Кипанур

Кипанурское (карта Яранского уезда 3в, 1891)

Деревня Кипанур основана русскими давно. Назание означает "болотистое поле". Вблизи деревни протекала река Шуда. Протяженность деревни 1 км, дома на одну сторону. В двацатые годы в деревне было тридцать домов, семьи были многодетные. В среднем по десять человек самое большое по 18. Раньше была Кипанурская волость, приход Сердежский. В деревне было 6 каменных домов. Жили зажиточно. Имелись 3 ветряные мельницы. У каждого дома была рига, зерно просушивали на овинах ( выкапывали большую яму и над ней делали сруб, внизу топили соломой, вверху лежали снопы на настланных жердях). Молотили цепами. Держали по 3-4 коровы, доходило до 200 чередов пастьбы. Скот продавали. Держали много лошадей. Кроме земледелия и скотоводства занимались ткачеством, вышиванием, плетением лаптей. Ходили на вечёрки в своей деревне, в Кукодор, Ёлкино, Суходол, Бараново, Сердеж и другие места. Справляли пышные свадьбы, запрягали по 10-12 лошадей. Долгожители д. Кипанур Анна Петровна (84 года) и Леонтий Михайлович (85 лет) Тутубалины, сейчас уже умерли. Анна Петровна всю жизнь работала фельдшером в Пушкино, начала работать ещё до войны, с 1933 года. На пенсию вышла в 1978 году.

Военная молодость Леонтия Михайловича

Родился я на стыке двух эпох, в 1913 году, в д. Кипанур, крестился в Сердеже,  в приходской церкви. Деревня наша была большая, была даже школа, много каменных домов и три ветряные мельницы. Мой дед, Михаил Яковлевич, служил в армии в конвойной команде, пешком два раза ходил в Москву. Дед был уважаемый всеми человек. Он привил мне любовь к природе и животным.
В революцию мне было 4 года. Помню, как срывали портреты царя. Отца взяли на гражданскую войну. Дома всё хозяйство вели мама и дед, засевали землю, убирали хлеба, молотили всю зиму. Трудом я начал заниматься рано, в 11 лет боронил в поле пары, сеял с дедом. Мы держали много скота – коров, лошадей, свиней. Земли тоже было много в хозяйстве, и урожай убирали хороший, потому что землю удобряли навозом.
Нас раскулачивали, давали твёрдое задание, отца посадили. В деревне хозяйничали активисты. Помню, как однажды выгребали из печи хлебные караваи, большие, высокие, сложили в мешок и унесли будто бы в сельсовет. А ещё мы зарезали с матерью свинью. Мясо я спрятал на сарае. Пришли активисты, долго искали, нашли и всё унесли.
Началась коллективизация. Нас приняли в колхоз, потом он распался. Отец сидел в Балахне Нижегородской области.
Время шло. Наступил 1935 год. В октябре я ушёл из дома с одними сухарями в котомке в армию. Везли нас на Дальний Восток, ехали туда ровно месяц. Служил на ст. Раздольная. Учился в полковой школе на связиста. Служил я в хозроте.
После службы в октябре 1937 года по вербовке уехали с другом, Ильёй Никаноровичем Тюпкиным из Кугалок, на Колыму. Домой ехать было не к чему, жили в деревне плохо. Надо было помочь отцу достроить дом. Поступил служить в охрану северных лагерей. Через два года, в октябре 1939, приехал домой. Дома ещё купался в речке. Женщины копали картошку в поле и дивились, что холодно уже, а он купается.
Встал на военный учёт, как положено, а через 18 дней взяли меня на финскую войну. Формирование было в Перми. Обидно, только из армии пришёл – и снова служба.
Пережил многое. Стояли морозы, а обмундирование плохое: на ногах ботинки с обмотками, ехали поездом, шли маршем, потом нас везли на открытых автомашинах. На моих глазах много солдат замёрзло в дороге. Мне очень помогла северная закалка.
В Пикторанте принял первый бой, служил в разведке. Домой приехал летом 1940 года.
В начале 1941 года мне предложили ехать на курсы колхозных кадров в город Советск. Поехал. А когда началась война, нас распустили, отправили в распоряжение райвоенкоматов.
17 августа призвали меня на защиту родины. Из Котельнича меня и ещё Ивана Баранова направили в Вишкиль – обучать новобранцев военному делу. Были там до половины ноября 1941 года. Тогда немцы рвались к Москве. И вот я связист 74 дивизии 46 стрелкового полка. В первом же бою под Москвой был тяжело ранен в правую руку разрывной пулей. Добрался до медсанбата, истекая кровью. Обработали кисть руки, наложили повязку и шину. Посадили в поезд с другими ранеными. Только состав тронулся, как прилетели немецкие самолёты, стали бомбить поезд. Кто мог, выскочили из вагонов, залегли в воронку, потом ушли в лес. Самолёты бомбили станцию и прочёсывали лес. Мы шли по группам, подошли к дороге. На автомашинах нас довезли до Москвы. Меня направили в эвакогоспиталь в г. Ташкент. Туда поступали ещё первые партии раненых. Встретили нас хорошо: цветы, виноград на столах. Через семь месяцев комиссовали и отпустили в распоряжение своего райвоенкомата.
Пальцы на руке не действовали ещё долго. Немного пожил дома, потом меня вызвали в райком и направили на работу в Никулята председателем колхоза, прежнего взяли в армию. Колхоз был отсталый, рабочих мало. Наладил дисциплину, колхозники начали работать добросовестно. И тут меня снова взяли на фронт. Связистом, на северо-западный. Там был ранен в правое плечо, потом в левое, затем в левую руку. Таким образом, имею четыре ранения.
В июне 1944 года направили на курсы младших лейтенантов при 10 гвардейской армии 56 гвардейской стрелковой дивизии. Был при штабе полка командиром взвода связи. Прошёл с боями от Москвы до Либавы. Вспоминаю, как форсировали реку Либаву. Закрепиться на берегу не успели, как немцы начали по нам бить. Сзади немцы, впереди река. Все бросились в воду. Кто успел раздеться, плыли голыми, а немцы били сильным огнём. Вода в реке была красной от крови и пены. Кто выплыл, ушли в деревню. Там кое во что оделись и пошли собирать свой полк. Много, очень много погибло тогда солдат.
Войну я закончил лейтенантом, командиром взвода связи.
Под г. Пярну в январе 1945 года был контужен: всего засыпало землёй. Ладно, что тут были сапёры и другие солдаты, они меня выкопали из-под развалин.
Пишу это всё для того, чтобы нынешняя молодёжь шла служить в армию. Служба в армии закаляет и укрепляет силу и дух.
После войны я, вернувшись домой, работал рядовым, пахал сохой землю. Было мне 32 года, а я не имел ещё своей семьи. Женился в марте 47 года. Моя жена была фельдшером Пушкинского медпункта. Вот мы вместе и начали поднимать разбитую экономику колхоза. Я работал бригадиром в укрупнённом колхозе и заместителем председателя колхоза. И теперь живём здесь.

