История одного поиска (Кирчанов Андрей)

Время собирать камни… Оно приходит неожиданно, не спрашивая ни срока, ни твоих возможностей. Оно приходит знакомым запахом, брошенной кем-то фразой, чьим-то профилем…

Вспоминаю бабушку. Ее доброе морщинистое лицо, ее терпение, стопки книг – всегда! – на одиноком столе в ее маленькой бедной комнатке. Ее готовность всех простить, даже если прощать не надо. Ее всегдашнее одиночество. Ее терпение.  Терпение даже тогда, когда боль становится невыносимой.

Бабушки давно нет. Она умерла в далеком уже 1988-м от миеломной болезни – злокачественной опухоли костного мозга. Ей было 84 года. Она никогда ни на что не жаловалась, была молчуньей.

Бабушка была Анной Прокопьевной Стародубцевой. А мамина девичья фамилия была Кирчанова. Мне очень нравилась эта фамилия, ее раскатистое «р-р». Не задумываясь особо над фактом несовпадения фамилий матери и дочери, я все же как-то спросила у бабушки, а где ее муж, этот  самый Кирчанов с красивой фамилией. «Раскулачили его», - сказала бабушка. Слово было необычное, но сразу как-то предполагало наказание.  За что?

«Мельница у них была, мужики в семье были крепкие, жили хорошо, зажиточно, вот и раскулачили», - ответила бабушка. Мне это было понятно, я ведь уже училась и «кулаков»  проходила.

Но как-то у меня не совмещался этот Кирчанов с красивой фамилией и «кулак» из истории. К тому же на вопрос, а почему тебя не раскулачили, бабушка ответила: «Так он отправил меня в мою деревню к родителям, посадил в сани и отправил, чтобы я там пожила. Марусе тогда полгода было».

Маруся – это моя мама. И родилась она в июле 1929 года. Мама знала о своем отце ровно столько же, сколько и я, и никогда его не видела. И даже его фотографии в доме у нас не было.

Прошло несколько лет. Как-то я еще раз спросила у бабушки о муже, знает ли она, где он, жив ли. Помню, бабушка сказала, что Кирчановых всей семьей выслали на Урал, дом разорили, мельницу отняли.  Через несколько лет, сказала бабушка, приезжала его сестра и сказала, что там, куда их выслали, все «сгинули».

«И ты даже не знаешь, где он похоронен», - спросила я. Нет, бабушка не знала…   Я помню, что еще тогда мне показалось это как-то неправильно, что ли. Но у меня были свои заботы, учеба, ребенок… Да и что я могла сделать?

Однажды, перебирая старые документы, я наткнулась на свидетельство о смерти моей бабы Ани.  Интересно, а почему бабушка не Кирчанова, подумалось мне.

Мелькнуло:  а была ли бабушка в браке?  Эта мысль никак не хотела меня покидать, я даже стала обсуждать ее со своими девочками на работе.  И неожиданно одна из них сказала: «А знаете, у меня однокурсник занимается генеалогией и сегодня проводит бесплатный семинар в «Галерее».  Хотите ссылку?».  И я пошла. 

Семинаром это назвать было сложно. Современно одетый, успешный молодой человек рассказывал, что сначала он выяснял историю своего рода, а потом решил делать это для других желающих. Он рассказывал о воссоединенных семьях, о целях, которые двигают людьми в их желании раскопать свою историю. А главное, он сказал, как начать делать запросы в разные инстанции, и, придя вечером домой, я немедленно села к компьютеру, нашла сайт Кировского ЗАГСа и написала свое первое письмо…

Я просила прислать мне копию свидетельства о браке моих бабушки и дедушки. Даты не знаю, где бракосочетались, не знаю, но вот – извольте! – посылаю копию свидетельства о рождении моей мамы. Письмо отправила по электронной почте и стала ждать ответа, хотя, честно говоря, сомневалась, что это письмо вообще кто-нибудь получит.

И – о, чудо! – меньше, чем через неделю, я получила на свой электронный адрес ответ из ЗАГСа, что копию свидетельства они мне прислать не могут, поскольку дедушка и бабушка развелись (!!!), они могут прислать на адрес моего ближайшего ЗАГСа только справку о браке.

У меня был шок. Прежде всего, меня поразило то, что мне вообще ответили. Ну и конечно, я была просто парализована сообщением о разводе. Как?  Когда?  Почему никто ничего не говорил? Не знали? А почему молчала бабушка?  Мелькнула мысль: может, специально разводили тех, кого раскулачивали? Ну, типа, он –враг народа…

И вот я получаю из ЗАГСа справку:  Стародубцева Анна Прокопьевна и Кирчанов Андрей Иванович  вступили в брак 15.02.1927 (из архива села Лебяжье Уржумского уезда Вятской губернии). Внизу приписка: «Вышеуказанный брак расторгнут».

