получивший название Каракулино, со статусом дворцового села. Потомки вятчанина Каракула в дальнейшем, по всей видимости, так и носили фамилию Каракулиных. В бывший Каракулинский починок, ставший дворцовым селом, для его управления властями назначаются дворцовые приказчики. Согласно существующим легендам неподалеку от Каракулино в дремучих лесах, служивших убежищем беглецам, не желавшим платить подати, была основана еще одна деревня - Юньга, считающаяся старше чем Каракулино. Так ли это на самом деле – нам неизвестно, подтверждений древности деревни нами не обнаружено.

 

Часть V. Село Каракулино и Пьяный Бор на рубеже XVII-XVIII веков.

О наличии ранних переписей по Пьяному Бору и по Каракулино на сегодняшний день не известно. Вместе с тем, мы находим значительное количество упоминаний об обоих населенных пунктах в иных исторических документах. В переписях по Сарапульскому уезду за 1678 год мы обнаруживаем массу крестьян, бегущих из разных поселений Сарапульского уезда в Уфимский уезд, в Каракулино и в Пьяный Бор. Не всегда указано, куда именно беглецы бежали, иногда записывалось без конкретизации «в Уфинский уезд», на территории которого и находились в то время Пьяный Бор и Каракулино. Все побеги фиксировались в период после проведения предыдущей переписи 1646 года, в которой беглецов в Уфимский уезд не значилось. В отношении большинства бегущих крестьян свидетели затруднялись указать год побега, поскольку случилось это задолго до 1678 года, а с момента предыдущей переписи прошло 32 года. Но в некоторых случаях в документах указаны конкретные даты, что в корне меняет весь подход к изучению истории края. По состоянию на 1678 год существование сел Пьяный Бор и Каракулино подтверждается документально. Официальной датой основания Каракулино в современных энциклопедических и справочных изданиях, как выше было упомянуто, является 1682 год, что конечно же, не соответствует действительности. Официальная дата основания Красного Бора – современного «приемника» старинного Пьяного Бора – неизвестна, но оба населенных пункта возникли намного раньше 1682 года.

Слабая историческая информированность государственных чиновников на протяжении веков в отношении этих населенных пунктов – это обычное явление. До сих пор в научных работах в качестве основы используется отчет столичного чиновника Свечина А.И., написанный в 1764 году, ревизовавшего эту территорию и оставившего подробное описание крепости в волостном селе Каракулине, расположенному на землях Уфимского уезда Оренбургской губернии, относившегося на тот момент к дворцовому ведомству и не имевшего, казалось бы, никакого отношения к Вятской губернии.

«Бывший город что ныне село Каракулина. Не более 60 лет как дворцоваго ведомства из разных волостеи крестьянами на сем месте селить начето. Но как башкирские бунты в 7187 (1679), в 708 (1708), в 736 (1736) годех происходили, то для болшеи безопасности городовое укрепление сосновое рубленои изгибами четвероугольной, во окружении оного 400 сажен, со обыкновенными четырми башнями и двумя воротами сими же жителями зделано, в коем и воеводское правление было. На 40 лет тому назад как оной оставлен и почитается в числе сел, в которои и поныне от дворцовой канцеляри определяются одне управители. Хотя в 7162 (1654) году бунтовщика Алдара и в 736 (1736) году от Акайки на сие поселение 12 раз нападение и было, но по немалом от жителеи супротивлении без всякого вреда избавились... Город и внем церковь деревянная, так же управителскои дом на горе и около его несколко обывателского поселения, которое простирается по полу горе вниз к Каме, где две деревянные немалои изрядные церкви, так же и окроме сего еще в двух местах под горою же изрядные обывательские домы находятся. В коем жителеи 834 души, дворов 300, промысел имеют рыбные ловли и наимываются под извозы, так же и много бывает, что жители великои ущерб в хлебе от оных почитают. Земля черная, к хлебогодию посредсвенная, не употребляющее навозу, для содержания скота и птиц, а особливо и лошадеи удобная. Место виду хорошего и веселаго. Через Каму перевоз на поромах»[14].

В данном описании наибольший интерес представляет описание самой крепости, факт наличия крепости в 1764 году, хоть и оставленной 40 лет тому назад, в 1724 году, а также информация об управлении села дворцовым управителем, который назначался дворцовой канцелярией. При селе в 1764 году имелся перевоз через реку Каму на паромах. Поселение постоянно оказывалось в эпицентре башкирских возмущений в 1679, 1708, 1736 г.г. В характеристике села говорится о том, что село Каракулино заселялось крестьянами из разных волостей не более 60 лет тому назад, т.е. начиная с 1704 года, что объясняет слабую преемственность между семьями, проживавшими здесь до башкирских волнений и после. Алдаровщина на самом деле происходила не в 1654 году, а в 1704-1711 г.г. (в документе допущена явная опечатка), крепости в Каракулино и в Мензелинске были осаждены в 1707 году, деревни на обоих берегах Камы в то время были разорены дотла. Вот как писали башкиры 25 февраля 1708 г.: «… И мы по тому слову стояли было, и вышла из Сарапула сила, порубили многие деревни, также и выжгли, по Ише (т. е. Ижу. - авт.) реке, да Сидор Аристов порубили меж Каракулина и Мензелинска 5 деревень после тово слова...» (1 Всадник-башкир)[15]. Акаевщина случилась в период с 1735 по 1740 г.г., в это время восставшие башкиры также подступались к Мензелинску и окружающим землям и деревням был причинен значительный ущерб в имуществе и людях.

Здесь мы плавно переходим к основам истории обустройства русских селений на территории Уфимского уезда, а земли, где сформировались поселения Каракулино и Пьяный Бор находились на его территории. Заостряем внимание на том, что русские поселения между Каракулино и Мензелинском в 1707 году были уничтожены, а люди побиты (убиты). Новые поселения обустраивались на старых пепелищах и заселялись уцелевшими жителями местных деревень и новопоселенцами. Пьяный Бор по своему географическому положению располагался между Мензелинском и Каракулино.

Часть VI. Пьяный Бор и Закамская черта.

Важной частью предыстории возникновения Пьяного Бора является основание и становление в Уфимском уезде пригорода Мензелинска. Согласно исторической монографии В. Н. Витевского, город был основан как острог по просьбе башкир в 1584 году, для защиты от набегов ногайцев и калмыков[16]. В XVII веке острог был расширен и стал самым сильным укреплением на Закамской черте. Согласно Р. Г. Букановой, на месте острога в 1645 году была построена Мензелинская крепость, которая располагалась на левом берегу реки Мензеля на землях башкирского племени байлар[17].

В 1652-1656 годах рядом был построен Новомензелинский острог, который был самым большим на Закамской засечной черте: длина его укреплений по периметру составляла 1026 саженей (около двух километров). Мензелинск в те времена назывался просто - Острогом. Новый Мензелинский острог был построен выше прежнего по течению реки Мензели. Начавшееся летом 1652 года сооружение укреплений Закамской черты было закончено осенью 1656 года. Основной объем работ выполнили местные жители Казанского уезда, главным образом чуваши, марийцы и удмурты.

После этого начался мощный процесс заселения Закамской черты. Сюда были переведены, в частности, казаки из внутренних областей государства (Рязани, Касимова и др.), а также из ближайших крепостей. Крестьяне села Мыс (Чалнов) и ближайших к нему деревень и починков также имели к заселению Закамской черты самое непосредственное отношение. Дело в том, что 24 мая 1652 года в Казань была доставлена грамота царя Алексея Михайловича, адресованная местным властям: воеводе князю Никите Ивановичу Одоевскому, стольнику князю Борису Ивановичу Троекурову, дьякам Дмитрию Протопопову и Ивану Патрекееву. В этой царской грамоте, в частности, повелевалось «Уфинского уезду села Чалнов служилых людей стрельцов и пашенных крестьян и бобылей всех до одного человека перевесть на Закамскую черту и устроить их на Закамской черте в жилых городех и острогах где пригоже». Сведения об этой грамоте широко распространились на этих и соседних землях. Начиная с 1652 года, в поисках лучшей жизни фиксируются массовые бегства крестьян в Уфимский уезд из близкого Сарапульского уезда.

Переселение крестьян в данную местность властями поощрялось, но далеко не все крестьяне к этому стремились. Например, в села, деревни и починки Казанского уезда, в т.ч. в село Чалны (выше по реке Каме), отправились уполномоченные люди, чтобы там «крестьян и бобылей и стрельцов и их детей и братьев и племянников и захребетников переписать до одного человека, а переписав велено их отвесть на Закамскую черту в новые городы и остроги и устроить их в тех новых городех и острогах на вечное житье в службы по государеву указу и по рассмотрению сколько в котором месте в какую службу устроить доведетца»[18].

Таким вот неожиданным образом круто менялась жизнь многих крестьян. Для уменьшения убытков, крестьянам и бобылям разрешалось продавать свои дворы, или же, если они «похотят перевести на Закамскую черту на указанные места, где им быть в службе», то в таком случае им повелевалось «дворовое свое строение перевести на Закамскую черту потому ж повольно и на Закамской черте в указанных местах велено им дворы свои строить...».

Вряд ли кого-нибудь из крестьян обрадовала перспектива переселения и обустройства на новых местах. Да и военная служба, как известно, сопряжена со строгой дисциплиной и многими ограничениями. Власти предвидели неудовольствие крестьян, поэтому в царской грамоте предписывалось проявить в этом деле жесткость и решительность. В ней, в частности, говорилось: «А будет которые служилые люди стрельцы и крестьяне и бобыли из села Чалнов из деревень и с починков ехати не похотят и тех велено выслать и в неволю, а за ослушание велено им делать наказание — бить батоги и сажать в тюрьму, чтоб единолично их на Закамскую черту на вечное житье выслать всех нынешним летом...» Не приходится сомневаться, что при переселении людей власти беспрекословно следовали этим требованиям.

В связи со строительством Закамской черты изменилось и административное устройство ближайших закамских земель. Прежде территория восточнее села Чалны с деревнями и починками входила в состав Уфимского уезда и подчинялись уфимским властям. С построением укрепленной черты вся территория западнее ее (в том числе Челны) включалась в состав Казанского уезда. Несколько десятилетий Закамская черта являлась границей между Уфимским и Казанским уездами. Земли от устья реки Вятки и выше по течению относились к Казанскому уезду, проживавших на тех землях крестьян, вдоль всей Вятки на сотни верст величали Вятчанинами, Вятчанами. Известно о существовании в более поздний период проведения Ландратской переписи 1716-1717 г.г. старинного русского ясашного поселения Каракули близ реки Вятки, жителей которого, в числе многих других населенных пунктов Вятской земли также могли называть «вятчанами», «вятчаниными».

