Робятковы (Малковская)

Впервые населенный пункт упоминается в переписи 1678 года как «починок новоросчисной Лелеково подле речку Жилкину», основателями которого, судя по всему, являлись его жители Федотко Устинов сын Лелеков со своей семьей и его половник Лучка Павлов сын Лелеков с сыном. Но уже к следующей переписи 1710 года Лелековы в починке отсутствуют, а их следы полностью теряются, и единственным двором в починке значится хозяйство во главе с Петром Даниловым сыном Перминовым (ок. 1670 г.р.).

Само по себе место расположения населенного пункта характеризовалось его нахождением на высоком холме: значительное понижение рельефа имеется с восточной, южной и западной сторон. С восточной стороны от деревни проходил овраг, с западной - протекала речка Жилка. По всей видимости, высокое нахождение на местности и близкое нахождение соседних населенных пунктов сопутствовало их хорошему обзору.

Согласно документам, предки поселившегося в починке Петра Данилова Перминова на протяжении предшествующего века проживали в Молотниковской же волости  и фигурировали в следующих населенных пунктах: в починке Обросимовском (в 1678 и 1646 годах), в починке Левинском Перминова (в 1646 году), в починке Семейки Пермина (в 1615 году). Сам Петр Данилов дал начало большей ветви своих потомков, чье проживание на два с половиной века связано с данной деревней и несколькими населенными пунктами соседних районов.

Наименование населенного пункта с течением времени в каждой последующей переписи подвергалось незначительным преобразованиям. В 1678 – починок новоросчисной Лелеково подле речку Жилкину; в 1710 – починок Лелеков; в 1719 – починок Лелековской; 1747 – починок Лальковский; 1762 – починок Лалковский; 1769 – починок Малковский; 1788 – деревня Малковская. Статус в качестве деревни и официальное название «Малковская» сохранялись за населенным пунктом в документах вплоть до 1918 года. Однако, начиная со второй половины XIX века, стало появляться второе, по-видимому, народное название «Робятковы», которое окончательно закрепилось за деревней уже с советского периода истории.

Интересную версию происхождения наименования «Робятковы» предложил пользователь данного портала Илья 87: «Как известно в европейских армиях пехоту называли испанским словом «инфантерия», от латинского слова «infans» - «младенец», «дитя». В 1701 году Пётр I ввел название «инфантерия» и для русских пеших войск. Но обращение командиров к пехотинцам "Инфанты!" не прижилось. Вместо этого его перевели на русский язык, получилось «Ребята!». «Ребенок» от слова «робя», «раб» - маленький работник, сирота, работающий в чужой семье. Множественного собирательного «ребята», вероятно, до этого в русском языке не было, и появилось оно после петровских реформ. Поэтому название деревни «Ребятковы» может быть связано с отслужившими рекрутами или их семьями». Анализ метрических книг второй половины XIX века по данному населенному пункту действительно показывает, что в нем проживало немалое число действующих или отставных солдат армии.   

Согласно данным словаря коллективных прозвищ (автор Воронцова Ю.Б.) жители деревни Робятковы Котельничского района Кировской области имели прозвище Мотаусы. Источником этих сведений являлась картотека Топонимической экспедиции кафедры русского языка и общего языкознания Уральского государственного университета им. А.М. Горького. Слово "Мотаус" используется в том же значении, что и "Шпагат", "Бичевка".

Численность населения деревни на протяжении всей ее истории всегда оставалась стабильной и относительно небольшой. В случаях увеличения населения и, по-видимому, в связи с существующим малоземельем, вызванным значительной концентрацией большого числа соседних населенных пунктов, имел место регулярный отток уроженцев деревни на протяжении XVIII и XIX веков в другие места проживания, располагавшихся на территории современных Котельничского, Свечинского, Шабалинского и Арбажского районов Кировской области (Кирило Софронов Перминов – в починок Кашинской в период между 1747 и 1762 годами; Ларион Прохоров Перминов – в деревню Содомскую Юмских починков в период между 1747 и 1762 годами; Федор Терентьев Перминов – в деревню Калашниковскую в период до 1795 года, а позднее в починок Займище вновь Созиновское в 1799; Поликарп Степанов и Степан Лаврентьев Перминовы – в починок Липовской в 1807 и в 1834 соответственно; Дмитрий Поликарпов Перминов – в починок Бересневской в период между 1815 и 1834 годами; его брат Дмитрий же Поликарпов Перминов – в починок Гунбинской в 1834 году; Василий Федоров и Иван Марков Перминовы – в починок Тетеревинской в 1835 году; Тимофей Поликарпов Перминов - в починок Шевелевской в 1835 году). Наибольшее представительство потомков Перминовых получило свое место в починке Займище вновь Созиновское на территории современного Шабалинского района, первопоселенцы которого, по-видимому, переняли за собой второе название деревни Робятковы (в последующем - Робяши).