Пока почта везла в Петербург эту справку из ЗАГСа, я развила бурную деятельность. Воодушевленная удачным началом, я зарегистрировалась на нескольких генеалогических сайтах и, прежде всего, на сайте «Родная Вятка».  Разместила информацию о фамилиях, которыми я интересуюсь, и в первую очередь, я стала искать следы Кирчанова Андрея Ивановича, своего неизвестного деда.

Буквально в течение нескольких часов после моих первых запросов о фамилии  мне приходит сообщение: не мой ли это дед,  и дается ссылка на сайт «Память народа», из которой я узнаю, что в 1942 году Кирчанов Андрей Иванович был призван Читинским ГВК, воевал в 32 сд и погиб 14.01.1944 в Белоруссии (Витебская обл., Лиозненский р-н, дер. Подозерье), захоронен в дер. Старь Лиозненского р-на Витебской области.  О смерти Кирчанова сообщали его жене Кирчановой Павлине Павловне:  г. Чита, ул. Долиновского, дом 51.

Первая мысль: этого не может быть!  Дед же умер! Умер, со слов бабушки, на Урале. Он не мог попасть на войну… Но место рождения – Печмажская Гора или Печмаж.  Это родина моей мамы.  Но зовут его Андрей Иванович, как моего деда.  Вместо даты рождения – один только год, 1905, а я ведь так и не знаю, когда родился мой дед… И потом, какая такая жена?

Тем же вечером были написаны 4 письма:  в горвоенкомат и УВД города Читы, а точнее, Забайкальского края,  в УВД Кирова и Кировский архив. Везде я умоляла помочь мне найти своего потерявшегося деда, спрашивала, какие дела были на него заведены, не был ли он осужден и выслан в Читу, а в архиве я просила найти дату рождения своего деда…

Первым ответил Кировский архив:  Андрей Иванович Кирчанов  родился в дер. Печмажская  Гора 29.11.1905 (метрические книги с. Мокино Яранского уезда).  Его родители – Кирчанов Иван Романович и Кирчанова Феодосия Степановна.  Крестили Андрея 01.12.1905.  Крестной была сестра отца девица Мария Романовна Кирчанова.

И неожиданно к ответу о рождении деда архив (благодарю тебя, любимый архив!)  прислал мне справку . В ней говорится следующее:

В архивном фонде Советского районного Совета депутатов в списке лиц, лишенных избирательных прав по Печмажскому сельсовету за 1930 год, числятся:

Кирчанов Иван Романович (1887 г.р.) – арендатор мельницы,

Кирчанов Андрей Иванович (1905 г.р.), на иждивении отца,

Кирчанова Анна Алексеевна (1894 г.р.), на иждивении мужа,

Кирчанова Анна Прокопьевна (1903 г. р.), на иждивении свекра.

Таким образом, я узнала, что мои прадед,  дед и бабушка были лишены избирательных прав в соответствии с Инструкцией ВЦИК от 04.11.1926, в которой согласно пункту 15 «б» лишались избирательных прав «земледельцы, имеющие наряду с земледельческим хозяйством собственные или арендованные промысловые и промышленные заведения и предприятия (мельницу, крупорушку, маслобойку и т.п.), ведущиеся с применением постоянного или сезонного наемного труда».

Разместив эту информацию на форуме, я получила массу комментариев (спасибо вам, дорогие форумчане!!!)  и прошла ликбез по раскулачиванию:

- показание к раскулачиванию только одно - эксплуатация наёмных работников. Но поскольку найм был обычным делом, а раскулачить всех подряд было нельзя, то фактически раскулачивали только тех, кто особенно досаждал местному активу - агитировал против колхозов, создавал оппозицию в сельсоветах или к кому просто питали личную неприязнь;

- раскулачиванию подвергались хозяйства, а не отдельные граждане. Соответственно, все собственники раскулачиваемого хозяйства (как правило, это члены одной семьи или нескольких родственных семей) лишались собственности (формально, средств производства, но, бывало, отнимали и личные вещи).

Глава семьи Иван Романович Кирчанов, мой прадед,  был человеком грамотным, деятельным и решительным, он знал, куда и как подать жалобу, познав за эти годы повадки новой советской бюрократии. Каким-то образом он добился того, что Особая районная комиссия  3 мая 1930 года восстанавливает в правах его и всех членов его семьи. И ему даже возвращают отнятое имущество.

