Последние комментарии

Сведения о Приходах очень нужны, особенно для розыска по родословной, списки по Приходам за  1859 и 1912 г  отличаются.

Очень интересные сведения, читать (местами) затруднительно, но если удастся привести всё в "читаемый" вид, то я думаю это будет важно для дальнейшего сохранения ценных сведений.

Кормыжской (казенный починок) это по моему совсем другая деревня, и не имеет

никакого отношения к деревне Кырмыж...  Этот починок расположен в 50 верстах

от Турека, а Мари Олма и Большой Ляждур в 30 и 36 верстах соответственно...

Получается, что Кормыжской должен находится где-то около деревни Товарнур

(Пекул), Кужнурово, Большая Лужала... возле Сернура... От Товарнура до Уржума

72 версты, а до Турека 50 ( у Кормыжского эти цифры 70 и 50 соответственно)...

Дополнение:

Янтальцев Пантелеймон Романович, 41 г. (в метрической книге Преображенской церкви с.Экономическая Лудяна за 1913 год имеется запись о рождении сына Алексея, 13 марта, где фамилия написана Ентальцев. ГАКО: ф.237, оп.226, ед.хр.1615).

Если примете решение обрабатывать "Сведения...", Елабужский уезд (листы 144-179, стр.263-318) - готов сделать.

Исправил.

Да, Василий, отдельные РС 18 века в ГАКО есть. Но большинство деревень этой округи в 1762 г. относились не к Слободскому, а к Хлыновскому уезду (Филипова слободка). Поэтому надо перепроверить

Спасибо, Виктор Иванович - исправил.

Нет, поэтому и поставил "флаг неточности". Надо проанализировать соседние н/п, пока нет времени...

Замечательный материал - сразу объясняет два весьма странных события: внезапное освобождение Москвы от татарского ига и столь же внезапную миграцию волжских татар в Среднюю Азию и появление узбеков! А гагары - таки да, только это понятие вроде бы больше в Малмыжском районе распространено, а не в районе Кукарки. Впрочем, и Малмыж, и Кукарка в описываемые времена были татарскими (казанскими) территориями, и вряд ли там могли селиться вятчане, пусть даже и чернявые. 

Пыхтеева В.Ф. и Лимонова Д.И. неправильно привязали к данному н.п., они из другой д. Лимонцы (Лимоновцы) Верхосунского сельсовета, а эта д. Лимоновцы Клюкинского (Талицкого) сельсовета.

Старообрядческая деревня Погудино

Шудегова В.С.

Деревня Погудино располагалась в Кляповской волости, Мухинском сельском обществе Глазовского уезда, до 1860 года была прикреплена к Утинской церкви, после 1860 года прикреплена к приходу с. Курья, после чего  перешла в Леденцовскую волость Глазовского уезда. Деревня  находилась   в 7 верстах от с.Курья и в 30 от с. Святогорское.   

Погудинцы  ходили в  церковь в Тарасенки или Заимки, соответственно и хоронили покойников на Тарасенском или Заимском кладбищах.  

К северу от д.Погудино располагались удмуртские деревни Антропиха и Воронино. Старообрядческие деревни  на востоке – Тарасенки и Мосята, на западе – Усынята, Пуга и Б.Полом, на юге – Заимки.

В 1853 году в поч. Погудинском  проживало 143 человека, из них 69 мужчин  и 74 женщины. В поименном списке старообрядцев Утинской церкви за 1853 год в починке Погудинском в 16 дворах отмечены  Алексей Леонтьев Суднев 54 лет с семьей, Евстафий Леонтьев Суднев 47 лет с женой,  Матвей Марков Суднев 42 лет с семьей,  вдова Матрена Григорьева Суднева 58 лет с детьми, Ларион Иванов Берестов 48 лет с семьей,  Никита Кириллов Берестов 29 лет с семьей, Патракий Микулов Берестов 63 лет с семьей,  Иван Амосов Берестов 51 год с семьей,  Павел Иванов Климов 49 лет с семьёй,  Михаил Николаев Погудин  28 лет с семьей,  Александр Трофимов Погудин 66 лет с семьей,  Дмитрий Сысоев Климов 43 лет с семьёй,  Пантелей Аксенов Семенов 76 лет с семьей,  Николай Никитин Семенов 48 лет с семьей,  Арист Васильев Жуйков 44 лет с семьей[1]. Перечисленные выше фамилии  на протяжении всего ХIХ – ХХ веков остаются основными до ликвидации деревни в 1974 году. Название деревни связано с первым поселенцем деревни – Погудиным.

