Петухово

Варианты названия: Петухова, Петуховский, Петуховская, Дубкова, Дубки, Попонины, Рязановы

Из рассказа Людмилы Карповой:

В XVII веке часть Сибирского тракта пролегала через с. Гидаево на Кайгород и далее в столицу Перми Великой г. Чердынь. В те времена по обе стороны дороги между Гидаево и Кайгородом было много селений, находящихся в нескольких километрах друг от друга, и среди них – деревенька в одну улицу под названием Петухово. Здесь жил мой прадед Иван Васильевич Петухов, родившийся в 1880 году.
Он взял себе в жёны девушку Марию из той же деревни. Молодой семье выделили земельную долю и лесной участок. Позже молодые поставили себе избу и отошли от родителей. Землю они обрабатывали деревянной сохой, рожь жали серпами, зерно из колосьев выбивали вручную.
Иван и Мария были неграмотными, ведь в их деревне не было школы. И церкви не было, но в те годы у всех была вера в Бога, поэтому в каждой избе в светлом углу обязательно стояла иконка, а то и не одна.
Вместо электричества деревенские жители пользовались лучиной. Летом носили холщовые рубахи и длинные сарафаны, на ноги обували лапти, под которые наворачивали холщовые тряпки. Зимой носили тулупы из шкур животных и зипуны.
Родителей в семьях почитали, отца звали тятей, а мать – мамой. Стариков уважали, величали по имени-отчеству. Важными чертами характера у людей были честность, добрососедство, трудолюбие.
Иван и Мария были такими же трудолюбивыми людьми. Иван сам мастерил все деревянные вещи в доме, что-то делал на заказ. Мария пряла, ткала, шила. Их хозяйство считалось крепким. В семье рождались дети, которых с малых лет приучали к труду.
В то время жили единолично, но в каждой деревне был свой уполномоченный, к которому обращались с просьбами, за разъяснениями и новостями.
И вот грянули революция и гражданская война. Волна страха хлынула на крестьян: что будет дальше? Утром уполномоченный собрал народ и объявил, что царя больше нет, и теперь начнётся другая, новая жизнь.
И вскоре новая жизнь началась. Каждое крепкое крестьянское хозяйство посчитали кулацким. Раскулачили и семью Ивана Петухова: лошадь и корову увели в колхоз, забрали землю, оставив лишь участок для ведения домашнего хозяйства. Так создавался колхоз имени Энгельса. Людям пришлось приспосабливаться к новой жизни.
В семье Ивана и Марии подрастали дети. Землю в деревне делили «по едокам» (привёл в дом «едока» – земли прибавят), и как только первому сыну исполнилось 16 лет, его женили, но молодые прожили вместе всего две недели, и после их развода землю отобрали. Сына Алексея (моего деда – Алексея Ивановича Петухова, 1907 г. р.) женили в двадцатилетнем возрасте на девушке Анне, которая была старше его на четыре года. 
Сначала молодожёны жили с родителями, а затем начали строить свою избу – в самом начале деревни, немного в стороне от других строений. Построили, причём без единого гвоздя, избу, большой двор с поветью для сена, баньку в конце огорода, постепенно обзавелись лошадью и коровой. В хозяйстве имелись прялка и ткацкий станок. Алексей Иванович, многое перенявший от отца, мастерил своими руками всё – от веретена до саней.
Время шло, подрастали дети, а их в семье было восемь. В то тяжёлое время коллективизации в деревнях стали появляться нищие, которые бежали от разорённых селений, разрушенных церквей. Их называли скитальцами.
В один из дней шёл по деревне скиталец, в каждой избе просился на ночлег, но везде получал отказ – семьи у всех большие, своих едоков хватает. Осталась последняя изба, стоящая в стороне. Он постучался, и его пустили, накормили, напоили, оставили переночевать, а утром ещё и сухарей с собой в дорогу положили. Скиталец поблагодарил хозяев – Анну и Алексея, перекрестился и ушёл. Одному Богу известно, кем он был – скитальцем или святым.