Но на его беду в феврале 1931 года вносятся жесткие изменения в ряд статей Уголовного кодекса.  И в частности, статья 61 принимается в новой редакции, предусматривающей для «кулацких элементов» лишение свободы, ссылку и конфискацию имущества.

И вот в дом Кирчановых вновь пришла беда.  В документах архивного фонда Советского райисполкома имеется запись заседания президиума Советского райисполкома от 17.07.1931: 

«Слушали:  о лишении избирательных прав Кирчанова Ивана Романовича.

В 1930 году он был лишен избирательных прав, но особой районной комиссией от 03.05.1930 был восстановлен, в 1929-1930 годах облагался индивидуальным сельхозналогом. 

До 1930-го года в течение 4-х лет арендовал вододействующую 4-х поставную мельницу, на которой применялся наемный труд: постоянных рабочих 2 чел., сезонных - до 40 чел.  До 1931 года имелась молотилка с конным приводом и веялка, через которые он эксплуатировал окружающее население.

Постановили: в отмену решения от 03.05.1930 на основании ст. 15 «б» инструкции ВЦИК лишить Кирчанова И.Р. и семью, находящуюся на его иждивении, - Анну Алексеевну (жену), сына Андрея Ивановича и сноху Анну Прокопьевну - избирательных прав». 

Любопытно, что в записи заседания президиума Советского райисполкома Анна Прокопьевна указана, как сноха.  Между тем, согласно справке из ЗАГСа, Андрей Иванович и Анна Прокопьевна расторгли брак 29 апреля 1931 года, т.е. за 3 месяца до этого заседания.

И Анна Прокопьевна взяла себе девичью фамилию – Стародубцева.

Из жалобы  в ЦИК СССР, написанной в 1933 году Кирчановым Иваном Романовичем, проживавшим по адресу: г. Ижевск, Березинские бараки, барак № 11, комната № 6:

«Прошу разобрать мою жалобу, что я был в 1930 году раскулачен, но так как в праве  меня вновь восстановили и все отдали до осени и опять начали обкладывать твердым заданием, я все вывез.  Но нашли причину, что не в свое время, сочли противником и присудили 5 лет ссылки.  Я подал жалобу в Нижкрайисполком, но сам находился под стражей в Буреполомской трудовой колонии.

18 июля 1931 года Нижкрайисполком из-под стражи уволил меня на пересуд.

Снова я пришел домой, взял 2 приговора и какие-то документы в народный суд и попросил, чтоб суд сделать поскорее, т.к. мне кормиться нечем.

Судья посмотрел приговор и сказал, чтоб оставил адрес и ступал на работу.  И с того времени до 1933 года никакого ответа нет.

А когда мне дали 5 лет, то сельсовет и коммуна сразу увели у меня скотину: корову, лошадь и 4 овечки – и начали ломать кое-какие постройки…».

Буреполомская колония – самая старая из существующих сегодня в Нижегородской области. Она была основана в далёком 1929 году на 735 км железной дороги Горький – Котельнич на границе Горьковской и Кировской областей. В 30-х годах Буреполом стал центром группы колоний под общим названием Буреполомлаг - островком известного архипелага ГУЛАГ.

Судя по всему, Иван Романович не слишком полагался на справедливость советского правосудия, поэтому, освободившись из-под стражи в Буреполомской  колонии, он бежал в Ижевск в поисках лучшей жизни.

В справке общего отдела Советского райисполкома от 5 декабря 1933 года сказано:

«Гражданин дер. Печмаж Кирчанов И.Р. Советским нарсудом от 19.08.1931 присужден к лишению свободы с конфискацией всего имущества по ст. 61 УК РСФСР, приговор остался в силе, не обжалован в кассационную коллегию Нижкрайсуда, т.к. Кирчанов был осужден заочно, ввиду того, что к моменту суда он был освобожден из-под стражи, сбежал, не являясь в суд».

Березинские бараки Ижевска, откуда Иван Романович все-таки пытался достучаться до правосудия,  – это дома для рабочих, построенные недалеко от чугунолитейного завода его владельцем Н.И. Березиным, в дальнейшем -  завод «Редуктор». В 1930-е годы в Березинских бараках проживали рабочие «Редуктора». В настоящее время бараки снесены, на их месте ТЦ «Аврора Парк».