Деревня основана старообрядцами белокриницкого  согласия. В приведенном выше списке все домохозяева, в основном,  в возрасте 40-50 лет, все они не состоят в прямых родственных связях. Кроме того, по воспоминаниям Феофилактова С.И., их род в деревне называли аристёнками, по имени первого поселенца д.Погудино Ариста Васильева Жуйкова, то можно предположить что деревня основана примерно  в начале ХIХ века.  Переселение шло с Вятской стороны. Об этом может говорить тот факт, что  экономически деревня больше была связана с селом Уни, куда  ездили на ярмарки за покупками и сбывали  свой товар.

В деревне была ямская станция, которую содержал в конце XIX-начале XX веков  Жуйков Сомон Еремеевич.[2] За деревней в карьере добывали известь, которую отправляли на Матвеевский стекольный завод в п. Валамаз. Деревня издавна славилась  строителями, колесниками, кузнецами,  делали в деревне бураки, шили сапоги и хомуты.

Через деревню планировалось строительство железной дороги через с.Святогорье на с.Уни, уже проводилась разработка, установлены размёточные столбы, но Глазовские купцы Гырдымов и другие смогли перекупить строительство дороги, поэтому она прошла севернее, через г. Глазов.[3]

До революции 1917 года в деревне была старообрядческая школа, в которой учили чтению, письму, счету. Школа приносила массу неудобств миссионерам, они не раз пытались её закрыть. Вот что об этом написано в одном из   миссионерских  отчетов: «В отчетном году (миссионер) Перевощиков беседуя 2 дня с учителем раскольничьей школы в д.Погудинской, учителя и учеников сей школы довел до того, что отцы разобрали учеников своих по домам, а учитель должен был убраться восвояси».[4]

К началу Гражданской войны деревня Погудино была одной из самых крупных населенных пунктов среди близлежащих старообрядческих деревень по числу дворов и жителей, уступая первенство только д. Каркалайской.[5]  В 1919 году в деревне в 64 дворах жило 331  человек.

Советская власть в Погудино была установлена весной 1918 года. В феврале 1919 года прошли выборы в деревенский совет,  в который вошли  уважаемые и достаточно зажиточные жители деревни.  Председателем совета был избран Михаил Селиванович Жуйков, секретарем – Лифон Абрамович Берестов. Их дальнейшая судьба неизвестна, возможно, они сами выехали из деревни.    

К началу лета 1919 года Погудино оказалось  в прифронтовой полосе. Развернулись ожесточенные бои между 30-й стрелковой дивизией Н.Д. Каширина (политрук дивизии С.И. Малыгин) 3-й Красной Армии и Сибирской армией адмирала А.В.Колчака.[6]  Линия фронта находилась в 7 километрах.  Ближайшие деревни  Б. Котляки,  Шаши были заняты белыми. В прифронтовой полосе была  введена военная диктатура. В Красную Армию призывается всё мужское население в возрасте от 18 до 42 лет, подростков и стариков забирают для подвоза продовольствия частям Красной Армии.  В д. Погудино были расквартированы красноармейцы 30-й дивизии, привозили раненых, которых позже  на подводах отправляли в с. Уни. У населения забирали  лошадей, продовольствие для нужд армии. В июне 1919 года наступление колчаковцев было остановлено.