Пик численности населения пришелся на первую четверть XX века и составлял 84 жителя и 12 дворов в 1917 году; резкое снижение населения случилось в послевоенное время (обе тенденции являются характерным для всех населенных пунктов страны).

Таблица об изменении численности населения деревни:

По данным 1891 года преобладающим промыслом в деревне являлся извоз. Исходя из сведений сельскохозяйственной переписи 1917 года,  помимо земеледения, некоторые жители деревни были торговцами, служащими в управе в уездном городе, рабочими на железной дороге, почтальонами, чернорабочими, чеботарями. 

Согласно данным похозяйственных книг, в последние годы существования деревни в нее переселялись жители соседних ликвидируемых населенных пунктов. Годами строительства всех последних девяти домов деревни являлся период с 1918 по 1933 годы. Дети учились в школах села Молотниково и города Котельнича; взрослые работали в колхозах «Путь к социализму», «Дружба», «Искра». Местами переселения жителей в иные населенные пункты после 1949 года являлись Кирово-Чепецк, Котельнич, Пермь, Углеуральск, Серов, Краснотурьинск. Преимущественно все последние оставшиеся жители деревни были переселены в село Молотниково.

Решением Кировского облисполкома от 12.01.1971 № 3 деревня Робятковы Игумновского сельсовета Котельничского района была снята с регистрации и учета. В настоящее время на местности практически не осталось следов, указывающих на нахождение на ней некогда населенного пункта. В последние годы территория подвергается раскопкам со стороны черных копателей.

____________________________________________________________________

Воспоминания о жизни в деревне (период 1930-1950 годов) ее уроженца Перминова Виталия Георгиевича 1937 г.р. (даны в 2021 году):

История деревни и трагичная и сложная: многое испытали деревенцы, особенно перед войной. Где-то в 1930-х годах мать прибежала с родины из деревни Тяпки, это километров за пять  - ей передали из деревни, на горе которая, что Робятковы горят. И вот она пять километров бежала к себе домой, но прибежала поздно: деревенцы, что смогли, с одной стороны деревни (с левой – со стороны речки Жилки) повытаскивали. Но в итоге вся деревня (правая сторона – та, что к лесу, начиная снизу) выгорела. На левой стороне все наши домики выглядели скромно. Например, в нашем доме было 4 окна всего. А на другой выгоревшей стороне все были пятистенные дома, наличники вырезанные – красиво было (только у Петра Ивановича Толстоброва был обычный дом, хотя все пристрои были: и для скота, и ограда мощная). Таким образом, полдеревни или даже больше выгорело.

Всего во времена моей молодости, я запомнил уже в осознанном возрасте, в деревне было 13 домов. Сама деревня располагалась на холме, со стороны Пасынковых шло сначала поле, потом лог, потом шел въезд в деревню и было поположе. Направо стояла кузница, которая служила в войну (туда после войны пришел по ранению у Афанаса Перминова сын Егор, кузнецом был), для деревни это было значительное сооружение, в округе более нигде кузниц не было. Еще прямо напротив нашего дома был пятистенок с большим количеством помещений: и горниц, и иных помещений (не для скота). Хозяев этого дома раскулачили в 33-34 году. И после этого в нем сначала была обустроена контора колхоза на пять деревень (кажется, «Путь к социализму»). Также в деревне была конюшня, конюшня у нас была добрая. На фронт отправлено было практически все поголовье лошадей. Жители оставили и воспитали молодого жеребца. Жеребец был красавец, его содержали для праздничной выездки: на свадьбу, на праздник, на голосование в Молотниково. Кошевочка была расписная, обшита  бархатом, медью покрыта. Видал я позднее во Владимире, Суздали подобные, но они были больше, а у нас была аккуратнее: сиденье впереди, выгнуто без всяких переломов и изгибов – хорошо было сделано. Я в 14 лет ушел, но конюшня еще была, сохранилась, служила, хотя центр колхоза был перенесен в Молотниково.

В годы войны занимались огородничеством, но это было распространено во многих деревнях. За Жилкой у нас было низенькое торфяное место, и там женщины разводили овощи для общественного стола. На день Октябрьской революции, День Победы и другие праздники мы собирались нашим маленьким колхозом. Знали кто хорошо печет, кто хорошо варит. Готовили общий котел (забивался баран, поросеночек или теленочек), готовился суп, пеклась стрепня, пироги. Мы маленькие также присутствовали на празднике, и нам сладкого пирога доставалось, это запомнилось. Собирались на такие праздники в Пасынковых (500 метров от нашей деревни в сторону Котельнича), туда приходили жители Гусей, следующей за ней деревеньки, расположенной на тракте, в которой жила одна семья (после войны деревни не стало – мужики не вернулись), Кармаченков уже не было.

