Малцовы/Мальцевы

Я начала составлять семейное древо в 2011 году.  Неоценимую помощь в этом деле мне оказали записи, которые я ранее делала по воспоминаниям родителей, на тот момент уже ушедших из жизни. Жаль, что тогда я не расспросила их более подробно, в том числе с подписыванием старых фотографий.

Имея слишком плотный рабочий день, я отдавалась захватившему меня процессу поиска неведомых мне людей только практически в ночное время и небольшими урывками в выходные дни. И люди, жившие несколько веков назад, постепенно стали выступать из темноты забвения…

Однако, когда древо начало уходить своими корнями вглубь веков, я поняла, что мне недостаточно просто составить схему: этот женился на той-то, у них родились тогда-то дети… В процессе поисков появлялись какие-то вещи, которые мне хотелось записать, чтобы они остались в памяти и, может быть, не только моей. Кроме того, эти записи выполняли еще и роль своего рода размышлений, подсказок, путеводного клубочка, с помощью которого я распутывала хитросплетения судеб, вятской географии и высшего промысла, и размышляла над правильностью своих выводов. Иногда казалось, что мне практически больше нечего добавить в свои записи, а через какое-то время совершенно неожиданно выскакивала новая подсказка, или появлялся человек, который давал новую информацию…

Так появилась идея написать хотя бы краткую историю своих поисков, историю людей, с которыми я так или иначе связана кровью и генетической памятью.

И мне хотелось бы выразить глубокую признательность всем, кто помог мне в этих поисках, разместив на сайте «Родная Вятка» архивные источники, кто писал в соцсетях, присылал информацию по своим предкам, с которыми я тоже, оказывается, в дальнем родстве. Особую признательность я хотела бы выразить Вершинину Е.А. и Скорнякову А.Г., потому что женские линии моего древа безо всякого дамского кокетства, хотя и с немалыми географическими виньетками, удалось проследить до середины 17 века. Мужские же линии, как и полагается суровым мужам, стояли насмерть и не сдавались под натиском моих поисков, сделав шаг назад лишь до конца XIX века. Поэтому, повторюсь, благодарна землякам, предоставившим сведения об очень запутанной истории.

«Ну, поехали», - как сказал классик отечественной космонавтики.

Все мои предки на протяжении более трехсот лет жили на вятской земле. Двигаясь с разных сторон, они в конце XIX века встретились на небольшом пятачке, что в современном административно-территориальном делении относится к Тужинскому району: Титово, Жеребцово, Дербени, Мальцы.

Именно в Мальцах появилась на свет моя бабушка Марина Ильинична Мальцева.

Впрочем, начну с давних времен.

В 1-й ревизии 1719 года в починке Зайцовых, что расположился в Верхошижемской вотчине Хлыновского дистрикта Вятской провинции Сибирской губернии, упоминается первый предок по линии моей бабушки. Правда, вначале фамилия писалась иначе – Малцов.

Именно в починке Зайцовых записан Малцов Антон Иванов шестидесяти лет со своим сыном Денисом. Позднее по тому же починку появится и второй взрослый сын – Федот.

Обоим братьям по 25 лет. Думаю, что они, скорее всего были погодками.

Только почему Федот оказался не охвачен первой переписью? Или жил в то время в другом месте? Очень мне хочется уточнить этот момент. Надеюсь, когда-нибудь это удастся.