 В рядах красноармейцев было много мобилизованных молодых погудинцев, которые не  вернулись с фронтов Гражданской войны. В целом можно отметить, что население деревни было пассивно к происходящим событиям. Погудинцев больше интересовало то, что военные действия помешали в полном объеме провести весенний сев, и много мужчин ушли на фронт.[7]

После завершения Гражданской войны началось мирное строительство. Советская власть вернулась в деревню. В деревне избирают деревенский комитет бедноты, который            вел перепись беднейшего населения, учет хлеба и других продуктов, регистрировал спекулянтов, брал на контроль всех, настроенных против Советской власти. По представлению комитета бедноты  составлялись списки кулаков, к которым относились лица, нанимавшие для работы батраков, имеющие сельскохозяйственные машины, занимающиеся торговлей.[8] К числу кулаков был отнесен Жуйков Кирилл Гурьянович, но доказать, что он прячет хлеб, не удалось, поэтому он не был выслан из деревни. В документах не найдено фактов раскулачивания в деревне, что подтверждается и воспоминаниями старожилов. Однако многие, среди которых были зажиточные люди, те, кто поддержал Святогорское восстание, недовольные Советской властью,  не дожидаясь репрессий, сами уезжали из деревни в Валамаз, Глазов, Екатеренбург,  Сибирь и на Алтай.

Война, голод и репрессии сказались на сокращении жителей деревни. К 1936 году в деревне осталось 50 домов, в которых проживало 188 человек.[9]

В 1936 году в деревне  был организован колхоз «Пастухова».[10] Первым председателем колхоза был избран Суднев, счетоводом работал Жуйков Сергей Кириллович. В колхоз принимались все жители деревни,  достигшие 16 летнего возраста, кроме кулаков и лиц, лишенных избирательных прав. Обобществлялся весь рабочий скот, сельскохозяйственный инвентарь, хозяйственные постройки. Не подлежали обобществлению мелкий скот, птица, мелкий инвентарь.[11]

В колхозе была создана молочно-товарная ферма с 20 коровами, конный двор с 46 лошадями, зерноток, лабаз, сушилка, овин, кузница, пожарка, контора. Колхозу было передано 1089,5 га земли, из которых под приусадебные участки отошло 2га земли.

В деревне традиционно выращивали зерновые культуры: рожь, овес, намного меньше сеяли ячмень, пшеницу, горох. Посевы пшеницы были меньше других зерновых культур. Хлеб из пшеничной муки являлся праздничным, из пшеничной муки готовились  пельмени. На приусадебных участках сеяли гречиху, горох, бобы.  В огородах сажали репу, капусту, лук, морковь, редьку, калягу, свеклу. Репа была довольно распространенной овощной культурой, до появления картофеля. Её хранили в специальных репных ямах, чтобы она сохранялась крепкой и ядреной.  Картофель появился только в начале ХХ века, к нему сначала относились настороженно, но вскоре он занял главенствующее положение в огородцах около дома. Из технических культур выращивали лен, коноплю, хмель. Причем лен занимал площади значительнее, чем конопля. Из конопляного волокна вили веревки. Из льняного семени выжимали масло. Хмель выращивали в огородах, так называемых хмельниках  для приготовления домашнего  пива.  Занимались садоводством. Яблоки, переложенные стружкой, хранились до Великого поста. Солили кадками рыжики на зиму, других грибов, кроме рыжиков не признавали, называя их поганками.

Разводили крупный рогатый скот, держали лошадей, овец, коз, свиней, кур, гусей, для пуха и шкурок  выращивали кроликов. Мясо кроликов, зайчатину, конину не ели, считалось грехом употреблять в пищу мясо этих животных.  В хозяйстве до революции держали до 3-х коров, 2-3 лошади. Особое трепетное отношение было к корове, которая считалась кормилицей.

