«Все тайное рано или поздно становится явным»

Весной текущего 2025 года в очередной раз, вводя в поисковую строку на https://yandex.ru/archive/search данные предков нашей семьи и надеясь выйти на какую-то новую информацию, в разделе «Справочники» вышел такой результат:

«13699. Суворов Михаил Игнатьевич, 32 л., Уржумск. у. и в. завода Шурмы. Вятск. Губсуд. Ст.ст. 85, 142, расстрел, по амн. замен. лиш. св. 10 л. и пор. пр. 5 л. Исп. 1 окт. 923.»

Указанные ФИО осужденного и место рождения полностью совпадали с данными прадеда по отцовской линии моей супруги. Не совпадал только указанный в справке возраст. У меня возникло желание выяснить, наш это Михаил Игнатьевич или просто его полный тезка.

На момент начала поиска у меня уже имелась следующая информация:

Суворов Михаил Игнатьевич родился 05.11.1888 г.[i] в починке Родыгина Больше-Шурминской волости Уржумского уезда Вятской губернии в семье крестьян.

Его отец – Суворов Игнат Николаевич, 1867 г.р., был родом из починка Зайцева Больше-Шурминской волости Уржумского уезда Вятской губернии, а мать - Суворова (в девичестве Рылова) Параскева Дмитриевна, 1869 г.р., была родом из починка Родыгина той же волости, уезда и губернии. Надо отметить, что в починке Родыгина Род Суворовых появился во второй половине 1891 г. в результате переезда семьи Игната Николаевича в дом Параскевы Дмитриевны после смерти 31.03.1891 г.[ii] её матери Рыловой Марфы Васильевны.

Игнат Николаевич и Параскева Дмитриевна обвенчались 02.11.1886 г.[iii] в Христорождественской церкви Шурминского завода. Кроме Михаила у них в браке родились дети: Алексей, 16.03.1891 г.[iv] (умер через месяц от родимца[v]), Иван, 16.09.1892 г.[vi], Александр, 16.02.1895 г.[vii] (умер через 4 месяца от поноса), Константин, 20.05.1896 г.[viii] (умер через 2 месяца от поноса), Петр, 27.06.1897 г.[ix], Алексей, 03.02.1900 г.[x], Анна, 1902 г.р. (умерла 14.04.1904 г.[xi] от кори), Василий, 20.01.1905 г.[1], Павел, 13.01.1907 г.[xii] (умер через 9 месяцев от родимца), Виктор, 29.01.1909 г.[xiii] и Владимир, 07.07.1911 г.[xiv] (умер через год от родимца).

По данным Всероссийской сельскохозяйственной переписи 1917 года[xv] починка Родыгина Родыгинского общества Больше-Шурминской волости Уржумского уезда Вятской губернии, семья проживала в домохозяйстве под №27. Главой домохозяйства являлся Суворов Игнат Николаевич (50 лет, грамотный), вместе с ним проживали: жена Параскева Дмитриевна (48 лет, грамотная) и 5 сыновей: Иван (26 лет, грамотный), Петр (19 лет, грамотный), Алексей (17 лет, грамотный), Василий (12 лет, учится) и Виктор (9 лет, учится).

В хозяйстве имелся домашний скот: лошадей – 3, овец и баранов – 5, ягнят – 4, коров – 1, бычков и подтелков – 1, что по меркам того времени было весьма не плохо.

Кроме этого в карточке указано, что Иван и Петр отсутствуют по мобилизации и набору: первый 46 месяцев, второй 28 месяцев, а это значит, что они воевали на фронтах Первой мировой войны.

Сам Михаил Игнатьевич на 1917 г. служил начальником телеграфного отделения Пожевского общества Пермской губернии, был женат и жил со своей семьей отдельно.