Период окончания строительства Закамской черты и является периодом, когда затерянный в болотах и в лесах Пьяный Бор, находившийся на расстоянии «верст с пять» от старого (Мензелинского) острога выходит на историческую сцену. В тот момент, согласно Соборному уложению 1649 года, уже использовалась «новая» верста, составлявшая 2 133,6 метров. Менее 14 километров составляет расстояние по прямой от Мензелинска до места, которое ныне известно нам как село Старый Пьяный Бор (Старый Красный Бор), изначально называвшееся Пьяным Бором. Согласно СНМ-1876[19], расстояние от Мензелинска до села Старый Пьяный Бор (№ 2279) и соседних деревень Юртово (№ 2280) и Игима (№ 2278) составляло 12 стандартных путевых верст (1 путевая верста = 1 066,8 м.), т.е. около 12,8 км. Чуть в стороне от них, выше по течению реки Камы, на расстоянии 17 верст располагалась деревня Березовая Грива (Шадрина, № 2281), еще дальше – в 20 верстах, при озере Каракуле, располагалась марийская деревня Каракуль (№ 2282).

Сделаем небольшое пояснение по упоминаемым деревням, имеющее прямое отношение к нашему исследованию. На старинных путевых картах Мензелинского уезда периода конца XIX века (с обозначенными расстояниями между населенными пунктами) расстояние от Мензелинска до Старого Пьяного Бора и до деревни Юртовой указывалось в 14 и ½ версты, расстояние между Юртово и Старым Пьяным Бором – 8 и ½ верст. Прямой дороги от Мензелинска до деревни Игим, находившейся у одноименного озера Игим, не существовало, деревня была отрезана двумя реками – Мензеля и Иком и находящейся меж ними старицей-озером, носившей название «Урада». В 6 и ½ верстах за Игимом находилась еще одна старинная деревня, расположившаяся возле двух небольших озер Долгого и Ольхового - деревня Шадрина, в старину более известная как Березовая Грива, входившая в состав Пьяноборской дворцовой волости до 1782 года. Чуть в стороне, еще дальше от Мензелинска, располагалась небольшая марийская деревня Каракулы, исчезнувшая около 1963 года, расстояние между Березовой Гривой и Каракулами по существовавшим дорогам составляло около 9 верст.

Село Пьяный Бор упоминается в царской грамоте от 18 марта 1678 года Уфимскому воеводе Венедикту Яковлевичю Хитрово "О заведывании Семену Пекарскому дворцовымъ селомъ Каракулинымъ и Пьяным Боромъ". Далее: - "... Въ прошломъ, во 185 году, въ сентябре, послана наша великого государя грамота къ тебе на Уфу, а велено быть въ Уфинском уезде въ селе Каракулине и на Пьяном Бору уфинцу Семену Пекарскому уфинца жь на Степаново место Тарбеева, а переменить ему Семену его Степана во 185 же году въ марте; а ныне билъ челомъ намъ великому государю уфинецъ Семенъ Пекарский, а сказал: въ прошломъ де во 185 году, по нашему великого государя указу, велено ему Семену быть въ Уфинском уезде въ селе Каракулине на Степаново место Тарбеева, и онъ де Семен въ томъ селе и доныне не был; и намъ великому государю пожаловати бы его Семена, за службы и за смерть отца его и за его службу, велеть ему въ томъ селе Каракулине и на Пьяном бору быть на Степаново место Тарбеева, и о томъ дать ему нашу великого государя грамоту. И как къ тебе ся наша великого государя грамота придетъ, и ты бъ уфинцу Семену Пекарскому въ Уфинском уезде въ наших великого государя дворцовых селехъ, въ селе Каракулине и на Пьяному Бору, уфинца жь на Степаново место Торбеева велелъ быть мая съ 1 числа нынешняго 186 году; а по чему ему Семену въ томъ селе Каракулине и на Пьяному бору быть и крестьянъ ведать и дела делать, и ему Семену данъ нашъ великого государя наказъ изъ Приказу Казанского дворца, за дьячьею приписью; а Степана Тарбеева выслалъ на нашу великого государя службу ... Писан на Москве, лета 7186, марта, въ 18 день."[20].

В историческом очерке об истории рода Пекарских[21], опубликованном в 1873 году, информация о Пекарском приводится следующая:

Чуть раньше, в 1676 году, в грамоте Уфимскому воеводе Хитрово, упоминается село Каракулино с ближайшими населенными пунктами – деревней Колесниковой и деревней Пермяковой, в источнике: «24. – 1677, октября 31. Грамота Уфимскому воеводе Венедикту Хитрово о том, что дворцовое село Каракулино с деревнями должно быть приписано к Уфе, а не к Казани», опубликованному в 1873 году[22].

В грамоте сообщается о попытке рейдерского захвата Казанскими людьми - Соковниным и Зеленовым, при поддержке казанских служивых людей и мензелинских стрельцов, деревни Пермяковой, с целью забрать ее себе в личное поместье. Деревня Пермякова ныне является частью районного центра села Каракулино. Случилось это в 1676 году. Казанцы приехали в дворцовое село Каракулино, изложили дворцовому приказчику свои требования, тот с ними не согласился, но слушать его никто не стал. Казанцы похватали людей в деревне Пермяковой, всю её разграбили, забрали лошадей и тоже самое сделали с деревней Колесниковой. Каракулинский приказной Иван Черников-Онучин по факту свершившегося вероломства написал жалобу в Уфу, жалоба дошла до Москвы, и царь изволил выразить собственное мнение по данному вопросу в ответной грамоте, в которой сообщает, что такая деревня ему и самому нужна, потому что с нее в государеву казну идет хороший доход. Кроме того, крестьяне деревни Пермяковой, пользуются башкирскими угодьями, платят им за аренду, а башкиры за счет пермяковцев выплачивают в царскую казну очень хороший ясак. Царь предписывает уфимцам ничего не давать казанцам, потому что иначе возникнет межнациональный конфликт татар с башкирами, а это нежелательно. Данный документальный источник – наиболее раннее свидетельство существования в 1676 году как самого села Каракулино, так и при нем еще двух старинных деревень – Колесниковой и Пермяковой, в будущем ставших селами. В 1686 году была выдана грамота на строительство в деревне Колесниковой деревянной церкви во имя Сретения Господня, и после постройки церкви село Колесниково стало в документах именоваться селом Сретенским. В 1707 г. эта церковь была сожжена башкирами и татарами, но потом отстроена заново. В грамоте упоминается и про другой документ – времен предыдущего царя – отца Федора Алекссевича – Алексея Михайловича, умершего 8 февраля 1676 года, в котором царем предписывалось деревню Пермякову числить за Уфой и доходы с деревни перечислять на Уфу, а не на Казань. Деревня Пермякова – совсем недавно образованная деревня, башкирцы перед царем называют её «Каракулин починок». Царь Федор Алексеевич предписывает числить дворцовое село Каракулино с деревнями согласно прежнему указу за Уфой в Уфимском уезде.

Возникает вопрос: почему именно сюда, в далекое Каракулино прибыли казанцы? Почему именно эти земли явились целью их специальной разбойной акции, поддерживаемой военными из того же Уфимского уезда – мензелинскими стрельцами? Какие аргументы предъявлялись перед дворцовым приказчиком? Могли ли быть среди первооснователей села казанцы, те же самые вятченины, жители деревень, расположенных на реке Вятке, на современной территории Вятскополянского района? Особенно привлекает наше внимание одноименная деревня Каракули, что на реке Вятке.

Личность первого Каракулинского воеводы – Семена Пекарского весьма примечательна. Построив острог (крепость) в дворцовом селе, Пекарский получает должность воеводы. В его челобитной царям Ивану и Петру Алексеевичам упоминается: «… и в прошлом 1682 году он в дворцовом селе Каракулино на приказ построил городок и сидел в том городке в осаде многое время и на многих боях бился и языков на Уфу отсылал… И как к тому городку приезжали изменники башкирцы и иные иноверцы и он, Семен, выезжал против них, изменников, со крестьянами и через Каму не пропустил и с ними, изменниками-башкирцами, бился, не щадя головы своей. И как-де изменники-башкирцы и иные иноверцы воевали село Пьяный Бор и церковь божию сожгли, а утварь церковную и евангелие, и иные крест, и колокола, и иную многую утварь он вовремя отбил.»[23] (Примечание: речь идет об иконах и церковной утвари Вознесенского монастыря).

Еще одним, более ранним свидетельством существования старинных сел Каракулино и Пьяный Бор, является опубликованная в 2012 году книга[24], в которой описывается родословная рода уфимских дворян Лопатиных. Никита Алексеев сын Лопатин в 1666-м году за участие в подавлении башкирского восстания 1662-1664 г.г., за раны и смерть родственников получает должность дворцового приказчика в селах Каракулино, Пьяный Бор и Иванцово[25]. В 1671 году ему был дан наказ «ехать по Казанской дороге расспрашивать Казанского уезда знающих людей, смотреть накрепко, проезжающих людей, которые едут в город Уфу, да будет то объявится расспрашиваться всякими, которых городов они будут, и для чего и откуда они едут, да будет по какой причине и хотя бы малым им к воровству причастны к Стеньке Разина и тех людей расспросные речи прислать на Уфу со стрельцами, а самому о том беречься накрепко, чтоб иных городов проезжие люди объездными дорогами в Уфу не езжали»[26] . Совсем рядом с этими местами, по реке Волге, в 1670-1671 г.г. прокатилось восстание Степана Разина, поэтому наказ был актуален. В 1670 году восставшие башкиры и удмурты осадили дворцовое село Каракулино, населенные пункты с русским населением, не примкнувшие к восставшим, сильно пострадали.

Род Лопатиных в истории этой местности фигурирует не единожды. Родственник Никиты Алексеева Лопатина – Фёдор Евдокимов Лопатин в 1684 году добился более выгодной для себя службы дворцового приказчика в Каракулино, Пьяном Бору и Иванцово, перейдя на нее с должности сборщика ясака по Ногайской дороге, полученной годом ранее, в 1683 году, за службы и раны[27]. Вновь эту должность он получил в 1690 году[28].

Таким образом, села Каракулино и Пьяный Бор уже имели в 1666-м году дворцовый статус и считались селами.

Часть VII. Беглецы в Пьяный Бор и Каракулино в 1652-1678 г.г.