Кстати, сам Антон Малцов участвовал в составе выборных крестьян в проведении первой ревизии, о чем свидетельствует следующая запись: «1721-го году августа в "__" день Архиерейской домовой Верхошижемской и Касинской вотчины староста крестьянской сего 721-го году Максим Кислицын, сотник Леонтей Трушков, пятидесятник Василей Кислицын, десятники Яков Елсуков, Осип Ворожцов, Феоктист Окунев, Максим Окатьев, Алексей Солоницын, Василей Саландин, Осип Момаев, Дементей Обатнин, да выборные крестьяне …Антон Мальцов, Герасим Уланов, Фрол Ведерников, Иван Руских, Фока Колобов, Марко Лаптев, Козьма Лобастов, Никита Вшивцов, Ипат Бажин, Иван Белых, Федор Новиков, и вместо всех тоя вотчины // мирских людей против царского величества печатного указу, по которому велено которые в прежних скасках мужеска полу душ чинили утайку или прописку, объявлять доношениями своими без всякого страху сущею правдою описывая имянами хто были в утайке, и против того царского величества указу ныне сим доношением до каждого объявляем мужеска полу души и никого не утаили, а имянно те души по имяном, а ежели мы староста и сотник с пятидесятники и десятники и выборные старожилы сверх сей скаски что сказали ложно или что в той Верхошижемской и Касинской вотчине кого мужеска полу в душах или новорожденных младенцов утаили или прописали и за то б великий государь указал учинить нам смертную казнь, а движимыя и недвижимыя наша имения взять на себя великого государя».

Наверное, здесь сразу нужно уточнить одно обстоятельство, которое в дальнейшем тоже будет вызывать вопросы и сомнения. Касается оно возраста родившихся в 17 веке, кто попал в переписные документы.

Дело в том, что календарные вопросы регулировались церковью, которая вела летоисчисление от сотворения мира. Например, точная дата рождения Иисуса Христова была определена как 5500-й год от сотворения мира. Именно эта дата в Византии, Древней Руси и других христианских странах при монастырях и храмах являлась отправной точкой для отсчета церковью религиозных праздников, использования при ведении летописей, составления хронологических пособий.

Нарушение летоисчисления считалось тяжким прегрешением, за которое следовало отлучение от церкви. В связи с этим Константинопольский собор 1583 г. официально осудил введение католиками инициированного римским папой Григорием XIII так называемого «нового» или григорианского календаря, изменившего даты празднования и Пасхи, и Рождества Христова,  расценив его как ересь. Как видите, ничто не ново под Луной, как говорится, ересь – дело обыденное.

В России после никоновской церковной реформы 1655/56 г., предпринявшей в том числе «латинский» переход в 5508 год, а не 5500, приверженцами «старого» календаря остались только старообрядцы. Петр I, повелевший после 31 декабря 7208 года (года, состоявшего по факту из четырех месяцев) считать 1 января 1700 года, был по сути дела обвинен старообрядцами в «краже» 8 лет.

Таким образом, при рассмотрении возраста той или иной персоны, нужно учитывать, что у части населения, рожденных ранее 1655/56 годов, нужно отнять 8 лет, а у другой к указанному возрасту добавить 8-10 лет. У писцов, проводивших переписи, на руках имелись приправочные книги 1666 и 1678 годов, однако, думаю, ошибки все равно допускались. Впрочем, полагаю, что и некоторое откровенное лукавство или простая забывчивость со стороны переписываемых тоже присутствовала, вследствие чего тема временной метаморфозы доходит иногда до абсурда, и этот момент надо учитывать при определении возрастов и установленных предков, и возможных кандидатов в «родственники». Я всегда, занося данные в программу «Древо жизни», которую использую для построения семейного древа и сохранения сканов страниц переписей, архивных справок, фотографий, дату рождения ставлю с пометкой «около». Именно поэтому и в текстовой части перед датой рождения ставлю знак =.

Но это было небольшое отступление в сторону.

Билась я, билась, но глубже 1719 года не могу пока пробиться. Вынырнул Антон Иванов сын Малцов из толщи веков и никаких подсказок, где искать предков, не оставил. И решила сделать отдельное древо на наиболее подходящих кандидатов и посмотреть куда оно меня выведет…

Так я вот сокрушалась, что не могу сквозь толщу времен протиснуться к несметным сокровищам в виде знаний о семье своей, да и удалось-таки на полшага продвинуться в своих поисках. Любопытный документ нашелся: «Того ж дня (30.01.1711) Елганской волости Иван Павлов сын Зайцов продал тое ж волости Антону Иванову сыну Малцову 6-й свой пай починка и с 6-м своим паем овина и пани, а иные паи того починка за складники ево за Тимофеем Хлыбовым с товарыщи, а весь тот починок в той же волости смежно с [Е]льфимом Трушковым по Лавре реке, а взял он продавец у него купца за тот свой 6-й пай починка 26 алтын 4 денги, а к той купчей хлыновцы Прохор Лебедев вместо ево продавца Ивана Зайцова да свидетель Алексей Урванцов, писал подьячей Григорей Пушкарев, от писма и за записку 4 алтына 2 денги взято».