Когда в 60-м году наша семья уехала, в нашей деревне оставалось, кажется, 3 семьи, но и они быстро разъехались. Михаил Егорович Перминов был секретарем сельского совета, уже жил с семьей в Молотниково, но усадьбу садил в Робятковых. Поэтому он, как и иные жители, мог не проживать в деревне, но быть записанным в ней. Другая семья переехала в Казаровщину перед Молотниково, но их усадьба в Робятковых тоже долго считалась действующей. Семья Перминовой Екатерины Кузьмовны уехала в Чепецк еще раньше нас.

Среди жителей всегда использовалось только одно название деревни - Робятковы (с ударением на первый слог), и каких-либо иных названий не имелось.

Не хочу сказать, что в нашей деревне ссорились, но из детства запомнил, что женщины из разных деревень (пасынковские с нашими) иногда конфликтовали между собой. Мать не обижали, но один раз женщина из Пасынковых так нагрубила, что мать пришла с работы со слезами. Но жители своей деревни между собой жили нормально. Например, все мужики после пожара совместно построились по очереди еще до войны: одному, второму третьему. Топоры в руках умели держать, ничего друг у друга не брали, чем хозяин покормит, этим и обходились.

Речка Жилка была небольшой, но имела четко выраженные берега, которые косились и откуда собиралось много травы, так что речка служила жителям деревень. Как я запомнил, от дома Петра Ивановича Толстоброва шел ключик  по спуску вниз, где было уже несколько ключей. А посреди его усадьбы была дорожка в сторону речки, где внизу было оборудовано место, куда жители ходили полоскать белье. А выше в сторону Поповщины ключиков уже не было: там собирались талые воды с полей, с леса и текли уже в Жилку. А вот ключики все были только в районе Петра Ивановича. Глубина речки от первого основного ключа и на удалении 400 метров была по колено, и такая глубина продолжала держаться до Гусей. Ширина ее была в тот период метр или даже поуже. Но мы в детстве речку запруживали, сами, без всяких усилий со стороны родителей. Сами пластов наберем и до метра ее поднимали. Колья забивали ивовые в два ряда и далее забивали дерном (лопатами выбирали его из лужка). Как поднимался уровень воды, то делали отвод (трубу), и на лето хватало. Выше уровень воды поднимать мы не старались, потому что хватало поплавать, в ширину мы не плавали, а только вдоль. Сюда иногда заходил скот. Вдоль реки к Якименкам (???) и в сторону Гусей все загораживалось, и это было выгоном для лошадей, где они гуляли. Загораживалась территории до десятка гектаров. А скот деревни пасся по логам и по опушкам леса. Задача ребят была прогнать к лесу (там дорога узкая), но только чтобы посевы сохранить, не дай бог, тут коровы пройдут. Но они нас слушались, не помню, чтобы коровы как-то разбегались по овсу или ржи, пшенице. Вот так, метров 400 мы ходили строем. А в Жилке, начиная от ключей, мы ловили рыбку (усачей и уклейку). Усачи сантиметров до 10, а уклейка еще меньше. Ловили корзинкой (более удачливо), ведром или еще чем-то. И я вот так по Жилке иногда уходил не только до Гусей, но и дальше - до Оголихи. Еще ручеек образовывался возле Гусей, позднее в логу между Гусями и Пасынковыми тоже появились ключи (это уже я работал в Чепецке). Поля переставали обрабатываться и зарастали, а в низинках даже заболачивались.

В моем детстве деревня Кармаченки уже не существовала, мы ходили туда только за рябиной. Я запомнил, что там были развалины одного дома, и в последующем возмущался, что необходимо найти возможность снести эти развалины, чтобы не мешались. У моего отца брат жил в Кармаченках, а потом уехал в Верхотурье.