Вернемся к известным нам датам, когда упоминаются многочисленные беглецы в интересные нам деревни и села Уфимского уезда:

- Каракулино: 1652/1653, 1660/1661, 1661/1662, 1662/1663, 1663/1664, 1664/1665, 1666/1667, 1667/1668, 1669/1670, 1670/1671, 1672/1673 г.г. (некоторые даты указаны многократно);

- Пьяный Бор: 1653/1654, 1655/1656, 1657/1658, 1661/1662, 1663/1664, 1667/1668, 1669/1670, 1672/1673, 1676/1677 г.г. (некоторые даты указаны многократно);

- деревня Колесниково: 1670/1671 г.г.;

- деревня Кулюшево: 1667/1668 г.г.

Самым важным источником такой информации для нас является перепись 1678 года М.С. Супонева[29]. Согласно архивному источнику перечислены следующие беглецы:

(л. 276) Село Вознесенское, что на Сарапуле, а в нем: … (л. 285) … Крестьянские пустые дворы:

(д) Мишки Федорова сына Цыдвинцова. Бежал в Уфинской уезд в село Пьяной Бор во 1676/77-м году. … Дворовые ж места крестьян, которые бежали на Уфу и в Уфинской (л. 285об.) уезд: …

В село Пьяной Бор: Сенка Кузнец. Климка Марфин во 1669/70-м году.

Сенка Вонявкин в село Дуваней во 1671/72-м году. В село Каракулино: Петрушка Колбин бежал во 1666/67-м году. Нефедко Пермяков во 1669/70-м году. Мишка Корелин во 1670/71-м году. …

(л. 286 об.) Сарапульского уезду …

(л. 289 об.) … Деревня Пещеры А в ней: … (л. 290) … Крестьянские пустые дворы: …

(д) Бориска Булыгина. Бежал в село Пьяной Бор во 1663/64-м году.

… Дворовые пустые места: … Ганька Сомов бежал в Уфинской уезд в деревню Колесникову во 1670/71-м году …

(л. 291 об.) … Село Ильинское, Нечкино тож А в нем: …  (л. 294 об.) … Дворовые пустые места крестьян, которые бежали в Казанской и в Уфинской уезды, и взяты в даточные к Москве: …
(л. 295) … Да в Уфинской уезд в пригород Бир: Максимко Ляпустин, Дениско Яковлев, Мелешка Гаврилов бежали во 1657/58-м году. Пронька да Петрушка Поткины бежали во 1667/68-м году. Онтипка да Пронька Шарушавины бежали во 1670/71-м году.

В село Каракулино: Селиванко Лузенин, Левка Вилегжанин бежали во 1662/63-м году. Микитка Нестеров бежал во 1672/73-м году. Спирка Митрофанов, Ондронко Казанцов, Терешка Пермитин бежали, в котором году не ведают. …

(л. 295 об.) … Деревня Закамская против села Нечкина А в ней: … (л. 296) … Пустые дворы: (д) Терешки Спиридонова <сына> Кванчигина (!) да Гараньки Насонова. (д) Кирюшки Исакова. (д) Артюшки Афонасьева сына Шестакова. Бежали в Уфинской уезд в село Каракулино, в котором году не ведают. …

(л. 297) … Село Воздвиженское, Гольяны тож А в нем: …

(л. 299) … Пустые дворы: (д) Сенки Вятченина. (д) Баженка Мартьянова. Бежали в Уфинской уезд в село Каракулино. … а в которых годех, того не ведают. …

(л. 306 об.) … Деревня Онтипина А в ней: …

(л. 307) … Пустые дворы крестьян же, которые бежали в Уфинской уезд: …

(д) Дениска Батаргина. (д) Васка Кисельникова. Бежали в село Каракулино во 1667/68-м и во 1672/73-м годех. … Крестьянские ж дворовые пустые места: … Куски Федорова (л. 307 об.) сына Батаргина. Бежал в Уфинской уезд в деревню Кулюшеву во 1667/68-м году. Ганьки да Трошки Киселевых. Бежали в Уфинской уезд в село Каракулино во 1660/61-м году. …

(л. 321) … Село Преображенское, Мамылево тож А в нем: … (л. 322) Пустые дворы: …

Дворовые места: Фефилка Долгова. (л. 322 об.) Лучки Лихачева. Стеньки Лихачева. Фильки Раева. Ивашки Перелетова. Ондрюшки Ошпетина. Стенки Белобородова. Бориска да Ивашка Стригиных. Демки Пьянкова. Харитонка, да Якушка, да Ивашка Белобородовых. Андрюшки Юркина. Фильки да Исачка Старцовых. Трошки Хромцова. Корнилка Шарапова. Савки Саранова. Исачка Самарина. Стеньки Шатунова. Ерошки Бабина. Куземки Сырыгина. И они Фефилко с товарыщи бежали в Уфинской уезд в пригород Бир и в села Каракулино и на Пьяной Бор и в Дуваней во 1667/68-м году. …

(л. 327) … Село Троитцкое, Березовка тож А в нем: …

(л. 329 об.) … Ивашка Пономарев з братьями. Сенка Охлыстов. Дениска Незговоров. Вахромейка да Баженка Софылевы. Савка Хоркунов. Тришка, да Калистратка, да Сидорка Гоголевы. Васка Шварев. Бежали в село Каракулино во 1652/53-м и во 1662/63-м и во 1663/64-м и во 1664/65-м и во 1670/71-м годех.

Ивашка Мезрин. Логинко Коняев. Сенка Лобанов. Савка Коровин. Бежали в село Пьяной Бор во 1657/58-м и во 1661/62-м (л. 330) годех. …

(л. 331) … Деревня Неволина А в ней: … (л. 191 из д. 3548) … Пустые дворы: (д) Ларьки да Елфимка Якимовых. (д) Пятуньки Аверкиева. (д) Микитки Васильева. (д) Андрюшки Лазарева. (д) Моськи Латкина. Бежали в Уфинской уезд в село Каракулино да в село Дуван<ей>. А в которых годех, того не помнят. Дворовые пустые места: … Ивашки да Васки Лазаревых. Бежали в Уфинской же уезд в село Дуваней. …

Деревня Ташкинова А в ней: … Дворовые пустые места крестьян, которые бежали в Казанской и Уфинской уезды: … (л. 191 об.) … Стенька Ташкин. Бежал в Уфинской уезд в село Пьяной Бор. … А в которых годех, того не помнят. …

Деревня Галанова А в ней: … (л. 192) … Дворовое пустое место: …

Кирюшка Быданов. Моськи Исакова. Бежали в Уфинской уезд: Кирюшка в пригород Бир во 1665/66-м году, а Моська на Пьяной Бор во 1672/73-м году. …

(л. 194) Деревня Боярка А в ней: … Дворовые пустые места крестьян, которые бежали в Уфинской уезд и на Кунгур: Петрушка Прохоров. Бежал в село Пьяной Бор. … А в которых годех, того не помнят. …

Село Покровское, а Вятцкое тож А в нем дворов: … (л. 332 из д. 6453) … Пустые дворы крестьян же, которые бежали в Уфинской уезд: (д) Демки Лепихина. Бежал в село Дуваней во 1651/52-м году. (д) Якушки Сластикова. (д) Лучки Ворошкина. Бежали в Село Пьяной Бор во 1653/54-м и во 1655/56-м годех.

(д) Проньки да Стеньки Соломатовых. Бежали в село Каракулино (л. 332 об.) во 1669/70-м году.

Дворовые пустые места крестьян же, которые взяты в Казань в стрельцы и за полотцкую шляхту, и бежали в Казанской и в Уфинской уезды: … Томилко Пьянков. Панфилко Глухов. Ларька Брюханов. Ондрюшка Тюлень. Бежали в село Пьяной Бор во 1653/54-м и во 1655/56-м годех.

 

Если проанализировать всю представленную выше информацию, то можно сделать следующие выводы:

- В период 1653-1676 г.г. Пьяный Бор уже существовал как населенный пункт, в единственном числе. Он не делился на Старый и Новый Пьяный Бор, как это случилось значительно позже. Пьяный Бор – это село, имеющее церковь и относящееся к Уфимскому уезду. Раннее упоминание Пьяного Бора – 1653/1654 г.г.

- Село Каракулино упоминается ранее, чем село Пьяный Бор. Первое упоминание села Каракулино – в 1652/1653 г.г., населенный пункт тоже имеет статус села. Среди беглецов в период 1669/1670 г.г.из Сарапульского уезда в эту местность упоминаются Пермяковы и Пермитины, а в 1676 году уже существует «Каракулин починок» - деревня Пермякова.

- Упоминаются еще три населенных пункта, относящихся к Каракулино: деревни Колесникова - в 1670/1671 г.г.  и Кулюшева - в 1667/1668 г.г., а также государево село Дуванеи – в 1651-1652 г.г. Статус села имеется только у Дуванеи. В дальнейшем это подтверждается и другими документами. В полном объеме выборку информации по селу Дуванеи мы не осуществляли.

- В переписи упоминается пустой двор Якушки Каракулина из деревни Паркачевой Сарапульской дворцовой волости (ранее, в 1646 году – это починок Поспелов), что говорит о проживании Каракулиных в данной местности задолго до 1667/1668 г.г. В переписи 1646 года[30], Каракулины не упоминаются, не указаны они также в числе жителей деревни Паркачевой (Поспелово). Каракулины «прописываются» в деревне Паркачевой уже после переписи 1646 года, но в населенном пункте они не задерживаются, присоединившись к другим беглецам в Уфимский уезд. Якушка Каракулин – по всей видимости, один из потомков Каракула, не прижившийся в деревне Паркачевой. Каракулины - это самые именитые и известные беглецы в Уфимский уезд, обосновавшиеся в селе, которое получило статус дворцового села Каракулино. Каракулины могли проживать и в других немногочисленных населенных пунктах Уфимского уезда, находившихся за рекой Камой. Мы полагаем, что благодаря Каракулиным село и получило свое изначальное название около 1652/1653 г.г., а протекающая через него речка получила одноименное название.

Якушка Каракулин – не менее легендарная личность для истории села Каракулино чем Каракул. В переписи не указано, куда Якушка бежал, но упоминается, что бежал он в 1667/1668 годах в Уфимский уезд. О том, что Якушка Каракулин был жителем села Каракулино и являлся в селе Каракулино одной из авторитетнейших и значимых фигур, мы находим подтверждение в архивных документах 1701 года. Якушка Каракулин присоединяется к крестьянам, ходатайствующим об устройстве в селе Каракулине новой церкви, взамен пришедшего в дряхлость старого храма. Его имя упоминается следом за церковным старостой. Можно предположить, что именно Якушка Каракулин и является сыном отца-первооснователя поселения Каракула, названного его прозвищем, около 1652/1653 г.г. Место, где он решил обосноваться, было чрезвычайно удобным для обустройства здесь Уфимскими властями дворцового села, таким образом, числящийся в бегах по Сарапульскому уезду Якушка Каракулин в Уфимском уезде легитимно устраивается недалеко от прежнего места жительства, на расстоянии 66 километров от деревни Паркачевой Сарапульского уезда.