(На фото справа Суворов Михаил Игнатьевич)

Жена Михаила Игнатьевича - Суворова (в девичестве Глебова) Анна Клементьевна, 05.01.1888 г.[i], была так же родом из починка Родыгина. Они обвенчались 05.11.1906 г.[ii] в Александро-Невской церкви села Верхняя Шурма и в браке у них родились дети: Нина, 10.01.1908 г.[iii] (умерла через месяц от оспы), Раиса, 24.08.1909 г.[iv], Леонид, 02.06.1912 г.[v], Зоя, 14.05.1914 г.[vi] и Анатолий, 22.06.1917 г.[vii] (дед супруги).

Так же имелась неподтвержденная информация о годе смерти Михаила Игнатьевича, так в регистрационном бланке члена ВКП(б) на имя его сына (деда супруги) Суворова Анатолия Михайловича указано, что отец умер в 1919 г., а в его же автобиографии в личном деле офицера запаса указан 1923 г.

В ходе проведенного поиска, мне удалось найти в приговорах Вятского губернского суда за 1923 г.[viii] и приговор в отношении искомого мною Суворова Михаила Игнатьевича:

ПРИГОВОР

Именем Российской Советской Федеративной Социалистической Республики

 

1923 г. 16-18 августа, Вятский губернский суд по уголовному отделению, в публичном судебном заседании в городе Вятке, в составе:

Председатель … губсуда Ремизова Н.Я.

Членов, народных заседателей: Кожевникова и Кувалдина

 

рассмотрев дело о гражданах:

Суворове Михаиле Игнатьевиче, Костромитинове Иване Алексеевиче обвиняемых в подделке фальшивых золотых монет и в убийстве гражданина Федорова, то есть в преступлениях предусмотренных ст.85 и 142 п. «а» и «г» УК.

Вейцеховской Вере Антоновне и Изместьеве Александре Семеновиче в сбыте заведомо поддельных золотых монет, то есть в преступлениях предусмотренных ст.10 и 85 УК.

Четкареве Дмитрии Максимовиче и Кудрявцеве Владимире Васильевиче в укрывательстве фальшивомонетчиков Суворова и Костромитинова, то есть в преступлениях предусмотренных ст.15, 16 и 85 УК,

 

нашел, что как предварительным, так и судебным следствием изобличаются:

Суворов Михаил Игнатьевич и Костромитинов Иван Алексеевич в том, что по предварительному между собой соглашению совместно с убитым Федоровым в период времени с февраля по июль месяц 1922 года в городе Уржуме и городе Котельниче занимались подделкой фальшивых золотых монет достоинством в 10 рублей и серебряных достоинством в 1 рубль, распределив предварительно между собой роли следующим образом: убитый первыми двумя Федоров – доставлял подсудимому Костромитинову поддельные монеты, последний вместе с Суворовым производили позолоту в личной мастерской Суворова, каковые и сбывались в городе Вятке и других местах, то есть в преступлении, предусмотренном ст.85 УК. И в том, что по предварительному между собой уговору с заранее обдуманным намерением, после пропажи у них поддельных золотых монет и боязни раскрытия подделок, умышленно с корыстной целью и в целях сокрытия следов преступления 16 августа 1922 года  в городе Уржуме в амбаре при квартире Суворова, посредством нанесения удара по голове, а затем посредством удавления веревкой, совершили убийство часовых дел мастера гражданина города Уржума Федорова Ивана, после чего у убитого подсудимыми были взяты: золотые часы, две золотые цепочки, несколько золотых колец, одно из них с бриллиантом, и другие драгоценности. Обобрав убитого, зашив труп в рогожевый мешок, на другой день вечером, оба вместе, увезли за город и с камнями бросили в реку, тем самым совершили преступление, предусмотренное п. «а» и «г» ст.85 УК. В предъявляемом обвинении Суворов и Костромитинов полностью виновными себя не признали и пояснили: Суворов то, что золотил привозимые Костромитиновым 10 рублевые монеты не для сбыта за настоящие, а для украшения инородцам, и то что убийство Федорова совершил в запальчивости и раздражении, Костромитинов то, что он золотил с Суворовым поддельные фальшивые монеты 10-ти рублевого достоинства по просьбе убитого Федорова на предмет их продажи инородцам, и то что непосредственно в убийстве Федорова он участия не принимал, а лишь скрыл следы преступления и труп. Однако данное обстоятельство опровергается материалом предварительного следствия, рассмотренного судебным заседанием, свидетельскими показаниями, доказательствами по делу и осмотром эксперта, где виновность их вполне подтверждается полностью.