Как сложилась судьба Ивана Романовича в Ижевске, наверное, уже не суждено узнать. Последнее известие о нем, хранящееся в архиве, печально:  в списке лиц, лишенных избирательных прав по Товалдырскому сельсовету на 1934 год, значатся:

Кирчанов Иван Романович - помер, 

Кирчанова Анна Алексеевна, жена, проживает в дер. Печмаж,

Кирчанов Андрей Иванович, сын, и Кирчанова Анна Прокопьевна, сноха, - находятся неизвестно где...

Дальнейшие поиски моего деда Кирчанова Андрея Ивановича привели меня в Читу, где у него появилась новая семья и откуда он был призван на фронт. 

Запросы о смерти Ивана Романовича Кирчанова в ЗАГСы Ижевска и Кирова ничего не дали:  там не оказалось записей о дате его смерти. Наверное, когда-нибудь мне удастся узнать, удалось ли реабилитироваться Ивану Кирчанову.  Я в это верю… А пока мне предстояло узнать хоть что-то о судьбе моего родного деда Кирчанова Андрея Ивановича.

Как я уже писала, он был призван на фронт из Читы, и похоронка на него тоже пришла в Читу.  Мой запрос в Читинское УВД ничего не дал. Нет, не так.  Ответ был краток:  никаких дел на Вашего деда не было, не находился он ни в ссылке, ни в высылке.  Значит, Андрей, оформив развод со своей первой женой в 1931 году, бежал без оглядки из Вятского края, куда подальше…

Есть смутные воспоминания, как кто-то из родственников говорил, что Андрей приезжал к Анне, звал с собой, да она не поехала…

Первая жена Андрея Кирчанова Анна прожила долгую жизнь. Замуж она больше не вышла. Ухаживала за своими престарелыми родителями, т.к. все остальные дети Стародубцевых уехали искать счастья на Урал.  В результате этого брака родилась дочь Мария, моя мама, которую бабушка воспитывала одна.

Первая дочь Андрея Кирчанова - Мария Андреевна - умерла 26.05.2001, на 72-м году жизни, в гор. Кирово-Чепецке Кировской области от онкологического заболевания.

Великое достижение – интернет. Из него я узнала, что улицы Долиновского в Чите уже нет, а ведь именно туда была отправлена похоронка.

Как потом выяснилось, похоронка не дошла по адресу.  И еще много времени семья Андрея считала его пропавшим без вести. И только несколько лет спустя поисковый отряд из Белоруссии откопал солдатские останки, обнаружил вещи Андрея Кирчанова и написал его жене, что ее муж погиб в бою под деревней Подозерье Лиозненского района Витебской области. Ее даже приглашали приехать на церемонию перезахоронения останков, да она не поехала…

Но все это я узнала позже.

Мой запрос в Читинский горвоенкомат не добавил ничего нового. Они, правда, прислали мне копию призывного дела. Но там было написано все то же, что и на поисковых сайтах Мемориал и Память Народа.   Осталось одно – использовать по-максимуму социальные сети.  И я стала просматривать читинских граждан. Женщины меня не интересовали: они не хранили верность фамилиям отцов.  Мужчины были разные.  Всматриваясь в их лица, я пыталась уловить хоть какое-то сходство со своими родными.  Наконец, остановилась на одном персонаже. Фамилия у него была Кирчанов.

Написала ему письмо.  Извиняясь за напрасное обращение, я писала, что ищу следы деда, и они привели меня в Читу. И не знает ли он о таком вот человеке – Кирчанове Андрее Ивановиче. Может я не по адресу?  И вдруг получаю сообщение: «Может, и по адресу. Это мой дед». 

В результате бешеной захлебывающейся переписки я выясняю, что это сын Геннадия Андреевича Кирчанова. 

- А Вы не хотите поговорить с моей мамой?

- Конечно, я хочу…

Телефонный звонок. Взволнованный голос из Читы, за тысячи километров от меня…

Выясняю, что вторая жена моего деда Андрея – Павлина Павловна – родила двух девочек и мальчика, Геннадия.  Мальчик родился в 1945 году, мать записала его отцом Андрея Ивановича, ведь на тот момент никто не знал, что он уже погиб, еще в 1944-м…  Правда вскрылась через несколько лет, когда нашли останки Андрея и установили дату его гибели.  Но кто был настоящим отцом Геннадия, так и осталось тайной его матери.

Геннадий вырос, женился (с его женой я и говорила по телефону), у него родился сын Алексей (которого я отыскала в соцсетях), сильно пил и давно умер.

Приглядываясь друг к другу, начинаем наше знакомство с историей, которая, казалось бы, давно забыта.