«47. Грамота Преосвященнаго Тихона, Митрополита Казанскаго, на построение в с. Каракулине, Уфимск. у. (ныне Сарап. у.), вместо ветхой Николаевской церкви новой во имя Св. Николая Чуд. 1701 г. 1 Марта.

Божиею милостию Великий Господин Преосвященный Тихон, Митрополит Казанский и Свияжский. В нынешнем 1701 году Марта в 1-й день били челом нам Преосвященному Митрополиту Уфимскаго уезду, села Каракулина крестьяна земской староста Федоска Тептин, церковный староста  Федка Зобнин, Кюрюшка Сапожников, Якушка Каракулин, Пронка Пашинцов, Евдоким Фешев и все того села крестьяна, а заручном челобитье написано:  в прошлых де годех построена  у их в селе Каракулине церковь во имя Николая Чудотворца и ныне де та церковь стала ветха и безпрестанно загоралась и от того пожарнаго запаления в церкви в олтаре престол разломан …»[31].

 

Часть VIII. Пьяный Бор. Документы и легенды.

Вернемся к теме наиболее раннего упоминания словосочетания «Пьяный Бор» для этого края.

Обратимся к архивному источнику – писцовой книге Семена Волынского[32]. В данной работе писцы сверялись с документальными материалами, удостоверяющими права владельцев на землю. Среди них всевозможные грамоты, челобитные, расспросные речи, сказки и другие разновидности актового материала, а также различные писцовые книги предыдущих лет: 1569/70 г. Н. Пелепелицына, 1600/01 г. Н. Саламыкова, 1601/02 г. В. Зузина,1602/03 г. И. Болтина, 1620/21 г. Б. Пелепелицына,1639/40 г. И. Ананьина. Территориально данная перепись охватывает те же районы, что и писцовая книга 1602/03 г.г.

… (л. 315) По Зюрейской ж дороге за рекою Камою по государеве грамоте приписаны х Казанскому уезду, что преж сего были Уфинского уезду, государевы дворцовые села и деревни и починки и пустоши и ясачные земли писма и меры 164-го году.

/примечание:129 год – это 1621 год, 154 год – это 1646 год, 164 год – соответственно – 1656 год/

… (л. 321) … Уфинского уезда за рекою Иком, от Мензелинского старого острогу верст с пять, деревня, что был починок, по конец Пьяного бору, на Долгом озере: меж болот и лесов и дубров в розных местех и меж поем и озер по гривам пашенные земли и перелогу мерою дватцать десятин в поле, а в дву по тому ж. // (л. 321 об.)

Деревня, что был починок на озере Игиме: пашни и перелогу мерою десять десятин в поле, а в дву по тому ж. …

…

Речь в данной части писцовой книги идет о двух деревнях, существовавших в предыдущую перепись как починки и имевших по состоянию на 1656 год статус деревень. Обе деревни – ясашные. Дворцовые населенные пункты Уфимского уезда в переписи Казанского уезда, конечно же, не отражены, при этом все дворцовые поселения, расположенные левее закамской черты и являющиеся частью Казанского уезда – в переписи наличествуют. Две деревни, не имеющие названий – это деревня, получившая в последующем название Юртово, расположена от села Старый Пьяный Бор на расстоянии около 6 километров (по прямой), у длинного озера, получившего в дальнейшем название «Юртово», «Юрташ». Озеро вполне могло иметь в то время название «Долгое». Это не единственное длинное озеро, расположенного возле деревни Юртовой. Второе, еще более длинное и узкое, тянущееся вдоль реки Камы, известно, как озеро Прости, с другого конца которого располагалось село Пьяный Бор до его расселения. Можно предположить, что поселение Пьяный Бор, уже существовавшее в 1653/1654 г.г., на тот момент имело название «Пьяный Бор на Долгом озере», или «Пьяный Бор», а Долгое озеро – всего лишь ориентир для уточнения местоположения деревни Юртовой относительно озера «Прости» или «Юрташ» и поселения Пьяный Бор. В данном случае – это существенного значения не имеет. В более позднее время одноименное озеро Долгое находилось возле удаленной от этих мест деревни Березовая Грива (Шадрина).

Деревня Юртово по отношению к Мензелинску находится за рекой Иком, от Мензелинского старого острогу верст с пять. Данная перепись – это один из важнейших исторических документов, в числе прочих подтверждающих существование старого Мензелинского острога в тот далекий период, а Новомензелинский острог к тому времени уже стоял. По Соборному уложению 1649 года, как было уже отмечено, используется новая межевая верста, составлявшая 2 133,6 метров. Соответственно, 5 верст составляют 10,6 км, а выражение «верст с пять» эквивалентно расстоянию, приблизительно равному 11-13 км. Согласно справочнику СНМ-1876 расстояние от Мензелинска до деревни Юртовой и села Старого Пьяного Бору составляло 12 стандартных путевых верст, на тот момент верста соответствовала расстоянию 1 066,8 метров, 12 верст соответствовали 12,8 км, что полностью соответствует древнему описанию местоположения деревни.

Итак: две ясашные деревни Казанского уезда, расположенные в данной местности – единственные населенные пункты на этой территории, по состоянию на 1656 год, без учета дворцового поселения Уфимского уезда – Пьяный Бор. На протяжении всей истории своего существования обе деревни – Юртово и Игим никогда не относились к дворцовому ведомству, в отличие от Пьяного Бора, на заре своего возникновения, числившегося в Каракулинском дворцовом ведомстве. Напоминаем: Каракулино, согласно нашему исследованию, уже сформировалось около 1652/1653 г.г. Пьяный Бор в 1656 году – это межевой ориентир для деревни Юртовой. Пьяный Бор - это не древний лес, это - реально существующий в 1656 году населенный пункт, когда была осуществлена перепись данной местности. Пьяный Бор получил свое название по лесу, имевшему такое же название, не только среди русских, но и среди других народов – башкир и татар, называвших его также, только на своих языках (по-татарски – «Пеньджар»)[33]. Пьяный Бор – это Уфимский Эдем для крестьян, в который оскудевшие крестьяне Сарапульского уезда сбегали в 1653/1654 г.г. В последующем все три населенных пункта: Юртово, Игим и Пьяный Бор (Старый Пьяный Бор) находились в зоне разорения башкирами русских населенных пунктов, в связи с чем вопрос о преемственности изначально осевших здесь родов по отношению к жившим в них XVIII веке семейств спорен, но многие фамилии беглецов в обоих Пьяных Борах соответствуют фамилиям и персонам беглецов из Сарапульского уезда. Беглецы в Пьяный Бор были не только до 1678 года, но и позднее. Потомки беглецов в Пьяный Бор разных периодов времени и составили в XVIII веке местное общество (Голики – Голяковы, Цыгвинцевы – Чигвинцевы, Гоголевы, Пономаревы и Вохмины). Среди многочисленных волн переселенцев Пономаревых в данную местность большинство из них между собой никак не были связаны, прибыв из разных краев.

Согласно одной из публикаций, называется еще более ранняя дата основания Пьяного бора – 1651 год, без указания источника. Указанная дата вполне соответствует приводимой в настоящем исследовании информации, но подтверждений тому в переписях мы не нашли. Согласно публикации[34], Пьяный Бор назывался «Починок на реке Каме у Пьяного Бора».

 

« … По одной из сказочных легенд, во времена походов Ермака несколько казаков, спасаясь от погони, схоронились в бору на берегу речки Прость (озера Прости). Там они вдоволь накушались медовухи, залив водой дупло вековой липы, хранившей мёд диких пчёл. Утром накушались ещё раз. На следующий день повторили «меню». В общем, уходить им отсюда не захотелось. Так казаки Вохма, Чигвинец, Седун, Пономарь и Голяк основали селение, получившее название Пьяный Бор …».

Дополняет данную легенду еще одна, официальная, информативно соотносящаяся с предыдущей: «… После завоевания Казани в 1552 году Иван Грозный для обороны восточных русских границ выдал жалованные грамоты именитым купцам Строгановым, разрешавшие им набирать добровольцев из казаков и строить остроги и городки по рекам Каме и Чусовой. Строгановы призвали себе на помощь волжских казаков во главе с Ермаком. Среди них были Вохма, Чигвинец, Седун, Пономарь, Голяк. От этих прозвищ образовались фамилии жителей села – Чигвинцевы, Голяковы, Пономарёвы, Седуновы, Вохмины. Так с острога, поставленного волжскими казаками по пути следования к реке Чусовой для завоевания Сибирского ханства, началась история Пьяного Бора…».

Походы Ермака относятся к периоду 1578-1585 г.г., отряд Ермака был сформирован из 840 человек во владениях Строгановых, в Орле-городке. Казаки Ермака прибыли на Каму по приглашению Строгановых в 1578 году для защиты от нападений вогулов и остяков (народы Манты и Ханси). 6 (16) августа 1585 года Ермак погиб вместе с небольшим отрядом в Сибири. Сведений о существовании Пьяного Бора в период с 1578 до 1651 г.г. у историков не имеется. Волжские казаки появились на Волге в XVI столетии, это были беглецы из Московского государства и выходцы с Дона. Волжская община казаков исчезла к 1610 году, так как вольным казакам, промышлявшим «воровствами», не было удобно жить в учреждаемых государем острогах, городках и крепостицах, поэтому они устремлялись на Терек, Яик и Дон. Источники XVI-XVII веков на Нижней Волге (где казаки и дислоцировались) никаких казаков, кроме «воровских» не зафиксировали. О казаках в устье реки Белой и на Каме-реке до середины XVI века исторических подтверждений не имеется.

Более того, согласно Русскому диалектному этимологическому словарю (составитель С. Мызников) под казаками понималось не совсем привычное нам понятие: казак – это наемный работник, батрак в крестьянском хозяйстве, наемный работник с лошадью, обязанностью которого было делать всю годовую работу в семье, где хозяин ушел на заработки (Сольвычег., Волог.). На севере казаками назывались совершенно бездомовные, не имеющие постоянное местожительство и переходившие по найму от одного хозяина к другому, из одного села в другое.

Именно такие «казаки» и оказались первопоселенцами Пьяного Бора.

Имеет смысл привести полностью публикацию в Вятских губернских ведомостях 1846 года, отдел второй, часть «Неоффициальная», № 38, описывающую село Пьяный Бор и его историю.

«Село Пьяный Бор.

