Комары

Из воспоминаний Лоскутова Алексея Арсентьевича, 1928 г.р.

И так о себе. Родился я 11 марта 1928 года в глухой деревне Комары, Тужинского района, Кировской области. Мои родители Арсентий Андрианович и Мария Дмитриевна имели очень хорошее крестьянское хозяйство: большой двухэтажный дом со всеми необходимыми хозяйственными пристройками, молотильный ток с овином и конной молотилкой, и ветряную мельницу. И, кроме того, совместно с Михаилом Захаровичем, маслодельный завод с конным приводом. Хозяйство было большое, но, как рассказывали отец и бабушка, работников не нанимали. Дед не разрешал семье делиться, а просто, для женившегося сына, построил рядом еще один дом. Семья была большая. Бабушка говорила, что в одно время в семье было семнадцать человек. Позже, уже после революции, семья, все-таки, разделилась и Михаил Захарович, мой крестный, стал жить отдельно, в том рядом построенном доме. Родители матери, дедушка Дмитрий и бабушка Фёкла, проживали в деревне Вороничи, в четырех километрах от нашей деревни. У них тоже было крепкое хозяйство , и тоже была ветряная мельница. 

...

Деревня наша была расположена на левом берегу реки Немдеж. Река небольшая, шириной метров двадцать, двадцать пять, с довольно большими и глубокими омутами. Один берег омутов обрывистый и высокий, другой, как правило, пологий. Вода в реке чистая, в солнечную погоду на песчаных перекатах играет переливами сверкающих струй. А в омутах вода темная и таинственная, поверхность ее гладкая как зеркало, без всяких признаков ряби. В реке много рыбы и раков. На заливных лугах великолепные травы , по пояс взрослому человеку, а местами и выше. Сколько радости приносила нам эта река и летом, и зимой, и весной в половодье. Летом купались в ней, наверное, не менее десяти раз в день, зимой на самодельных лыжах, сделанных отцами, катались с берега, ну а весной, в половодье пропадали на реке целыми днями.

...

 За деревней были очень интересные объекты: две, еще оставшиеся мельницы, кузница, Красная речка с берегами заросшими ельником, Теплый и Студеный ключи, и, далеко на бугре ,высокая вышка, а дальше к востоку от вышки – лес. Из мельниц одна, рядом с кузницей, была действующей.

...

Красная речка и Тёплый ключ привлекали нас ягодами. Там было много земляники. Красная речка – это небольшая, шириной метра два, речка с чистой прозрачной водой и высокими, довольно крутыми берегами, местами густо заросшими ельником. В некоторых местах берега обрывистые, красные от обнажённой глины. Наверное, поэтому речка и называется Красной. На более пологих, свободных от ельника берегах, было много земляники. Причем росла она отдельными, небольшими полянками, но зато на этих полянках она росла сплошным ковром, усеянном ягодами. Лакомились мы этими ягодами на месте и собирали их, чтобы отнести домой.

...

Теплый ключ - это пологий лог, только в верховье берега его становятся круче. На берегах его тоже много земляники, даже больше, чем на берегах Красной речки, здесь нет никаких кустарников, только в одном месте, недалеко от дороги, ведущей в лес, растет громадная липа с большим дуплом. Удивительно, что дупло это выгорело когда-то давно, но липа выжила и выглядела издали, как могучий дуб. Дупло было большим. Мы могли забраться в него втроём, не особо мешая друг другу. Никакого ручейка или ключа в Теплом ключе не было, хотя, если судить по названию, когда-то ключ, видимо, был. На Теплом ключе были хорошие травы, почти такие же, как на заливных лугах Немдежа.
Студеный ключ сплошь зарос ельником и пихтарником, но ключи и ручей с исключительно чистой и холодной водой здесь есть. Ручей Студёного ключа разделяет земли нашей деревни с полями соседней деревни Цепаи. Свое название Студёный ключ получил не напрасно. В жаркое время сенокоса усталые, утомленные от жары, косари с жадностью пили студёную, вкусную воду. И не редко это заканчивалось болезнью горла. Отсюда и название – предупреждение, что нельзя эту воду пить жадно.

...