Вторая жена Кирчанова, Павлина Павловна, родилась в Чите  9 августа 1909 года (не видя документов, так я и не поняла, как же ее звали на самом деле – Павлина или Полина). До Андрея Кирчанова она была замужем, и в этом браке у нее родился сын, который умер в достаточно молодом возрасте.  Свекровь Полины была чересчур набожная, с уклоном к ворожбе. Полине там жилось плохо, муж попивал, мог дойти до рукоприкладства.  Встретив Андрея Кирчанова, Полина влюбилась, забрала сына и ушла к нему.

Андрей Иванович, мой дед, до войны и в ее начале работал в Чите на мельнице, у него была бронь, поэтому на фронт его не призывали. Когда я узнала про мельницу, последние мои сомнения рассеялись: семья Кирчановых всегда работала на мельнице.  Это был их хлеб.  До сих пор в Чите сохранилась на автобусном маршруте остановка «Мельница», это несколько остановок от Кенона в сторону центра города, где эта мельница когда-то и была. Там сейчас ее нет, но название осталось.

Однажды в начале войны Андрея  поймали с каким-то количеством муки, которую он нес домой семье. Его жена Полина вспоминала, что там было совсем немножко. Небольшой мешочек. Но его поймали, и ему грозила тюрьма. Время было военное, и у него был выбор - тюрьма или фронт. Его дочь вспоминает: «Он сказал, как мама рассказывала, что если убьют, так будешь хоть пособие получать какое, чем просто я в тюрьме сидеть буду». Дед, видимо, трусом не был. Выбрал фронт.  На фронт Андрея отправили в штрафбат. В штрафбате он «искупил вину кровью», как тогда говорили, получив ранение в ногу. Отлежал в госпитале.  И после госпиталя его уже направили в обычные войска, где он и провоевал до 1944 года.

Согласно документам, Андрей Кирчанов погиб 14.01.1944 в Белоруссии (Витебская обл., Лиозненский р-н, дер. Подозерье). Память о нем увековечена на воинском кладбище д. Старь Лиозненского р-на Витебской области. Сведения об этом находятся на сайте Память Народа.

Во втором браке у Андрея Кирчанова родились две дочери – Любовь (23.02.1940 - 2005) и Алла (29.03.1942).

Старшая дочь от второго брака Андрея Кирчанова Любовь вышла замуж за Латынцева Валерия Михайловича (19.10.1936 – 1999). Он был главным инженером, а Люба – замначальника Главчитастроя. Они познакомились во время учебы в строительном техникуме и уже не расставались. Муж Любы был детдомовским, его туда сдала мать перед самой войной. Семья Латынцевых была крепкая, очень обеспеченная. Но глава семьи Валерий Михайлович умер очень рано, и его жена после смерти мужа в Чите жить не захотела. Уехала в Липецк, построила там большой коттедж, но пожить в коттедже ей не пришлось, она тоже рано умерла.  В этой семье родилась дочь  Елена, которая вышла замуж за военного. История немудреная – пил, бил, расстались…

У Елены Латынцевой, внучки Андрея Кирчанова, двое детей: Андрей (родился 8 января 1989 года) и Полина (родилась 15 февраля 1990 года). Оба закончили филологический факультет.

Алла, вторая дочь Андрея Кирчанова от брака с Полиной Павловной, родилась 29 марта 1942 года. Живет и по сей день в Чите. Андрей ушел на войну, когда Алла была «трехдённая». Как вспоминала Полина, она бежала за ним по шпалам, провожая его на фронт, и несла сверток с «трехденной» дочкой.

Все дети Андрея Кирчанова выросли без отца.

Баба Пана (так звали бабушку Полину Павловну ее внуки) так и не вышла потом замуж. Только в 1945 году она родила младшего сына Геннадия, которого записала на Андрея Кирчанова.

Алла, или Ангелина Андреевна Кирчанова, всю жизнь проработала в системе связи, на почте России, вышла замуж за Добаша Ивана Карловича, который родился в Германии в 1943 году. Его мать – украинская полячка – в 1939 году была угнана в Германию, там она и родила Ивана. После 1945 года Иван Добаш оказался в детском доме на территории Украины.

По достижению призывного возраста Иван Добаш попал служить в Читу, там познакомился с младшей дочерью Андрея Кирчанова Аллой и остался жить в Чите. 

В Чите родились дети Аллы и Ивана – Евгений и Станислав. Они выросли там же, где и сейчас живет их мама.  Этот район называется Кенон, по названию озера в черте города.  Сейчас оба брата живут в Киеве.

Никто из родных детей и внуков фамилию Кирчанов не носит.   Единственным носителем ее стал не родной Андрею внук Алексей, родившийся от не родного же сына Геннадия…