Село Пьяный Бор, Елабужскаго уезда, лежит на правом берегу реки Камы, ниже реки Белой, на ровной луговой долине, идущей узкою полосою, вдоль Камы, верст с 10. Оно с восточной и северной сторон ограждено высокими песчаными горами, на коих местами возвышаются холмы, состоящие из сераго изввестняка. К югу, верст на 10, за рекою, зеленеют обширные луга, тоже с южной и западной сторон огражденные горами, идущими по направлению рек Ика и Камы. От добраго расположения этих гор и воздух в селе благорастворен. Самые горы прорезаны многими ключами, источающими превосходную воду. Чтоб видеть и любоваться живописными окрестностями села, надо взойти на высокие холмы, здесь называемые мысами, с верха коих открывается взору вид вдаль, особенно к западу, верст на 60, а село – как на ладонке: планированное, с двумястами домов, расположенных на 8 улицах, концами премыкающими к реке Каме, величественно катящей свои волны к западу, между привольными лугами, растилающимися во весь кругозор; по ним бесчисленное множество озер, изобильных рыбою; вдали синеются горы, на отлогостях коих разбросаны мелкия татарские деревеньки; при подошве гор, синею лентою, извивается река Ик, славная рыбою. На южной же отлогости тех гор невидимо, впрочем, с гор наших, стоит в 15-ти верстах от нашего села город Мензелинск. Обратите внимание на нашу сторону: выше и ниже села виднеется на горах во всей дикой красе сосновый бор, который к северу длинным кряжем тянется в Сибирь. Лес этот, за 50 лет назад тому, возбуждал удивление проезжавших, но после того, большею частью Башкирцами вырублен и сплавлен в плотах на Волгу или распродан в Мензелинске.

Объясним теперь самое название села: Пьяной Бор. Хотя для этаго и нет удовлетворительнаго письменнаго доказательства; но народное предание еще живо и вполне нам поможет.

Лет за 200 пред сим [примечание: примерно 1646 год] некоторые крестьяне, странствовавшие по берегам Камы для отыскания себе места под поселение, в один летний день нашли сломленную грозою сосну, а в дуле ея – борт, или пчелиный улей, полный сладкаго меда, раствореннаго дождевою или снеговою водою и через химическое брожение в продолжение может быть нескольких лет сделавшегося крепким. Этого-то напитка разгоряченные ходьбою, а может и летним жаром искатели порядочно напившись ощутили вероятно скоро все онаго последствия. Проснувшись с отуманенною головою и чувствами и с потерею сил разумеется более в ногах, они назвали то место, где стоит ныне наше село Пьяным Бором. Но наш ли именно лес, или против села, на другой стороне Камы находящийся, назван сим именем, нельзя заверить; ибо и там и там древнее село, Сергиевское, отстоящее от нашего на 7-мь верст, называется Старым Пьяным Бором.

Есть, пожалуй, и другое предание, сказующее, что близ села, вверх по логу, густоте леса, когда-то находился винокуренный завод. Он часто был посещаем гарцовавшими в то время по Каме разбойниками, всегда в нем напивавшимися. От чего и место, где образовалось маленькое поселение, называлось прежде «пьяным бором». Следы бывшаго заводу и доселе (в 1846 году !!!) видны, и холодный чистый ключ, на коем стоял тот завод, и по сие время называется винным ключем. Впрочем, предание первое, кажется сбыточнее.».

 

Вывод: художественная публикация описывает время основания Пьяного Бора, относящееся к периоду около 1646 года, что полностью соответствует нашей реконструкции, чуть позднее, через несколько лет поселение и должно уже было появиться. «Странствующими» вдоль Камы крестьянами являются беглецы, прятавшиеся от уплаты непосильных для них налогов или их эквивалент - «казаки». Легенда не может точно назвать о каком из Пьяных Боров идет речь, но для нас вполне очевидно – речь идет о Старом Пьяном Боре. Мы считаем, что обе версии имеют отношение к реально происходившим около 350 лет тому назад событиям, первая – в отношении Старого Пьяного Бора, вторая версия – по отношению к существованию винокуренного завода на Винном Ключе на противоположном от Старого Пьяного Бора берегу реки Камы.

 

Часть IX. Беглецы в Пьяный Бор и Каракулино в 1678-1701 г.г. Основание Чеганды.

Огромный интерес представляют беглецы в эту местность, зафиксированные в Переписной книге дворцового села Сарапула с селами и деревнями Арской дороги Казанского уезда переписи Б.Н. Юдина 1701 год[35]. Количество беглецов превышает всякие разумные границы, но власти на этот процесс смотрят сквозь пальцы. Несмотря на объемность сведений, мы их представим в полном объеме. Пьяный Бор упоминается всего дважды, основная масса крестьян убегает в село Каракулино. Есть упоминания и о других деревнях Каракулинского ведомства.

(л. 559) Великого государя дворцовое село Сарапул с селы и деревнями а в нем крестьянские и бобыльские дворы которые написаны по переписным книгам 1678 и 1679 годов и что какова тягла платят по рознь и то писано ниже сего …

(л. 657) Деревни Шадрины а в ней: … (л. 660 об.) … живет он Левка в беглом дворе крестьянина Петрушки Артемьева сына Вятчанина Петрушка в прошлых годах от скудости (!) бежал в село Каракулино. …

(л. 730) Села Сарапула жилые бобыльские дворы … (л. 734 об.) … Во дворе Минка Ивашко Васка Ивановы дети Сметанины Митка да Ивашка женаты Васка семи годов … Минка бежал в Уфимской уезд в село Каракулино при воеводе при Анике Арсентеве тому другой год Ивашко живет в тяглом дворе Серешки Зеленина Серешка бежал при Федоре Балке от скудости в село Колесницево а Ивашко кормитца работою. …

(л. 756) Сарапульские пустые дворы тяглых крестьян которые бежали после Переписных книг 1678 и 1679 годов. Во дворе Оски Артемьева сына Дунева а по скаске старосты Тимошки Юшкова и выборных крестьян Оска де с женою и детьми от скудости бежал тому с годов с пять при воеводе при Федоре Балке в бегах живет в Уфимском уезде села Каракулина в деревне Пермякове пашенной земли и сенных покосов у него не было. …

(л. 756 об.) … Во дворе Родки Петрова сына Созыкина а по скаске старосты и выборных крестьян Родка з женою и детьми бежал в Уфимской уезд в деревню Пермякову тому шесть годов при воеводе при Федоре Балке от ево Федоровых многих издельев он делал котельную и всякую медну посуду пашенной земли и сенных покосов у него не было. …

Во дворе Ивашки Тарасова сына Мордвина а по скаске старосты Тимошки Юшкова и выборных крестьян Ивашко бежал с женою и з детьми в Уфимской уезд в село Колясниково тому шестой год при воеводе при Федоре Балке от скудости пашенной земли и сенных покосов не было а ныне в том дворе живут …

(л. 757) Во дворе Алешка Вахромеев сын Гавкова а по скаске старосты и выборных крестьян Алешка бежал з женою и з детьми от скудости в Уфимской уезд в деревню Пермякову тому шестой год при воеводе при Федоре Балке пашенная земля и сенные покосы в пусте.

Во дворе Борьки Ермолаева сына Казанцова а по скаске старосты и выборных крестьян он Борка бежал с женою и з детьми в Уфимской уезд в село Дуваней тому шестой год при воеводе при Федоре Балке пашенной земли и сенных покосов у него не было. …

Во дворе Ивашка Кирилова сына Козицына а по скаске старосты и выборных крестьян он Ивашко бежал з женою и детьми в Уфимской уезд в село Колесниково тому год при воеводе при Аникие Арсеневе от скудости пашенной земли и сенных покосов у него не было. …

(л. 758 об.) …Деревни Чювашевы … Во дворе Серешки да Якушки детей Завьяловых а по скаске старосты и выборных крестьян Сергушка и Якушка з женами и детьми бежали от скудости в Уфимской уезд в село Каракулино с четыре при воеводе при Тимофее Синбугине пашенная земля и сенные покосы в пусте.

Деревни Межной … (л. 759) Во дворе Ивашка Ермолаева сына Самарина а по скаске старосты и выборных крестьян он Ивашко с женою и детьми бежал от скудости в село Каракулино тому з год при воеводе при Анике Арсеневе пашенная земля и сенные покосы в пусте.

Во дворе Сенки да Ганки Сергеевых детей Елтышевых а по скаске старосты и выборных крестьян они Сенка и Ганка бежали с женами и детьми от скудости в село Каракулино тому з год при воеводе при Анике Арсеневе пашенную землю продал ясашному крестьянину Казанского уезду деревни Соколовки Гришке Софронову сыну Фирулеву а двор продал того ж села Преображенской церкви попу Алексею Емельянову.

Деревни Тарасовы. Во дворе Федосейка Афонасьева сына Сметанина а по скаске старосты и выборных крестьян он Федосейко де з женою и детьми бежал от скудости в Уфимской уезд в село Пьяной бор тому годов с семь при воеводе при Федоре Балке пашенная земля и сенные покосы в пусте. …

(л. 759об.) Деревни Бую … Во дворе Оски Иванова сына Коровина а по скаске старосты и выборных крестьян он Оска з женою и детьми бежал от скудости в село Каракулино тому шести годов при воеводе при воеводе при Федоре Балке пашенная земля и сенные покосы в пусте…

(л. 760) Во дворе Савки Иванова сына Коровина а по скаске старосты и выборных крестьян Савка бежал с женою и детьми от скудости и от великих поборов в село Каракулино при воеводе при Федоре Балке пашенная земля и сенные покосы в пусте…

Во дворе Петрушки Тимофеева сына Вопшинова а по скаске старосты и выборных крестьян Петрушка з женою и детьми бежал от скудости и великих поборов в село Каракулино тому года з два при воеводе при Григории Ронарте пашенная земля и сенные покосы в пусте.

Во дворе Елизарка Григорьева сына Пономарева а по скаске старосты и выборных крестьян Елизарко з женою и детьми бежал от скудости в село Каракулино тому года з два при воеводе при Григории Ронарте пашенная земля и сенные покосы в пусте.

(л. 760 об.) Села Березовки а в нем Во дворе Якушка Григорьева сына Копылова а по скаске старосты и выборных крестьян Якушка з женою и детьми бежал в Уфимской уезд в село Каракулино тому з год при воеводе при Анике Арсеневе пашенная земля и сенные покосы в пусте.

Во дворе Левки Клементьева сына Гоголева а по скаске старосты и выборных крестьян Левка з женою и детьми бежал от скудости в Уфимской уезд в Пьяный Бор тому три годы при воеводе при Григории Ронарте пашенная земля и сеные покосы в пусте.