Забавно то, что мой далекий предок в 1711 году приобрел некую недвижимость у человека по фамилии Зайцов, а спустя три столетия я купила квартиру у женщины по фамилии Зайцева… Бывают же такие совпадения!

Окрыленная я стала шерстить Илганскую волость, заодно и тех, кто вместе с Антоном Ивановичем упоминался… Не скажу, что поиски увенчались успехом, но надежды я не теряю. В настоящее время наиболее перспективными кандидатами на роль предков упомянутого мной Антона пока вижу выходцев из Березовского стана. Если кто-то заметит мое заблуждение, буду рада подсказке.

Но вернусь к продолжению истории.

Мне известно о двух сыновьях Антона: Федоте (Феодоте), =1694 г.р., проживавшем в дальнейшем в починке у речки Кремянки с супругой Агафьей Афанасьевой (урожденной Мамаевой), и Денисе (Дионисе), того же года рождения, оставшемся жить в починке Зайцовых.

Первый брат не только обзавелся двумя сыновьями Федосом (=1724-1756 гг.), Феодотом (=1728 г.р.) и тремя дочерьми, но и занимался, как бы сейчас сказали, общественной деятельностью. В переписи 1764 г. указано, что он в весьма почтенном возрасте – в 68 лет – был деревенским старостой.

Двое дочерей Феодота и Агафьи (Анна и Гликерия) выйдут замуж за мужчин с одинаковой фамилией Трушков. Брат их – Феодот – тоже обретет супругу Анна Петрову дочь по фамилии Трушкова. Кстати, Трушковы будут идти рядом с Мальцевыми на протяжении многих лет, если не сказать столетий.

Евдокия станет Михеевых.

Все они станут жить неподалеку от отчего дома. Очень хочется, чтоб они были счастливы в браке.

Денис (Дионис) Антонов сын продолжил род в достойном количестве детей: семь сыновей и одна дочь.

Марфа Денисова (=1723 г.р.) выйдет замуж за Анику Андреева сына Невзорова и переедет в починок Ярковской.

Старшие братья Малцовы - два Ивана (=1717 и =1723 гг.р.), Ефтроп (=1726 г.р.) и Петр (=1732 г.р.) - останутся в починке Зайцовых, а младшие - Самсон (=1732 г.р.), Дмитрей (=1734 г.р.) и Мартын (=1736 г.р.) – обоснуются на вновь поселившемся починке Малцовском. Ну, понятно из названия, что они явились его основателями.

Собственно, так вот и разошлись пути-дороги родных братьев. В дальнейшем еще больше разбредутся по вятской земле потомки Антона Иванова сына Малцова. Сейчас они живут в Екатеринбурге, Москве, Санкт-Петербурге, Томске, Омске, Владимирской области, Республике Коми да Бог весть еще где, о которых я не знаю! Преобразится даже сама фамилия, по-иному начнет звучать.

Удивительно, но пару лет назад один из потомков Антона Малцова - Иван Мальцев - написал мне, что мужчины в его семье делали записи в одной и той же тетради о себе и своих предках на протяжении ста лет! Несмотря на то, что местами не очень хорошо читалось вследствие ветхости тетрадки, Иван постарался расшифровать для меня некоторые записи, которые я с большим интересом прочитала. Прочитала и подумала: «Что это – родная кровь сказывается или промысел опять же Божий»? Очень много совпадений в выборе профессии, характере общественной деятельности. Дошло даже до того, что один из родственников Ивана учился в военном училище, которое спустя двадцать лет закончит мой муж…

Впрочем, это было лирическое отступление.