А сейчас немного непосредственно о нашей деревне. В нашей местности она, пожалуй, может считаться средних размеров. Есть деревни крупнее и, даже, значительно крупнее, есть и поменьше. В деревне две улицы. Главная вытянулась вдоль реки, а параллельно ей – Слободка, значительно меньшей длины. Огороды состоят из двух частей: перед домом, через улицу – огородец, а позади дома- лужок. Тот и другой по двадцать пять соток. В огородце выращивали овощи, а лужок использовали кто как. У нас в лужке росли очень большие берёзы, образуя как бы небольшой парк, там даже грибы росли. Отец говорил, что до объединения в колхоз, там у нас стояли ульи с пчёлами. Многие в деревне держали тогда пчёл. В огородце, сразу за забором справа росла большая многоствольная рябина, а слева, тоже большая- черёмуха. За черёмухой, вглубь огородца росло шесть яблонь, причем на двух из них яблоки были крупные и вкусные, на остальных- менее вкусные, но очень душистые. Огородец был окружён живой изгородью из тальника с примесью акации, причем эта изгородь была очень густой: не пролезет никакая скотина. Из-за обилия древесных насаждений в некоторых деревнях издалека не видно было даже домов. Все заборы и палисадники в деревне, изгородь вокруг деревни и ворота на дорогах, ведущих в деревню, всегда содержались в исправности. Огорожена была и поскотина, место выпаса скота. Доколхозную деревню я почти не помню, хотя наш конец деревни помню более отчетливо. Почему я сказал «наш конец»? Да потому, что деревня поперёк разрезалась проулком, по которому из деревни Жеребецкой шла дорога в деревни Красная речка – на север, Черная речка - на запад и Цепаи - на восток. Вот и говорили: до проулка – наш конец, а за проулком – другой конец деревни. Около проулка была пожарная, так называлось строение, в котором стояла конная пожарная машина и хранились пожарные багры. Кроме того, на каждом доме в деревне были таблички, указывающие, что должен был захватить с собой хозяин этого дома в случае пожара. Там, где проулок выходил к реке, был мост через реку, для проезда в деревню Жеребецкую. Река очень близко подходила к деревне на её западной окраине, затем резко отклонялась вправо, образуя в месте поворота большой и глубокий омут, с высоким обрывистым левым берегом. Омут этот назывался Ивановской бакалдой, в нём когда-то, будь-то бы, утонул Иван. После поворота река уходила от деревни, наверное, метров на четыреста и в месте, которое называлось Камешник, вновь поворачивала к деревне. От Обакшиной бакалды почти до моста, река текла параллельно деревне, затем река ещё раз поворачивала, подходя вплотную к деревенским огородам. За мостом река вновь отклонялась вправо, образуя небольшой омут. Берег в этом месте назывался гривой, так как в половодье он долго не затоплялся водой, а в годы с невысоким половодьем вовсе не уходил под воду.

Сразу за восточной окраиной река снова близко подходила к деревне, здесь при повороте реки вправо, тоже был очень глубокий омут. Перед омутом был участок реки с пологим ровным берегом и с хорошей песчаной отмелью. Сюда, во время обеденного перерыва, пастухи пригоняли скот на водопой и на дойку коров. Сюда же пастухам приносили обед. Пастухов поочередно кормили владельцы скота: количество обедов пропорционально количеству скота. Упоминавшийся ранее Камешник – очень редкое, может единственное на нашей реке место, где всё русло реки покрыто каменным плитняком, а левый низкий берег весь усыпан гладкими некрупными камешками. 

...

Какой живой была деревня в то время. Взрослые парни и мужики в выходные дни и даже после работы иногда играли в городки, лапту, в попа – нагоняла и в шар. Игра в городки и в лапту известна, а вот в попа – нагоняла и в шар была, видимо, местного происхождения.

...