Во дворе Тараска Василева сына Бесова а по скаске старосты и выборных крестьян з женою и детьми бежал от скудости в село Каракулино тому з года два при воеводе при Григории Ронарте пашенная земля и сенные покосы в пусте…

Деревни Неволины Во дворе Ларки Яковлева сына Ваксова а по скаске (л. 761) старосты и выборных крестьян Ларка де з женою и детьми бежал в село Каракулино от скудости тому годов с шесть при воеводе при Федоре Балке пашенная земля и сенные покосы в пусте.

Деревни Боярки Во дворе Васки Пантелеева сына Косолапова а по скаске старосты и выборных крестьян Васка де с женою и детьми бежал от скудости в село Пьяный Бор тому годов с шесть при воеводе при Федоре Балке пашенная земля и сенные покосы в пусте.

Села Вятских … Во дворе Амоска Емельянова сына Жаравлева а по скаске старосты и выборных крестьян з женой и детьми бежал от скудости в село Каракулино тому года з два при воеводе при Григории Ронарте пашенная земля и сенные покосы в пусте.

Во дворе Нестерка Иванова сына Вятченина а по скаске старосты и выборных крестьян Нестерка з женою и детьми бежал от скудости в село Каракулино тому года з два (л. 761 об.) при воеводе при Григории Ронарте пашенная земля и сенные покосы в пусте.

Во дворе Фирски Аникиева сына Буторина Фрско де з женою и детьми бежал от скудости в село Каракулино тому с полгода при воеводе при Анике Арсеневе пашенная земля и сенные покосы в пусте.

Во дворе Афонки Иванова сына Селиных а по скаске старосты и выборных крестьян Афонка з женою и детьми бежал от скудости в село Каракулино тому годов с шесть при Федоре Балке пашенная земля и сенные покосы в пусте…

(л. 762 об.) … Деревни Митрошины Во дворе Федки Иванова сына Панкова а по скаске старосты и выборных крестьян Федка з женою и детьми бежал от скудости в село Каракулино тому з год при воеводе при Анике Арсеневе пашенная земля и сенные покосы в пусте …

(л. 763.) Села Кигбаева. Во дворе Демки да Мартьянки Прокофьевых детей Кузнецовых старосты и выборных крестьян Демка и Мартьянка з женами и детьми бежали Демка в Сибирские слободы тому осмь годов при воеводе при Федоре Балке а Мртьянка в село Каракулино тому з год при воеводе при Анике Арсеневе пашенная земля и сенные покосы в пусте.

Во дворе Васки Василева сына Мальцева а по скасске старосты и выборных крестьян Васка з женою и детьми от скудости бежали в село Каракулино тому шесть годов при воеводе при Михаиле Спасителеве пашенною землею и сенными покосы владеют тогож села крестьянин Трошка Мальцов.

Во дворе Ивашко Исаева сына Третякова а по скаске старосты и выборных крестьян Ившко з женою и детьми бежал от скудости в село Колесниково тому четыре года при воеводе при Федоре Балке пашенная земля и сенные покосы в пусте.

Деревни Шадрины. Во дворе Терешки Меркурьева сына Шадрина а по скаске старосты и выборных крестьян Терешка з женою и детьми бежал от скудости в село Каракулино тому (л. 763 об.) з год при воеводе при Анике Арсеневе пашенная земля и сенные покосы в пусте …

Деревни Дулесовы (л. 764) Во дворе Автомонка Ильина сына Пономарева а по скаске старосты и выборных крестьян Автомонко з детьми от скудости бежал в село Колесниково тому пять годов при воеводе при Федоре Балке пашенною землею и сенными покосы владеет брат ево родной Васка Пономарев.

Починка Макшакова. Во дворе Левки Максимова сына Котовых а по скаске старосты и выборных крестьян Левка з женою и детми от скудости бежал в село Каракулино тому з год при воеводе при Анике Арсеневе пашенная земля и сенные покосы в пусте.

(л. 768) … Деревни Сигаевы. Во дворе Иевка Фролова сына Свиязева Нестеровых а по скаске старосты и выборных крестьян Иевко з женою и з детми бежал от скудости в Уфимской уезд в село Каракулино тому годов с пять при воеводе при Федоре Балке пашенная земля сенные покосы в пусте …

(л. 770) … Села Сарапула пустые бобыльские дворы …

(л. 770 об.) …Того ж Сарапульского присуду низовых сел и деревень …

Села Никольского Березовки тож Двор Логинка Иванова сына Шилова и по скаске старосты и выборных крестьян он Логинко бежал з женою и з детми в Уфимской уезд в село Каракулино при воеводе при Онике Арсентьеве от скудости (л. 771) в нынешнем 1701 году пашенной земли и сенных покосов не было оброку платил полтину.

Двор Ивашка Филипова сына Юдина и по скаске старосты и выборных крестьян он Ивашко бежал з женою и з детми при воеводе при Онике Арсентьеве тому з год в Уфимской уезд село Каракулино от скудости пашенной земли и сенных покосов не было оброку платил полтину.

Села Вятских а в нем Двор Емельки Пантелеева сына Сухарева и по скаске старосты и выборных крестьян он Емелька з женою и детми бежал в Уфимской уезд село Каракулино тому шесть годов при воеводе при Федоре Балке от скудости оброку платил полтину пашенной земли и сенных покосов не было…

(л. 772 об.) … Того ж села Сарапула пустые бобыльские дворовые места …

(л. 772 об.) … Место Ганки Фомина сына Злыгостева и по скаске старосты и выборных

крестьян он Ганка бежал з женою и з детьми в Уфимский уезд в село Колесниково от скудости тому четыре года при воеводе при Тимофее Синбугине оброку платил оброк в доимке…

(л. 773) … Деревни Бую Место Якимка Козмина сына Чюрина и по скаске (л. 773 об.) старосты и выборных крестьян он Якимка з женою и з детми бежал в Уфимский уезд в село Каракулино в нынешнем 1701 году при воеводе при Анике Арсеньеве оброку платил полтину пашенной земли и сенных покосов не было и тот его оброк в доимке…

Села Березовки Место Артюшки Аверкиева сына Сюткина и по скаске (л.774) старосты и выборных крестьян он Артюшка бежал з женою и з детми в Уфимской уезд в село Каракулино от скудости тому десят годов при котором воеводе того не упомнят оброку платил полтину и тот ево оброк в доимке пашеной земли и сенных покосов не было…

(л. 774 об.) … Села Вятских. Место Стенки Емельянова сына Масалева и по скаске старосты и выборных крестьян он Стенка з ьженою и з детми бежал в Уфимской уезд в село Каракулино от скудости тому шестнацать годов пашенной земли и сенных покосов не было оброку платил полтину и тот их оброк в доимке.

(л. 775) Место Исачка Осипова сына Балкина и по скаске старосты и выборных крестьян Исачко з женою и з детми бежал от скудости в Уфимской уезд в село Каракулино тому тринатцать годов а при котором воеводе того не упомнят оброку платил полтину и тот их оброк в доимке …

(л. 775 об.) … Деревни Шихостанихи … Место Ефремка Яковлева сына Чагадая оброку платил полтину и по скаске старосты и выборных (л. 776) крестьян он Ефремка бежал тому шеснацать годов а в бегах живет в селе Каракулино и тот оброк в доимке…

 

Если проанализировать всю представленную выше информацию, то можно сделать следующие выводы:

- источник появления Гоголевых – одного из самых многочисленных Пьяноборских родов, относящихся уже к Новому Пьяному Бору, это село Березовка, а основатель рода беглецов Гоголевых – Левка Клементьев Гоголев, бежавший с детьми со старого места жительства в 1698 году. По всей видимости, проживающие в Новом Пьяном Боре в 1748 году несколько семей Гоголевых: Матвей Михайлов (1707 г.р.), Петр Савельев (1680 г.р.), Василий Никитин (1715 г.р.), и Семен Степанов (1685 г.р.), – все являются его потомками, детьми и внуками. Гоголевы – это старожилы Нового Пьяного Бора, уже сформировавшегося или уже начавшего формироваться к тому времени на правом берегу Камы. Можно предположить, что именно они относятся к числу первопоселенцев нового населенного пункта. Дата 1698 год – наиболее близко описывает период, когда населенных пунктов с одним наименованием «Пьяный Бор» становится два. Предшествует его образованию разорение дотла русских поселений за Камой в ходе набегов и волнений иноверцев/инородцев (башкиров, калмыков, ногайцев). Не стоит забывать о том, что при побегах по новому месту жительства беглецы нередко назывались другими именами или фамилиями.

- еще одними старожилами села Новый Пьяный Бор является семейство Мельниковых, одно из многочисленных пьяноборских семейств. Выходец из этой семьи – один из первооснователей Челябинской крепости, перешедший в служивое сословие казаков: Федор Степанов сын Мельников, по состоянию на 1737 год ему 41 год, т.е. он 1696 г.р., родом из Пьяного Бора. Таким образом, благодаря упоминанию этого человека в переписных документах, мы можем несколько отодвинуть во времени дату основания Нового Пьяного Бора на два года, условно обозначив его как «не позднее 1696 года».

«(л.822 об.) ...    Фёдор Степанов сын Мельников сорока одного года; у него жена Ненила Козмина дочь тридцати семи лет; дети: Марфа тринадцати, (л. 823) Никита трёх. Родом Уфимского уезда села Пьяного Бору дворцовой крестьянин. Оттоль сошел один от хлебной скудости в город Яик и жил тут десять лет. Оттоль пришел Уфимского уезда в село Совирьлу и жил десять лет, в котором селе и женился. И пришед, Окуневского дистрикта в Теченскую слободу и жил до 736 года. В подушной оклад нигде не положен. В Челябинскую крепость записан в прошлом 736 году полковником господином Тевкелевым. 0-2-2.»[36].

- поток беглецов в Пьяный Бор за период с 1678 по 1701 г.г. практически иссяк, поскольку места, где находился известный нам Старый Пьяный Бор оказались небезопасны для проживания крестьян. Основная масса крестьян в этот период бежит в Каракулино и в деревни, относящиеся к Каракулино, но располагающиеся в глубине подведомственной Каракулино территории. В 1682 году Каракулинский дворцовый приказчик Семен Пекарский успешно отбивается от башкирских разбойников, благодаря только что отстроенному им Каракулинскому острогу, продемонстрировав местному населению состоятельность властей по защите территории и отобрав у разбойников иконы и церковную утварь с разоренного ими монастыря. С этих пор Каракулино становится местным оплотом, а разоренный Пьяный Бор хоть и восстанавливается, но теряет на некоторое время свою былую привлекательность для крестьян. Башкирские набеги в этот край повторяются неоднократно, уцелевшие дворцовые крестьяне, из числа прежних жителей Пьяного Бора, прячутся на противоположном берегу Камы поближе к Каракулино, на берегу речушки Пещеры, обзаводясь временными хозяйствами, что и приводит к формированию нового населенного пункта – Новый Пьяный Бор, Пещеры тож, а также расположенной рядом деревни Муновой. Окончательно Новый Пьяный Бор формируется в период позднее 1708 года, после подавления очередного башкирского волнения.