В 1930-е годы в Петухово насчитывалось до 70 дворов. В колхозе построили ферму для содержания скота, кузницу, мельницу. Поля засевали зерновыми культурами, поэтому в колхозе имелся свой гуменник для обмолота снопов. Была и сортировочная машина, которую вручную крутили женщины. После сортировки лучшее зерно сдавали государству, а то, что похуже, шло на корм скоту. Ещё сдавали государству мясо и молоко. На трудодни колхозникам выдавали зерно.
Алексея Ивановича в колхозе поставили работать кузнецом, а Анна Алексеевна работала на ферме.
В деревне Овчинниково, расположенной в четырёх километрах от Петухово, со временем открыли школу, туда дети ходили пешком. В деревне появились керосиновые лампы, и у учеников появилась возможность по вечерам читать и писать.
В 1938 году на северо-востоке Кировской области образовалось несколько спецпоселений под общим названием Вятлаг. Сюда стали ссылать осуждённых со всех концов страны, и много среди них было людей, просто неугодных власти да и ни в чём не повинных. Осенью того же года, когда все взрослые были в поле, вдруг всё кругом потемнело, подул сильный ветер. Жители Петухово подумали, что начинается гроза, но это была беда пострашнее: со стороны Вятлага на деревни Попонино и Петухово шёл верховой пожар. Люди спасались, кто где мог, прятались в банях, овощных ямах, реке. Пожар закончился, когда сменился ветер и пошёл дождь. От двух деревень остались только два дома да баня, но сохранился склад с зерном и колхозные дворы, где жил скот.
Пожар чудом обошёл избу Алексея Ивановича и Анны Алексеевны (не тот ли «скиталец» помог?). На другой день в деревне вновь началась новая жизнь. Жизнь после пожара. А пока люди ночевали в избе Петуховых – на полу, в сенях, на повети…
После пожара жители д. Попонино стали строиться в Петухово – по одну сторону улицы. И не успели деревенские жители отстроиться, как новая беда – война.
Мужчины ушли на фронт, в деревне остались старики, женщины, дети. Мой дед служил на передовой, но по болезни был переведён в тыл, перевозил с поля боя раненых. Позже из-за болезни его комиссовали совсем. Его братья Матвей и Всеволод с войны не вернулись.
Несмотря на трудности, в годы войны колхоз не развалился. Пахали, сеяли, убирали хлеба, сохранили поголовье скота. После победы не все мужики вернулись домой, некоторые пришли с войны инвалидами. Рабочей силы поубавилось, но деревня стояла. Молодые люди женились, оставались в родной деревне, работали в колхозе. 
По соседству с дедом жили его родные братья с семьями, а далее – Дмитрий Андриянович Попонин, Егор Лукич Попонин с семьями, вдова Варвара Петухова с дочкой, Дмитрий Алексеевич Петухов (его семья жила в Петухово, а он работал председателем сельсовета в д. Овчинниково), Анна Михайловна Петухова, в доме которой часто собиралась на праздники молодёжь.
Главным летним праздником в деревне считали Петров день (12 июля), на который приглашали гостей из других деревень. К празднику обязательно готовили свежее пиво, брагу, резали барана, варили уху. Праздновали один вечер, пели, плясали, веселились от души, а наутро все вновь шли на работу.
В 1946 году, вскоре после Петрова дня, днём в избу Алексея Ивановича, постучав, вошли двое неизвестных мужчин. Дома были только две девочки: дочь Анна 13 лет и её двоюродная сестра Тамара 10 лет. Они поняли, что эти мужчины – беглые осуждённые из Вятлага, и пока пришельцы что-то спрашивали у Тамары, Анна незаметно выбежала из избы и побежала за мужиками. Мужики пришли с ружьями, закрыли беглецов в бане и охраняли их всю ночь, пока не приехали охранники и не увезли беглых из деревни.
В том же 1946 году каждому взрослому и подростку был отведён участок дороги, помеченный колышками. Этот участок необходимо было оканавить по обе стороны дороги, то есть копать канаву вручную, поднимая землю на дорогу, а земля на Петуховском волоке тяжёлая, глинистая. Так строили дорогу от Петухово через д. Рубеж на тракт Кай – Пушья – Бутино – Лойно. 
В 1950-е годы деревни объединили, и центром стала деревня Лёзиб. Председатель объезжал на лошади вверенные ему деревни. Жизнь в Петухово легче не становилась. До четвёртого класса детей возили на лошади в школу д. Овчинниково, а с пятого класса они учились в с. Гидаево и жили там в интернате.