Л. Тутубалин.
д. Пушкино
«Отечество» №128 от 23 октября 1997 года.

Письмо из далёкой Латвии

Тутубалин Леонид Михайлович, бывший колхозник дер. Кипанур Пушкинского сельсовета, прислал в редакцию районной газеты письмо, в котором пишет:

«Привет родным и землякам из Латвии! Сообщаю вам, что я и мои бойцы наказ ваш выполняем с честью, бьём врага днем и ночью. Мой боевой путь, путь от Москвы до Балтийского моря, пройден не зря: за успешное выполнение боевых заданий правительство наградило меня орденом Красной Звезды и медалью «За боевые заслуги». Сейчас мы зажали фрицев в мешок  и доколачиваем их в Прибалтике. 
Заверяю вас, мои земляки, что добьём мы фашистского зверя в его берлоге, как бы он ни огрызался, отомстим немецким извергам за все злодеяния, причинённые советскому народу.
Работайте в тылу не жалея сил, по-большевистски готовьтесь  к весеннему севу, помогайте ковать победу над врагом».

Гвардии лейтенант Л. Тутубалин. (23 февраля 1945)

Из книги «Память огненных лет» (Яранск, 2010), стр.184-185.

На фронт ушло 39 человек, а вернулось 14. После войны деревня стала распадаться. Последние жители уехали в 1989 году. Люди жили работящие, трудились день и ночь. В 1930 году организован Кипанурский колхоз, позже соединились с деревней Аристово. Вступали в колхоз не все. В 15 домах произошло раскулачивание, около 30 человек выселили, некоторые уезжали сами. Земли очень плодородные. Хлеб был дешевле, чем у государства. До революции было 2 кабака.

Учителями стали: Медведева Валентина Савватеевна, учитель географии, работала инспектором в РОНО.
Кузнецова Глафира Ивановна - учитель математики.
Кузнецова Нина Ивановна - ученый-агроном.
Кузнецова Надежда Ивановна - учитель математики. 
Коновалов Николай Дмитриевич - мельник.

О своём дедушке - участнике ВОВ, и его семье рассказала Надежда Витальевна Скрябина.

Ведерников Семён Васильевич

Отец – Ведерников Василий Дмитриевич, имел свою мельницу, молотильный сарай и несколько лошадей. Во время раскулачивания забрали всё имущество вместе с домом, который был разобран и перевезён в деревню Бараново под школу. Сам Василий Дмитриевич с семьёй в дальнейшем проживал в бане. Похоронен в Сердеже.
Мать – Ведерникова Агриппина. Похоронена в Сердеже.
Братья: Фёдор Васильевич и Александр Васильевич.
Сёстры: Кузнецова (Ведерникова) Елизавета Васильевна; Тутубалина (Ведерникова) Анастасия Васильевна;
Ведерникова Евдокия Васильевна, жила с родителями, похоронена в Сердеже.

Медведев Михаил Афанасьевич

А.П. Зыкова рассказала о том, что он пережил, в статье "Сквозь застенки фашистского ада"

Дома в деревне стояли на южную сторону, только дом Изергиных был через дорогу. Напротив Изергиных жили по порядку:

1. Бабушка Ангелины Андреевны Ерошкиной Надежда Коновалова, муж Никифор, второй муж Савватей.
2. Романовы Екатерина и Алексей, сын Алексей. Василий, дочь Нина, Галя, Тая. В живых одна Галя Шутова. Переехали в дом за Медведевыми. Там жила бабушка Мария.
3. Медведев Михаил Иванович и Сима.
4. Бабушка Коновалова Пелагея, мать Коновалова Николая Дмитриевича.
5. Ширкин Тимофей Ефимович, жена Нина Ивановна, дочери Людмила, Любовь, Галина, Зоя, Надя.
6. Тутубалины Анна Петровна и Леонтий Михайлович, сын Саша (жил в Кирово-Чепецке, внук Андрей).
7. Тутубалины Пётр Петрович и Апполинария.
8. Медведев Михаил Афанасьевич. Потом жили здесь Стафеевы Нина Ивановна и Пётр Михайлович.
9. Бабушка Татьяна.
10. Глафира Ивановна.
11. Коноваловы Николай Дмитриевич и Галина Ильинична.

Похозяйственная книга д. Кипанур 1940-42 гг.

Источник: "Исчезнувшие деревни Пушкинского сельского округа" - http://www.spushkino.narod.ru/country/c16.html