Планировка деревни была линейной и односторонней, что характерно для старообрядцев этой местности. Фасады домов обращены к логу. Деревня разделена на три улицы: центральную без названия и две небольшие улицы -  Чупинцы около 6 дворов, Берестенки около   11 дворов. Все одворицы  огорожены. Скорее всего, в дореволюционное время огораживалась и деревня. Об этом говорит предание: «При въезде в деревню у ворот за проезд по погудинской земле собирали «гроши». Поэтому за  погудинцами закрепилось прозвище «грошевики»,  погудинцев считали скупыми. На что сами жители отвечали: «Скупость, не глупость». Огораживались так же свободные выпасы скота – поскотины. 

За дорогой вдоль всей улицы весной цвели черемухи и рябины.  Прямо за огородами  начинался  крутой лог, в котором было много родников и кипунов. Один из самых больших и глубоких  кипунов назывался  «Талик».   В диаметре он  достигал 7 метров. Говорили, что однажды деревенские мужики решили проверить глубину кипуна. Они опустили  в кипун двое  связанных  вожжей,  привязав камень, но дна так и не достали. Вода в кипунах холодная и не замерзала даже зимой, поэтому их  использовали для охлаждения молока.

 В логу между Берестенками и Чупинцами били  из земли шесть  ключей, здесь погудинцы  установили колоду, в которой женщины  полоскали бельё. Ниже  сделали запруду. Всюду из земли били ключи. Позже геологи, искавшие в этих местах нефть, сказали, что под землей по всей  округе находится озеро с огромными  запасами пресной воды. Местность в Погудино очень холмистая, кругом  угоры, только по деревне дорога была прямой.

Дома строили в один ряд со дворами.  К дому примыкала довольно просторная ограда, крытая по всей длине. В ограде размещались хозяйственные постройки: конюшня, коровник, овчарня, каретник, курятник и др. 

Дома строились большие с просторными сенями, с двумя выходами, называемыми мостами. Один парадный с выходом на улицу, другой, «нижний мост», хозяйственный,  для выхода в ограду. Из сеней по лестнице можно было подняться в  клеть, где хранилась одежда, в клети летом спали. Под клетью находился погреб. За клетью  находились сеновалы, сено на сеновал можно было ввозить прямо на лошади по оборудованному настилу.     

Одноэтажные просторные амбары  в целях безопасности  от пожаров строились  за дорогой. В амбаре хранилась одежда, домотканые холсты, шубы, орудия труда.  Здесь была житница с оборудованными  деревянными сусеками (ларями) для муки и зерна. В амбаре был жилой отсек, в котором спали летом.  На краю огородов ближе к логу строили бани «по-черному». Около бань женщины трепали, мяли и сушили льняное волокно.

Крыши домов, амбаров, бань, погребов крыли тесом, а крыши дворов и ограды – соломой.

Почти в каждом хозяйстве был свой колодец глубиной до 3-х метров. Пить воду из ведра, которым достают воду из колодца, запрещалось. Загрязненный колодец (попала мышь, подняли воду хозяйственным ведром) переставали использовать.   А так как выкопать колодец было так же сложно, как построить дом, то отношение к колодцу было очень бережное, колодец оберегали от посторонних, пришлых людей, чтобы его не «опоганили». Колодец всегда закрывался крышкой.

В планировке избы слева от входа располагалась глинобитная печь с обращенным устьем печи к фасаду избы. Пространство около печи называли чуланом, он отделялся от горницы деревянной перегородкой. В чулане хранилась хозяйственная посуда, здесь же протягивали жерди для хранения повседневной одежды. Загородку,  между стеной и печью, со ступеньками на печь и на полати, а  с противоположной стороны    лазом в подполье,  называли голбцем.

Полати располагались над кутом по всей ширине избы и над чуланом. Со стороны горницы была сделанная из досок лежанка. Вдоль стен пристраивали широкие стационарные  лавки. В кути  [куть – угол у входа над полатями напротив печи – Ш.В.], справа от входа стояла кровать, находилась вешалка для верхней одежды. 

 Любили погудинцы праздники, заранее к ним готовились. К престольным праздникам варили хмельное пиво в корчагах.

