Как на Великую ходили в 1950-х годах

Наверно, уже сегодня появились тревожные мысли: а состоится ли в 2020 году Великорецкий крестный ход? Известно, что паломничество из города Кирова (Вятки) в село Великорецкое к месту явления иконы Николая Чудотворца ежегодно совершается уже более 600 лет. Совершалось оно и в советское время, несмотря на многочисленные запреты и ограничения. Особенно жесткие меры были применены к паломникам после постановления ЦК КПСС от 28 ноября 1958 года «О прекращении паломничества к так называемым «святым» местам».

Но до этого постановления действия власть придержащих были не столь радикальны, и ежегодно в июне огромный людской поток устремлялся на Великую.

Вот что поведали нам справки Уполномоченного по делам Русской Православной Церкви, хранящиеся в Центральном государственном архиве Кировской области за 1950-е гг.

В них сообщается, что паломничество не прекращалось и в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. , продолжалось оно и в 1950-х годах. Процитируем эти документы, вот как в них об этом говорится: «Со всех концов паломники стекаются к 3 июня в город Киров и направляются на Великую реку... 5 июня все организованно … входят примерно в 2 часа дня в село Великорецкое. После проведенной там службы и выполнения ряда религиозных обрядов к вечеру 8 и 9 июня направляются … обратно в Киров.

В городе Кирове паломники посещают могилу чтимого ими старца Стефана(1) на Филейке и могилу игумении Февроньи на Хлыновке (2), после чего расходятся по домам».

В информациях сообщается, что в хождении участвовало до 6000 человек из всех районов Кировской области, из Архангельской, Вологодской, Костромской, Горьковской, Молотовской (ныне — Пермского края — Е.Ч.), Свердловской областей, МарАССР, Удмуртской, Татарской АССР и даже с Украины. Многие преодолели пешком намного более 75 км от Кирова до Великорецкого. Так в справке за 1955 год упоминается семья Черных Ивана Андреевича из Сунского района. Эта семья прошла пешком к месту явления чудотворного образа только в одну сторону 175 км.

Уполномоченный замечает, что паломники делились на отдельные группы, во главе которых стояли свои «вожаки», пишет: «Такими вожаками являлись Белоусова Наталья из города Кирова, Зорин Петр из города Костромы, претендуют быть вожаками Палкин и Клепиков из города Кирова...».

Далее сообщается, что «почти каждый паломник нес на груди небольшую икону с изображением Николая, кроме этого, несли 2 или 3 иконы размером 80 на 60 см. В селах Горохово и Загарье устраивали короткое … моление около церковных зданий (церкви там не действуют) — дело это незаконное... Когда паломники проходили по деревням, многие граждане, в том числе и дети, подходили и целовали висящие у них на груди иконы...»

В справке за 1956 год уполномоченный рассказывает: «За несколько дней до этого (крестного хода — Е.Ч.) сгорела имеющая известность сосна-мать, у которой бывает последний отдых паломников. Остановка здесь была и в этом году. Часто можно было слышать о том, что сосну-то сожгли, а место все равно осталось, многие брали с собой золу и даже землю из-под бывшей сосны...»

В справках рассказывается и о других традициях хода в то время:

«Особенно интересным был момент вхождения всей этой процессии в село Великорецкое, когда многие бросались под икону Николая, вставали на корточки в очередь человек по 30-40. Через них проносили эту икону...

После кратковременной молитвы в церкви все шли к реке к святым местам (источнику в песчаной горе), там купались... За последние годы установилась традиция — белье с той части тела, которая болит, при купании бросать в воду... Без исключения все берут в источнике святую воду и песок и несут их домой. В песчаной горе ищут камня с изображением Николая... Местное население встречало паломников с открытыми дверями, пускало ночевать, снабжало продуктами питания...»

Старожилы Великорецкого сообщили уполномоченному по делам Церкви, что лет 35-40 назад поклонения сосне не было и не бросали белье в воду. Произошло это вследствие того, что священнослужителям было запрещено участвовать в Великорецком крестном ходе, и тогда появились эти элементы язычества.

Из справок известно, что архиепископом Кировском и Слободском (Вениамином (Тихоницким), а затем Поликарпом (Приймаком) проводилась ежегодно определенная работа, т. е. попросту оказывалось давление, чтобы не допустить участия в хождении священнослужителей. Однако уполномоченным были выявлены факты нарушения этого запрета, как он отмечает «замаскированного» участия церкви в паломничестве.

Так, им замечено, что «уже несколько лет церкви икон для этого похода, якобы, не выдают, но тем не менее ежегодно во главе шествия несут икону Николая Чудотворца сравнительно больших размеров... Якобы, эту икону подарил паломникам какой-то старик в селе Макарье... Далее... в Федоровской церкви города Кирова торгуют фотокопиями с иконы Николая Чудотворца... Священник же Великорецкой церкви Стуков Петр всегда навстречу паломникам высылал церковного звонаря, одевая на него цветную ленту... Звонарь встречал паломников у «святой» сосны, расположенной в 4х км от Великорецкого. От сосны до церкви с пением молитв он как поводырь шел во главе колонны... Священники и церковный совет Великорецкой церкви церковное здание предоставляли под ночлег...

Завершались эти справки предложениями, как же «изжить» это хождение. Это и предложение приспособить под клуб Никольскую церковь, не давать рабочим и служащим и колхозникам никаких отпусков на начало июня, разобрать кирпичную часовню на берегу реки Великой. Многое из предложенного было исполнено. Но далее последовали еще более решительные меры... Но, преодолевая всё, каждый год самые стойкие шли в эти святые места.

 

ЦГАКО. Ф. П-1290. Оп. 28, д. 43, оп. 29. Д. 39. Оп. 30. Д. 48. опю. 31. Д. 59.

 

1. Имеется в виду могила преподобного Стефана Филейского (в миру Куртеев Семен) (1830-1890), основатель Филейского Александро-Невского монастыря.

(2) Речь идет о могиле игумении Февронии (Феклы Юферевой) (1870-1930), настоятельницы Покровской общины, которая похоронена была на кладбище на Хлыновке, позднее перезахоронена на Филейском кладбище, недалеко от могилы преподобного Стефана Филейского.