- интересным персонажем является беглец из деревни Шихостанихи – Ефремка Яковлев сын Чагадая. Совсем рядом с Каракулино вскоре появляется новый русский населенный пункт Чеганда, в дальнейшем развивший в ясашный волостной центр. Вероятно, что при изучении истории этой семьи для села Чеганды могут произойти удивительные открытия. Само же поселение Чеганда с открытием в нем церкви стало именоваться селом Петровским, Чаганда тож, а в более позднее время – селом Петропавловским, по названию соответствующей церкви. На старинных картах село Чеганда часто обозначалось как село Степановское. Дата основания Чеганды неизвестна, первые упоминания о населенном пункте относятся к периоду царствования Петра I, к 1708 году, а в 1719 году здесь уже функционировала небольшая деревянная церковь, сгоревшая в 1808 году. Село временно упразднялось, церковное имущество переводилось в церковь в село Колесниково, новый храм был построен в 1815 году[37]. Тем не менее, согласно архивным данным, церковь в Чеганде исправно функционировала в период с 1799 по 1821 г.г. без перерыва, сохранились исповедные росписи данной церкви селений, входивших в приход Петропавловской церкви. Нами опубликованы расшифровки духовных росписей за 1803-1820 г.г., по починку Ильнеш Сарапульской округи Вятской Губернии[38]. В 1799-1802 г.г. по исповедным росписям Петропавловской церкви села Чеганды крестьяне починка Ильнеш еще не значились. История Чеганды на сегодняшний день изучена мало, но она тесно связана с историей главного населенного пункта на этой территории – Каракулино.

В краеведческой литературе[39] приводится следующая информация: «Современная Чеганда появилась уже в 17-м веке. Выбрано было удачное место на высоком берегу при стечении двух рек – Камы и Чегандинки. Это обычное расположение древних поселений. Оно раскинулось с севера на юг протяженностью до 1,5 км и с востока на запад вдоль реки Чегандинки – до 3 км. С 1708 г. <…> Чегандинская волость входила в состав Уфимской провинции Казанской губернии, а в 1791 году была причислена в Вятскую губернию <…> Чеганда являлась волостным центром <…> В селе Чеганда была построена церковь в честь святых Петра и Павла и называлась Петропавловская. В 1870 году, по названию церкви, и село наше получает второе название – Петропавловское. Тогда у многих сел были двойные названия: официальные и местные (с. 11-15). О происхождении названия Чеганда «сами жители села точных сведений не имеют, но есть предположение, что оно связано со словом «чеган», что в переводе с тюркского означает «клен или кленовая роща». По крайней мере так утверждал старожил Чеганды Максим Захарович Перескоков <…>. Топономист М. Э. Мурзаев и доктор филологических наук М.Г. Атаманов считают, «что топоформант «ганда» и «гында» восходят к индоиранскому источнику (например, персидское слово «нанда», афганское «нанд» - «ров», древнеиндийское слово «нантха» означает стена, город»). <…> Другими словами, Чеганда, Быргында и Ныргында означает укрепленное поселение или городище» (с. 19-20)».

С нашей точки зрения все вполне очевидно: русские починки в данной местности назывались по именам и прозвищам их первооснователей – русских крестьян, именно к таковым и относилось русское поселение Чеганда и русское поселение Каракулино. Данное правило не применяется к поселениям других народов, старинные марийские деревни Ныргында и Быргында корнями своего происхождения связаны с русской деревней Чегандой лишь частично. В основе названия деревни Чеганды лежит прозвище конкретного человека, русского крестьянина, бежавшего из деревни Шикостанихи в село Каракулино около «16 лет назад» (т.е. около 1685 года), не пожелавшего переходить в разряд зависимых дворцовых крестьян и в статусе ясашного крестьянина поселившегося по-соседству с селом Каракулино на землях черемис и основавшего там, в числе прочих ясашных крестьян и беглецов починок, названный его именем.

 

Часть X. Приказные в Каракулино.

Дополним наше исследование другими старинными документами, подтверждающими существование населенных пунктов Каракулино и Пьяный Бор в середине XVII века. Речь пойдет о государевых служащих, исполнявших функции приказных в дворцовом селе Каракулино.

Обратимся к источнику, опубликованному на форуме Татарского исторического архива[40].

Согласно этому источнику, в течение 1671-1673 г.г. осуществлялось рассмотрение спора по челобитной 7179 года (1671 год) жителей деревни Варзи Уфинского уезду Казанской дороги к царю Алексею Михайловичу (на обороте пометка «7179-го (1671) июня в 9 день поставить к суду»). Спор был сложным, мы не будем вдаваться подробно в обстоятельства этого дела, в котором были задействованы и вотяки и каринские татары, остановимся только на относящейся к Каракулино и Пьяному Бору части … (л.15) [Уфимский] Стольник и воевода Иван Тимофеевич Кондырев слушав сего судново дела, велел в село Каракули ко у приказному к Афонасью Тарбееву послать память, против ссылок повальным обыском сыскать. Июня в 15 день к приказному к Афонасью Тарбееву память о сыску послана с Танатарком Кибякеевым, а в ней пишет: (л.16) Лета 7179-го (1671) июня в 14 день по государеву цареву … указу память Афонасью Федоровичю Тарбееву … (л. 19) июля в 31 день на Уфу к стольнику и воеводе Ивану Тимофеевичю Кондыреву ис Каракулина приказной Афонасей Тарбеев писал и прислал обыскной список, а в них пишет. (л.20) … Да прислана ко мне память о вотском стругу, что унесло тот струг вешнею водою, а кинуло тот струг в Белой реке встал против Азякуля, а велено тот струг взять пьяноборским крестьянином к их по тот струг посылал и они тот струг пригнали на Пьяный Бор к берегу до указу, а тот струг у кормы прорублен да у того же струга у кормы пыж отломило лудой по самые доски, а тот струг стоит полого …

Таким образом, приехавший в село Каракулино приказной Тарбеев к поставленной ему воеводой задаче отнесся без особого усердия, занимаясь более «интересными» и важными для него делами, в связи с чем в 1672 году уже крестьяне деревни Кескутон жалуются царю, где говорят (л. 25) «… И по твоему великого государя указу по тому судному делу против ссылки нашей велено о том сыскать уфинцу Афонасью Федорову сыну Тарбееву, и он, Афонасей, о том сыскивал не делом, не против наказной памяти, какова ему о том сыску дана, старожилых людей тех деревень многих не допрашивал, … а допрашивал молодых людей, кои того ничего не ведают. … вели, государь, о том сыскать в другой ряд иному сыщику, кому ты великий государь укажешь, кроме ево Афонасья и родичей ево …».

(л. 27) И 7180-го (1672) ж февраля в 27 день стольник и воевода Иван Тимофеевич Кондырев, слушав сего дела, велел о сыску той земли против общие ссылки послать память в Каракулино к приказному к Федору Уракову, и о том память послана, а в ней пишет. (л.34) [Л]ета 7180-го (1672) февраля в 27 день по государеву цареву и великого князя Алексея Михайловича всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержца указу память Федору Андреевичи Уракову. В нынешнем во 7180-м (1672) году февраля в 17 день били челом великому государю царю и великому князю Алексею Михайловичю всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу, а на Уфе в приказной избе стольнику и воеводе Ивану Тимофеевичю Кондыреву Казанской дороги деревни Варзей ясашные старожилые бобыли каринские татаровя …». Далее в 1672 году продолжается разбирательство дела, опрос свидетелей, отбирание объяснений у вотяков и татар, в деле упоминаются жители Каракулино (л. 33) … А сыскные речи толмачил каракулинец Васка Шварев. А писал сыскные речи каракулинец Исачко Петров. …

Вывод: согласно данному архивному делу, является абсолютно бесспорным факт существования населенных пунктов Каракулино и Пьяного Бора в 1671 году, при этом упомянуты два жителя Каракулино - Васка Шварев и Исачка Петров, а также некий обезличенный пьяноборский крестьянин, являющийся, как сейчас мы понимаем, жителем населенного пункта, в дальнейшем называвшимся Старый Пьяный Бор.

 

Часть XI. Каракулинская волость в период крестьянских волнений 1705-1773 г.г.

Приведем интересный фрагмент из книги, имеющий прямое отношение к истории данной местности В. Буторина (с. 32-37, выборочно)[41]. Интересным в данном источнике является факт поддержки населением Каракулинской волости крестьянского царя – Емельяна Пугачева.

 «В 1705 году среди башкир, татар, марийцев и местного русского населения снова начались волнения из-за тяжелых повинностей, налагаемых Петром I. Восстание крестьян в Прикамье совпало по времени с восстанием под руководством Кондратия Булавина.

В 1707 году восстали башкиры, к ним примкнули все народности, населяющие правый берег Камы. В январе 1708 года они начали боевые действия на территории Казанского уезда. Восставшие осадили Сарапул и Каракулино, разрушили дворцовую слободу Елабугу, в феврале стояли уже в 30 км. от Казани. Но и это восстание было подавлено царскими войсками. В последующие годы стычки башкир с населенными пунктами правобережья Камы были уже редки.

Последним мощным выступлением народов Прикамья против политики самодержавия было восстание в 1773-1775 гг. под руководством Е.И. Пугачева. В его армии вместе с русскими активно действовали башкиры, татары, марийцы, чуваши, удмурты и др.

В декабре 1773 года отряд казаков и башкир вторгся на территорию села Каракулино и захватил в плен управителя Каракулинской волости Федора Орлова. Это было первое появление башкирской конницы.

Спустя несколько месяцев отряд восставших вторгся в деревню Подвигалово вблизи Каракулино (примечание – деревня неизвестна). Они распустили знамя Пугачева, привели народ к присяге и объявили, что крестьяне теперь нее боярские, а «государевы».

«В селе Вятском священника Якова Тихонова, дьякона Василия Никитина, по просьбам новокрещенных, упоминаемый злодей Пугачев повесил, а церкви божии разграбил» («Записки. Уд.НИИ, вып. 4. Ижевск, 1986 г. стр. 140-141), - доносило главнокомандующему правительственными войсками графу Панину Сарапульское духовное ведомство. По данным секретной комиссии к восставшим пугачевцам примкнула почти вся Каракулинская волость, насчитывавшая в то время свыше 6000 душ населения.