На престольные праздники: Троицу, Покров и Рождество - собирались без приглашения ближние и дальние родственники. Особой популярностью они пользовались у молодежи и их родителей, как способ присмотреть невесту. Гости собирались  ближе к вечеру. Приходили пешком, приезжали на лошадях.

 Вечером гости собирались за общий стол.  Вначале гостей поили чаем, постелив на стол красную скатерть.  Затем,  постелив на стол  белую скатерть, накрывали обеденный стол. Основными блюдами на праздничном столе были пироги, каша, запеченная рыба, запеканки из яиц, мясной суп, отварное мясо. На утро второго дня гостей кормили лепешками с маслом топленым,  со  сметаной, рыжиками, ягодами, селянкой из яиц,  В Троицу водили  хороводы на угоре у тополей в Чупинцах, играли. На угор в престольный праздник после застолья выходили все гости, приехавшие на праздник в деревню. Неженатые парни и девчата  веселились, водили хороводы, играли, знакомились. Здесь же  у тополей к масленице заливали горки, катались на санях, шестах.[12]

В старообрядческих семьях воспитывалось особое почтительное,  приравненное к молитве,  отношение к труду. В большой крестьянской  семье работали все.  Идя на работу, просили благословение у старших. Лень высмеивалась с самого детства. О работе говорили: «не то забота, что есть работа, а то забота, что нет работы».

1763-1769 350-2-3905 (263)

 Филипповой слободки Святитской волости

В починке Пушинском

Емельян Федоров сын Катаев      40 - 58 

у его жена Татьяна Епимахова дочь Кутявина 52 лет старинная той же волости деревни Ветошинская ч/с                                                                           

у них дочери

Дария 30 лет выдана в замужество  той же волости в займище Мамаевском за ч/с крест. Артемия Зорина 

Татьяна 25 лет выдана в замужество той же волости в деревне …. за ч/с крест. Федора Лимонова        

Ипат Емельянов сын Катаев   20 -  38 

У Ипата жена Елена Сергеева дочь Костицына 38 лет старинная той волости деревни Чепецкой ч/с 

У них дети рожденыя после ревизии

Ферапонт                                                    17 

Исакъ                                                            5       

дочери девки Марина                                 16

Марфа                                                         8

Зиновия                                                       2   

у Ферапонта жена Марина Исакова дочь Вагановых  25 лет старинная той волости деревни Закаловской

у них сын рожденый после ревизии  Калина полугода 

дочь Мавра                                                     2

Евфрем Емельянов сын Катаев                16 - 34 

У него жена Гликерия Иванова дочь Нелюбиных 35 лет старинная той волости деревни Нелюбиной 

у них сын рожденый после ревизии

Тимофей                                                      11

дочери Параскева                                         9

Ирина                                                           7

Самсон Емельянов сын Катаев 13 -  31 

У Самсона жена Матрона Федотова дочь Мотошковых 30 лет взятая той же слоботки Мудровской волости деревни Мотошковской 

У них дети родившиеся после ревизии

Андрей                        7 

Гаврило                        4 

Дочь Матрона               2 

Савин Емельянов сын Катаев  9 -  27 

у него жена Фекла Осипова дочь Дитятевых 25 лет старинная той же волости займища Филейского ч/с   ( 2 я жена)

У них сын рожденый после ревизии

Ефим                                              8      - от 1-ой жены   ( Дарья Еремеева Агафонова , брак в 1753 г.) -  

Павел Емельянов сын Катаев   4  - 22 

У него жена Марфа Кирсанова дочь Котлецкова 25 лет взятая той же слоботки Мудровской волости и деревни Шангинской ч/с

У них дочь Елена году                      1

Никита Емельянов сын Катаев 2 мес.- 18 

У него жена Татьяна Петрова дочь Зориных 20 лет стариная  деревни Закальской

Означенный Емельян з детьми перешед собою поселился той же волости и займища Городиловского  написаныя в том займище в подушеном  окладе