Большим событием для деревни в летнее время было проведение гуляния. Гулянье - это большой праздник в деревне, престольный, как его называли. У каждой деревни был свой престольный праздник. В нашей деревне такой праздник и гулянье были во второй день Троицы. В этот праздник в каждом доме было много гостей из родствеников и друзей. На гулянье щли парни и девушки изо всех ближайших деревень. В деревнях тогда было много молодежи, так что гулянья были весьма многолюдными. Собирались на гулянье во второй половине дня, причем значительная доля пришедших на гулянье вначале расходилась в гости. Угощали гостей, кто как сможет, но каждый хозяин стремился не ударить в грязь лицом, то есть угостить гостей хорошо, так чтобы гости остались довольны оказанным им приемом.

http://www.chitalnya.ru/work/1103089/

После праздничного застолья молодёжь выходила на улицу и присоединялась к гуляющим. Шеренгами гуляющих заполнялась вся улица. В каждой группе парней, пришедших на гуляние из той или иной деревни, был, по крайней мере один, гармонист со своей гармошкой – хромкой Колеватовской. Так назывались гармошки, которые делали мастера из деревни Колеватово. Следует отметить, что гармошки эти были очень хорошего качества. Гармонист, как правило, был в середине шеренги, а парни и девушки этой шеренги поочерёдно пели под его гармошку свои частушки, и знали они этих частушек очень много. Погуляв и попев частушек под гармошку, гуляющие становились в круг, и гармонист начинал играть плясовую. В пляске парни старались показать свою ловкость, своё умение, как говорили, откалывать коленца. Девушки перемежали свою пляску пением частушек. Приостановится, пропоёт частушку, и снова в пляс. Тут надо было блеснуть умением петь и знанием большого количества частушек. Иногда, соперничая, девушки выходили в круг пляски вдвоём и содержанием частушек соперничали друг с другом. В пении частушек парни не отставали от девушек. Беда гуляний была в массовых драках, причем весьма жестоких. Дрались даже не деревня на деревню, а сторона на сторону. В каждую из сторон входило несколько деревень – союзниц, а так как молодежи в деревнях было много, драка превращалась в настоящее сражение. Заканчивалось оно только тогда, когда одна из сторон в бегстве покидала поле боя. Дрались, чем попало: кол или доска от забора, кистень, кастет, который у нас назывался перчаткой, трость или просто кулак Дерущиеся часто получали серьезные травмы, а иногда и смертельные, хотя убийства в драках были редки. Дрались не от злости друг на друга, а как бы поддерживая традиции, перешедшие к ним от отцов и дедов. У нас в деревне были большие государственные склады, куда колхозы сдавали зерно по хлебопоставкам. Во время массовой сдачи зерна к этим складам выстраивались очереди из подвод с зерном. И часто тут, уже на другой день после драки, встречались лицом к лицу вчерашние противники. И встречались вполне миролюбиво, только иногда подтрунивая друг над другом, указывая на отметки от драки.
- Мишка, что это ты сегодня одним глазом смотришь?
-А ты, Колька, что это вместо носа какую-то багровую лепешку пристроил?
Интересно, что люди в деревне относились к этим дракам, как к чему-то неизбежному для гуляний. Более того, к тем, кто умел ловко драться, а тем более к тем, кто умел возглавить свою дружину в драке, относились даже уважительно. Не все, конечно, а те, кто в молодости тоже любил подраться
В будничные дни, раз или два в неделю, парни после работы вечером ходили на свидания к своим девушкам, которые, как правило, были из других деревень. Тоже традиция. Молодежь деревни собирается в каком -нибудь месте. Сначала песни и пляски под гармошку, а потом парочки влюбленных расходятся по своим уединенным местам, Летом ночь коротка, возвращаются домой уже на рассвете.
Зимой устраивали вечеринки, причем уже не в праздники и без гостей. Договаривались с каким-нибудь хозяином о проведении вечеринки в его доме и оповещали молодежь соседних деревень о том, когда игде намечена вечеринка. По сравнению с гуляньем вечеринки не многолюдны: в деревенской избе, даже большой, много народу не разместишь. На вечеринках пели песни и частушки, плясали. Драки на вечеринках случались редко и не массовые, как на гуляньях. Чаще всего из-за девушки.
Бабы в зимнее время собирались у кого-либо на беседки. Приходили каждая со своей работой: кто прял, кто вязал носки или варежки.

http://www.chitalnya.ru/work/1111333/