Спустя почти триста лет, сидя летним вечером на лоджии, под звуки неспящего города прочту я о Петре Малцове: «Лета 1765-го ноября 26-го дня Вятской правинцы Хлыновского уезда архиерейской Верхошижемской вотчины государьственной черносошной крестьянин Никифор Семенов сын Трушков в роде своем не последней продал он той же вотчины государьственному черносошному крестьянину Сергею Иванову сыну Зубареву, жене ево и детям недвижимого (86) имения, доставшагося в наследство по смерти от отца своего Семена собственной ево заимки, росчищенной ис под черного государьственного лесу починка званием Зайцовского 12-й пай пашенной земли, без насеянного хлеба, з дворными и гуменными хоромы, с лушком, с хмелниками и с сенными покосы, что на том паю имеетца, а другие паи того починка за крестьяны Петром Малцовым с товарыщи, а весь тот починок состоит во упомянутой Верхошижемской вотчине в межах во первых вверх по речке Лавре до крутова логу, а по тому логу вверх на Кременьскую верховину, с той верховины вниз по елховому логу с починком крестьянина Петра Мальцова, с того логу вниз по ключу до сухова логу и по тому логу вверх с починком Козловским до верховины речки Норты, а с той верховины вниз по сухому логу с починком Бурдинским до вышеписанной речки Лавры…»

А сейчас обратимся к третьему брату - Ефтропу Денисову сыну Малцову.

Исходя из данных, любезно предоставленных пользователем «Родной Вятки» Т. Ходановой, можно утверждать, что Ефтроп был дважды женат.

Видимо, первой женой его была Мария Устинова. Дата ее рождения, как и девичья фамилия неизвестна, перепись лишь сохранила год смерти – 1749.

Очевидно, от этого брака родились три сестры – Гликерия, Наталия и Доминика (последняя в =1748 г.р.). Доминика упоминается в переписи 1764 г. вместе с отцом, мачехой Анной Васильевой (в дев. Зубаревой), четырьмя братьями (Хрисандром, Лукой, двумя Яковами) и сестрой Евдокией, родившимися во втором браке отца. На тот момент Гликерия и Наталия были скорее всего уже замужем. Может быть я когда-нибудь отыщу их следы…

А пока я заношу на свое семейное древо всех, кто как или иначе породнился с Мальцевыми или другими представителями моей семьи – сватов, золовок, деверей…

Дальше начались странности. Из справок ГАКО следовало, что первый из Яковов Ефтроповых (=1755 г.р.) вступил в брак с Ириной Терентиевой. Уж не знаю, как это трактовать – опиской переписчика или неграмотностью переписываемых, но невеста значительно старше жениха, ибо, согласно ревизским сказкам 1795 г. по Верхошижемской волости Орловского уезда Вятского наместничества, на тот момент ей было 48 лет. То есть годом ее рождения можно считать примерно 1747 г.

В той же сказке 1795 г. у пары фигурируют четверо сыновей – Антип, Терентий, Петр и Яков. Якову – 20 лет, т.е. он ориентировочно рожден в 1775 г.

Дальше – снова загадки. Опять описка или что-то другое?

Как бы то ни было, в 1795 г. 20-летний Яков Яковлев сын Малцов женат на 29-летней Евдокии Семеновой. В семье было уже пятеро (!!!!!) детей в возрасте от 12 лет до 2 месяцев: Семен (=1783 г.р.), Иван (=1785 г.р.), Андрей (=1791 г.р.), Карп (=1795 г.р.). 3-летний Агей, бедняжка, умер…

И если возраст старшего сына вполне соотносится с возрастом его матери, то Яков как-то не совсем подходит на роль его отца. Можно предположить, что для Евдокии это второй брак. В таком случае, учитывая возраст юного мужа, к числу его родных детей можно отнести Карпа, Агея и, с большой натяжкой, Андрея. Что-то у меня вызывает сомнения, что 15-летнего пацана женили на 24-летней вдове с двумя или тремя детьми… Тем более, что в переписях указывалась степень родства, даже когда шла речь о приемных детях (по отношению к мужчинам). Либо эта моя ветвь не «мальцевская», а имеет иную предысторию и иные корни…

А я люблю загадки! Вдруг я найду что-то интересное в глубине веков и человеческих судеб…

В книге Е. Вершинина «Повесть о земле Тужинской», нахожу строки, посвященные своим предкам - Семену Яковлеву с сыном Панфилом, основавшим в 1819 г. починок Мальцов при речке Яну.