В деревне была одна семья, которая халатно относилась к усадьбе, чего попало посеют, чего попало посадят, поэтому урожай зерновых у них был неважный, картошка и овощи особо не росли. Поэтому они вынуждены были сбираться. У нас в деревне более никто не сбирал.  Мы с матерью держали корову, садили картошку на 7 сотках, иногда были у нас овцы и куры, само собой. Этой продукции не только нам хватало самим, но и она продавалась, чего хватало на одежду, на налоги. Жили не богато, но справлялись. Моя жена родом из Юрьево; исходя из ее рассказов, в детстве жили они беднее. Правда, у них была река Молома, поэтому имелась рыба. А мы в деревне выращивали лен, и на лен мать зарабатывала трудодни, на которые выдавали не только зерно, но и деньги. В один из годов осенью после всех работ мать принесла два ведра постного масла подсолнечного, полученного за эти «льняные» трудодни. Сейчас оно не выходит со стола, а тогда это был деликатес большой, и нам не на один год хватило этой продукции. Также поскольку отец погиб на войне, то выдавались какие-то подарки, особенно мне запомнились розовые пряники. Скорее всего, эти подарки выдавались по линии сельской власти детям-сиротам, а у жены таких подарков в детстве не было. Тяжело, трудно жилось, но всем было так.

Ждали мы, когда война закончится, ждали победы. Когда она пришла, я возвращался в нашу деревню из Щенниково (в этой деревне была школа) с этой вестью , что война закончилась, что мы победили. В нашей деревне об этом еще не знали, потому что только в Щенниковых было радио. Когда я пришел, деревенские женщины пахали на себе наш огород (Егор Семенович, старичок, стоял за плугом и женщин 6), и я сообщил им, что наши победили. И вот, сели на нашу яму (где была когда-то баня, мать оставила ее, чтобы там рос хмель), мать принесла туда квасу, кто-то плакал от радости, кто-то и от горя. Но мы все равно были довольны, что война закончилась, и будет полегче жить. На саму войну забрали все мужское население, и у нас в деревне остались только Егор Семенович Перминов и Петр Иванович Толстобров, они были уже старики. Петр Иванович молодец, управлял лошадью и помогал всем. Потом пришел по ранению Егор Афанасьевич Перминов и встал в кузню, то стали ковать лошадей, чинить телеги, плуги и другую технику. После войны также вернулся Михаил Семенович Перминов, у Толстоброва Петра Ивановича сын был в концлагере и после него остался в Шахтах в Ростовской области. Вот, трое остались, а из каждого дома уходили, остальные не вернулись. Потери были большие, наши мужики как раз в мясорубку попали.

После войны взрослое население работало в колхозе, а дети учились в школе в Молотниково. Я сам  только первый класс закончил в школе в Щенниково (земли колхоза «Путь Ленина»), а потом уже учился в Молотниково. В холодное время у учеников, у кого была возможность, стояли на квартирах родственников. Я до 4 класса ночевал зимами в Молотниково у дяди и у родственников Толстоброва Петра Ивановича. С 4 класса мы были уже большими и ежедневно возвращались назад домой. Делали для это факелы, брали банку, набирали банку серы сосновой и еловой, тем более ходили слухи о волках. Провожали на лошадях нас редко. В 5, 6, 7 классах я уже ходил один: старшие разъехались, у меня уже была натоптана тропка вдоль речки в Молотниково и вдоль лога.

Население не было ярко выраженно религиозным. Старшее поколение (бабушки) крестились за столом перед обедом, но их дети уже не крестились. Моя семья религиозной не была. Жителей деревни хоронили на кладбище в Молотниково. У нас церковь была только в Молотниково. Не знаю, когда ее закрыли, но когда я пошел во второй класс дядя Иван Алексеевич был председателем сельского совета, и я у них в холодное время ночевал. В это время с церкви стали снимать крест, и я спросил дядю, почему это допускается. На это он ответил мне, что это уже было вне его власти и вне его сил что-то изменить. Позднее, приблизительно в 47-48 году, эту церковь сломали и кирпичи отвозили в Котельнич на постройку небольшого здания (сейчас на этом месте выстроено другое современное большое здание Сбербанка около железнодорожного моста).

Электричество в деревню провели после 52 года, когда я ушел учиться в техникум. До этого мы сидели учились с лучинами и керосиновыми лампами. Как мне рассказывали, самыми последними останками деревни остались двери нашего дома, то есть столбы от ворот. Начало деревни на местности в настоящее время определятся так: со стороны Пасынковых, то есть со стороны Котельнича, после того как проехал лог, на левой стороне расположена невысокая ветвистая яблоня (два года назад она еще стояла). Кузня располагалась ближе к логу. Наши окна располагались строго на юг.

____________________________________________________________________

Архивные документы по деревне (ревизии, метрические записи, исповедные росписи, переписи) за период XVIII - первой четверти ХХ века: https://cloud.mail.ru/public/4zHD/3yzpa75ru

Похозяйственные книги 1949-1970 гг.: доступ к папке ограничен в целях обеспечения сохранности персональных данных живущих в настоящее время людей, сведения о которых могут содержаться в книгах. При необходимости получения сведений из похозяйственных книг пишите в личные сообщения https://rodnaya-vyatka.ru/user/Mshrm