Женщины из Петухово ездили на работу в Овчинниково, где была ферма. Труд на ферме был очень тяжёлый. Воду носили с речки большими шайками, вручную пилили дрова, чтобы нагреть для скота воду в котлах, разносили сено – весь день на ферме. Вечером не всегда удавалось уехать домой на лошади, часто приходилось идти домой пешком за четыре километра. Зимой идёшь – и волки воют.
В деревне преобладал ручной труд. Летом траву косили конной косилкой, но в болотистых местах и неугодьях женщины косили вручную. У каждой был план – 30 соток, но некоторые старались перевыполнить норму и выкашивали до 90 соток за день. Косы-горбуши точил мой дед Алексей Иванович. Он садил на лошадь своего пятилетнего сына Виталия, привязывал, чтоб ребёнок не упал, и лошадь начинали водить по кругу, чтобы она крутила барабан, который приводил в движение точильный круг. Рано утром, к 7.00 надо было выточить до 30 кос, и так каждый день, пока не закончится сенокос.
В 1950-е годы колхозникам начали выплачивать зарплату деньгами. Деду за заточку одной косы платили 5 копеек, коногону – 3 копейки. Рабочие получали по 30 руб. в месяц. На производстве зарплата была значительно выше, чем в колхозе, и люди стали понемногу уезжать из деревни. К тому же, тем, кто пошёл на производство, выдавали паспорта, а колхозники этого документа не имели. И поехали деревенские жители в Лойно, Чус, Созимский, Рудничный – туда, где есть производство и школа для детей.
В 1960-е годы в колхозе им. Энгельса появился первый комбайн для уборки зерновых. На полях тогда выращивали рожь, ячмень, овёс, лён. Пробовали садить кукурузу, но она не вызревала. Развели уток, но и они себя не оправдали. В те годы в Петухово ещё насчитывалось до 60 дворов. Но школа, почта, медпункт, клуб, магазин были построены в Овчинниково.
В 1967 году колхоз им. Энгельса вошёл в состав совхоза «Минеевский». Зарплата повысилась до 50 руб. в месяц, люди стали жить получше. Появились деньги – появилась возможность что-то покупать в магазине, и мужчины начали понемногу выпивать (в магазине стали торговать вином).
В начале 1970-х совхоз имел комбайн, трактора, автомобиль ГАЗ-51, бензовоз. Зерно и корма с полей стали вывозить тракторами, поэтому поголовье лошадей сократили до 30 голов. Мужчины пересели на технику. Для содержания телят был построен новый двор на 200 голов, а другого скота в совхозе не было. Все полевые работы проводились при помощи шефов.
К началу 1980-х годов в д. Петухово осталось всего пять жилых домов. Резко сократились площади для посева зерновых культур, сенокосные угодья стали раздавать производственникам, лошадей уже не осталось. Всю технику перевели на центральную усадьбу – в д. Лёзиб.
С появлением в Гидаево и Минеево колоний-поселений поля лишь частично засевались зерновыми культурами, большая часть была отведена под сенокос – сено требовалось для скота, который принадлежал колониям.
В 1985 году деревню Петухово покинул последний житель – Егор Иванович Попонин. Несколько старых, покосившихся изб остались доживать свой век уже без хозяев. Никогда уже не будет новой жизни на земле наших дедов и прадедов, вместе с которыми умерла и деревня. Дорога, ведущая в Петухово, поросла бурьяном. Здесь тишина, такая тишина, что кажется – и не было той деревенской жизни.
Последний раз я была в Петухово летом 1976 года. Жизнь из деревеньки уже уходила: лишь стрёкот кузнечиков в траве да редкий лай собаки нарушали тишину. Возле деревни ещё колосилось поле ржи вперемешку с васильками. Изба моего деда уже покосилась, а сам он сидел на старой скамейке возле завалинки, сделал самокрутку и курил махорочку. Я смотела на его жилистые руки, обросшее бородой лицо и думала о том, какая же у него порой тяжёлая, порой страшная, но такая интересная жизнь…

"Прикамская новь", 2015 г.

Источник: сайт Верхнекамье