Надо сказать, что у Семена была весьма многочисленная семья. От первого брака у него родилось трое сыновей: уже упоминавшийся Панфил, Савва (=1799 г.р.), Дорофей (=1805 г.р.).

В ревизских сказках 1834 года зафиксирована вторая жена Федосья, которая была лет на пятнадцать младше мужа и являлась практически ровесницей своего старшего пасынка. В этом браке на свет появились Никифор, Ларион, Вахрамей, Анисим, Филип, Афимья, Анна, Авдотья, Анисья, Парасковья.

Есть предположение, что сын Лариона позже переберется в починок Крутой Овраг, но пока что эта версия проверяется.

Собственно говоря, моя «мальцевская» ветвь произойдет от сына Семена Яковлева - Никифора, рожденного во втором браке. Ревизские сказки 1858 г. насчитали у Никифора Семенова с супругой Татьяной Павловой трех сыновей: Потапа, Петра и Василия и двух дочерей Домну и Анну. Старший сын – Потап (=1827 г.р.) – женится на Ольге Никифоровой (=1826 г.р.). В 1848-1849 годах появятся дочери-погодки Авдотья и Настасия. Через 3 года родится сын Алексий (=1852 г.р.).

Авдотья и Настасия появятся еще раз в сельскохозяйственной переписи 1916/1917 гг., где будут указаны под девичьей фамилии. Видимо, по какой-то причине они не выйдут замуж и будут проживать вместе с семьей брата.

Так вот Алексий Потапов сын Мальцов – это мой прапрадед по женской материнской линии! 18.07.1874 г. (по старому стилю) у крестьян починка Яну Алексия Потапова Мальцова и законной жены его Евдокии Герасимовой родится мальчик, который на следующий день будет наречен Илией.

Я не знаю, были ли еще дети у Алексия Потапова дети. В похозяйственной переписи 1943/45 гг. упоминается Федор Алексеев 1877 г.р. Это мог быть как родной брат Илии, так и двоюродный – сын Алексия Петрова.

В начале XX века фамилия претерпевает изменения и начинает писаться в современной интерпретации – Ма/льцев, перенеся ударение с последнего слога на первый. Именно так метрическая книга Воскресенской церкви села Пижемского Яранского уезда запечатлела факт рождения и крещения в двухдневном возрасте 19.02.1906 г. моей бабушки Марины Ильиничны.

На фото - Марина Ильинична крайняя справа в светлом платье

На долю ее матери – Антонины Стефановны Мальцевой – выпадет немало невзгод и лишений. В войну она перейдет жить из Мальцов к дочери в соседнюю деревню Дербени, чтобы поддержать своих внуков Фаину (1932 г.р.) и Игоря (1939 г.р.), в то время как сама Марина Ильинична будет, не покладая рук, работать в колхозе. Эти женщины знают, что они работают для победы и для детей… Моя мама вспоминала, что летом самым вкусным лакомством была малина, запеченная бабушкой в свекольной ботве. Вкус лебеды, что добавлялась в муку, она помнила всю жизнь.

Антонина Стефановна, получив похоронки на сыновей, умрет 31 мая 1945 года, посчитав свой долг перед семьей и страной полностью исполненным.

Марина Ильинична никогда не рассказывала о своей жизни в войну, не делилась она и другими воспоминаниями. Иногда человеку бывают очень горьки его воспоминания. В память о бабушке я храню два ее платья из тканей совсем не деревенских – крепдешина и крепа. Когда-то она отдала их моей маме на перешив, мама, в свою очередь, – мне. А я платья почтенного возраста более тридцати лет храню в специальной коробке в шкафу. Ибо это материальная память о дорогих мне людях.

Люди живы, пока под вечным небом произносятся их имена…