В селах Галаново и Вятском, согласно архивным документам, крестьянского вождя Пугачева народ встречал с хлебом и солью. Из деревни Пермяково храбро сражался в его повстанческой армии бывший крестьянин в звании полковника И. Мельгунов. Активно сражались с правительственными войсками крестьяне из села Каракулино Афанасий Иванов и Семен Сусарин, из села Колесниково Артемий Андреев и Ларион Гущеваров, из села Вятского Иван Мухачев и Афанасий Сухих, из села Калмаши Яков Сапожников, и др.… Эти крестьяне участвовали в знаменитых сражениях под Чесноковкой, Красным Яром, Казанью. … В 1773 году «воевода» г. Бирска (в 50 верстах от Уфы) секунд-майор Моисеев бежал и скрылся в дер. Каракулино, но потом был захвачен башкирцами. … Вотяки и черемисы открыто перешли на сторону Пугачева …

Михельсон, гоняясь за пугачевцами, получал противоречивые известия. Повернув свои отряды к д. Масляный Мыс, где узнал, что самозванец идет к Казани. Тогда он повернул на Каракулино. Здесь им было получено известие, что Пугачев пошел кратчайшей Арской дорогой. В ночь со 2 на 3 июля Михельсон [1774 год] с большими затруднениями переправился через Каму, а у Пьяного Бора оказался следующим днем. …».

 

С документами в отношении села Пьяный Бор в период крестьянских волнений дела обстоят неважно, лишь изредка, при тщательном процеживании многотомных архивных источников того времени по соседствующим территориями, неожиданно и вдруг выявляются находки в отношении некоторых жителей, проживавших ранее в селе. К сожалению, связь последующих жителей с ними установить не удаётся, что весьма показательно и характеризуют степень замещения прежнего населения последующим, произошедшее в начале XVIII века. Благодаря трудам специалиста-энтузиаста Дениса Мухаммедова по расшифровке крепостных книг Бирского городка (Бирской крепостной конторы) за 1701-1740 г.г. такая находка была обнаружена лишь единожды, и только в 1713 году: - «… Марта в КВ (22) день писана заемная память, что заняли села Пьяного бору крестьяня Фрол Балахнин, Федор Романовых у бирского воротника у Козмы Первышевского три рубли денег. А за те деньги отдать на Пьяном бору сто ведр смолы на срок на Ильин день в нынешнем же году. Порукою по них бирские салдаты: Логин Сырыгин, Сергей Ярыжного, Григорей Соломянного. У тое заемной памяти вместо заимшиков и порутчика рука Андрея Тимофеева. Свидетель Иван Петр. С тое заемной памяти за письмо и з запискою десять денег взято...»[42]. Сведений для сопоставления пьяноборских крестьян Фрола Балахнина и Фёдора Романова с потомками, к сожалению, недостаточно, а расшифровка аналогичных крепостных книг по Каракулино ещё ожидает своих будущих исследователей.

Легенды гласят, что: - «История села Пьяный Бор началась с острога, поставленного волжскими казаками по пути следования к р. Чусовой для завоевания Сибирского ханства. Откуда же произошло это странное название села Пьяный Бор? В прошлом село являлось перевалочным пунктом судоходства на реке Кама. Здесь хозяева барок давали расчёт бурлакам за пройденный участок пути. Именно здесь встречались бельские бурлаки с камскими/вятскими и здесь происходил расчет хозяев барок с бурлаками. Нередко все заработанные каторжным трудом деньги переходили от загулявших бедняков в карманы пьяноборских кабатчиков. День и ночь в эти дни по селу разносились песни загулявших бурлаков, то заунывные, полные скорби и жалобы на тяжелую долю, то наоборот буйные, с залихватским свистом, полные хмельные задора. По преданию, на территории села в далеком прошлом находился дремучий сосновый бор, заходя в него, человек пьянел от насыщенного озоном воздуха. В дремучем лесу бурлаки находили дупла с медом диких пчел, поев его – они тут же пьянели, так как мед содержал алкалоидные вещества. По этим преданиям и произошло название села Пьяный Бор».

Официальные печатные издания Вятской губернии, основываясь на таких же легендах, публиковали следующее: - «… За Челнами в Пьяном Бору, большом селе, когда-то во времена бурлачества очень богатом, а ныне представляющем массу полулачуг, тянущихся по берегу на две с лишним версты – «полпуток от Волги до Перми». Здесь отдыхали и пили на радостях, что полпути сделано по Каме, бурлаки, пили с ними и крестьяне, и пропили все громадные леса находившиеся в окружности этого места и давно уже сведенные. Это и дало селу название Пьяный Бор. Бедность построек в нём особенно усилилась с мая 1883 года: от залетевшего на крышу ружейного пыжа почти всё село выгорело…»[43].

Все что написано выше, как мы уже понимаем, это красивые и не очень красивые сказки, частично смешанные с реальной историей села. Мы согласны с тем, что каждый населенный пункт должен обладать легендами, навевающими ореол романтичности и индивидуальности края. Если окунуться в историю, то серьезная организация регулярного судоходства по реке Каме возникла только в XIX веке, начиная с 1817 года и позднее. Подробно об этом можно прочитать в историческом описании развития и становления Уфимского уезда к СНМ-1876 года. Село действительно являлось перевалочным пунктом и бурлаки на реке работали и встречались. До открытия пароходства все товары из Сибири и Урала сплавлялись по Каме на барках, баржах, подчалках и ладьях; на каждой такой «сплавной» команде находилось от 10 до 50 и более бурлаков. Кама на данном участке реки была вполне судоходна и быстроходна, с мощным течением, поэтому труд бурлаков использовался больше для подъема барок вверх по течению, от села Пьяного Бора в сторону реки Белой. Здесь, в Пьяном Боре, могла начинаться работа бельских бурлаков, а расчет за проделанную работу они получали только по её выполнению, в конце маршрута. Здесь, в Пьяном Боре, встречались бельские бурлаки с камскими и вятскими, и здесь, в Пьяном Боре, отдыхали камские/вятские бурлаки, выполнив свою часть тяжелейшего труда.

Сведения об организации острога «Пьяный Бор» на реке Каме волжскими казаками документальных подтверждений не находят.

 

Часть XIII. Вместо послесловия.

…Но как бы там ни было, Старый Пьяный Бор рос и разрастался. Согласно третьей царской ревизии, в 1762 году здесь проживали 83 человека мужского пола, причисленные к разряду «дворцовых крестьян с окладом в 70 копеек». Одновременно со Старым Пьяным Бором еще сильнее разрастался укрывшийся за Камой Новый Пьяный Бор. Согласно той же, третьей царской ревизии, в 1762 году в селе Тихоновском (Новый Пьяный Бор) в 101-м крестьянском дворе проживали 355 человек мужского пола, так же относившихся к разряду дворцовых крестьян. В среднем, в каждом дворе проживало 3-5 мужчин. Новый Пьяный Бор стал именоваться Тихоновским после обустройства здесь Тихоновской церкви, также, как и Старый Пьяный Бор стал именоваться по обустроенной в нем Сергиевской церкви – селом Сергиевским. Оба села были дворцовыми и до событий 1782 года относились к одной и той же дворцовой волости – Пьяноборской. После передачи села Тихоновского к Вятскому наместничеству дворцовое село Сергиевское было отнесено к другой дворцовой волости – Мысово-Челнинской[44], «последней из дворцовых волостей» на территории Уфимского наместничества, «основанной на государственной, отписанной в казенное ведомство земле». История Мысово-Челнинской дворцовой волости изучена незначительно.

Село Тихоновское (Новый Пьяный Бор) – было одним из самых динамично развивавшихся в дореволюционное время населенных пунктов этого края. Во 2-ю ревизию 1747 года в 103-х сельских домохозяйствах было записано 281 душа мужского пола, за 15 лет после 2-й ревизии в селе родилось 154 человека, умерло 82, было отдано в рекруты 16 человек, бежал 1 человек, 1 был сослан в ссылку и 20 человек допричислили (новоприбывшие). Из материалов 2-й ревизии 1747 года становится понятным, что несмотря на то, что основная 1-я ревизия проводилась в 1719 году (сведения о сохранности документов неизвестны), крестьян всех переписали по состоянию на 1725 год. По ревизским сказкам 1747 года самый старший мужчина, отнесенный к «вновь рожденным» имел возраст 22-22,5 года, а 23-х летние мужчины были записаны как «рожденные в бывшую ревизию». Самыми популярными сельскими фамилиями являлись Бердниковы, Гоголевы, Гурьевы, Патракеевы, Чигвинцовы, Холкины, Байдерины, Желтухины, Мельниковы, Решетниковы, Устюженины, Шергины и Юрьевы. За 22 года, с 1725 по 1747 год, село Тихоновское значительно выросло: в 1725 году в нем значились 111 мужских душ, родились и причислены за это время были 191 (!!!) мужчина, умерли после ревизии 21 человек, отдан в рекруты 1 человек и один был в ревизию 1725 года «прописным» (т.е. временно отсутствующим).

 

Разорявшийся в первую очередь башкирами Старый Пьяный Бор подобной динамикой не обладал, в 1747 году в «Селе Сергиевском, Старый Пьяной Бор тож» значилось всего 66 мужских душ. В прежней переписи 1725 года в селе значился 31 мужчина, родилось 34, умерло 2, причислен после ревизии 1 человек и 2 человека в прежнюю перепись были записаны «прописными», т.е. отсутствующими в момент переписи.  Красный Бор (Новый Пьяный Бор) действительно является самым древним русским селением на территории Агрызского района, а Старый Красный Бор – являлся одним из древнейших русских населенных пунктов Мензелинского района республики Татарстан.

 

А ещё в 1901 году в Пьяном Бору побывал проездом великий русский писатель Антон Чехов со своей супругой. Народная артистка СССР Ольга Книппер-Чехова в своём письме в редакцию красноборской районной газеты «По ленинскому пути» сообщала: «В 1901 году мы с Антоном Павловичем ехали в санаторий до Уфы. Доехав до Пьяного Бора, пароход дальше не пошёл. Время было вечернее, нашли чистую избу, в которой мы устроились на ночлег. На меня эта ночь произвела огромное впечатление: кругом ширь необъятная, покой, тишина, ни звука, ни человеческого жилья, оторванность от всего мира. Антон Павлович и я часто вспоминали ночь в Пьяном Бору».

 

13.06.2022 года

(обновлено 14.07.2024 г.)

Сильвер.