Четкарев Дмитрий Максимович в том, что живя совместно с Костромитиновым в городе Вятке, сначала в помещениях «Эрмитажа», позднее в доме Сапожникова, куда часто приезжал и Суворов, видя и зная, что Суворов и Костромитинов занимаются подделкой фальшивых золотых монет достоинством в 10 рублей и серебряных в 1 рубль и их сбывают, укрывал, как самих преступников, так и сам объект преступления – поддельные монеты, допустив проживание Костромитинова в своей квартире и дав согласие положить поддельные монеты в чулан своей квартиры после того как не удалось часть их сбыть в столовую «Василек»(?), тем самым совершил преступление предусмотренное ст.15, 16 и 85 УК.

Кудрявцев Владимир Васильевич в том, что будучи знаком с Четкаревым, от последнего слышал, что Суворов и Костромитинов занимаются подделкой фальшивых золотых монет, но не зная и не видя, сам не придал этому никакого значения и не сообщил об этом куда следует, что в данном случае со стороны Кудрявцева суд находит не доносительство …. признаком данного преступления и является уголовно наказуемым деянием.

Вейцеховская Вера Антоновна в том, что проживая в столовой …. дома Сапожникова в качестве прислуги, где проживали Четкарев и Костромитинов, случайно в чулане нашла поддельные фальшивые золотые монеты, принадлежащие Суворову и Костромитинову в количестве 46 штук достоинством в 10 рублей и 9 штук серебряных достоинством в 1 рубль и узнав у сожителя Изместьева, что они поддельные, все же не смотря на это, давала их для сбыта своему знакомому Перминову, сидит за сбыт их и был сужден, то есть в преступлении, предусмотренном ст.10 и 85 УК. Изместьев от самоотравления помер  1 мая 1923 года, в силу чего дело о нем подлежит прекращению.

Признавая подсудимых Суворова, Костромитинова, Чешкарева и Вейцеховскую в описываемом им обвинении виновными и

Приговорил:

Гражданина Суворова Михаила Игнатьевича, 33 лет, происходящего из граждан Вятской губернии Уржумского уезда завода Шурма, по профессии часовых дел мастер, образование низшее, женатый, бывший член ВКП(б), вышедший добровольно, ранее не судимый.

Гражданина Костромитинова Ивана Алексеевича, 29 лет, из граждан Вятской губернии Уржумского уезда Теребиловской волости деревни Пониклы, из крестьян, по профессии слесарь, без партийный, образование низшее, холост, состояние бедный, ранее судимый за ..шивку в нар.суде.

На основании п. «а» и «г» ст.142 УК[ix], подвергнуть их лишению свободы со строгой изоляцией сроком на 10 лет и на основании ст. 85 УК[x], подвергнуть их высшей мере наказания расстрелу, амнистия 5-й год Октябрьской Революции при наличии отягчающих вину обстоятельств, то есть позднее совершено убийство Федорова, суд постановил не применять.

Четкарева Дмитрия Максимовича, 34 лет, происходящего из граждан Вятской губернии Уржумского уезда Кикнурской волости деревни Дургмашево, по профессии часовых дел мастер, без партийный, образование низшее, имущественное положение домашняя …., женатый, ранее судимый по ст.81 УК и приговоренный на основании ст.15, 16 и 85 УК при наличии смягчающих вину обстоятельств, то есть то, что он непосредственного участия не принимал, подвергнуть его лишению свободы сроком на 3 года без строгой изоляции и без конфискации имущества, признав его затем по силе ст. 42 УК о пораженном по суду и на основании ст.40 УК лишить его прав сроком на 3 года.

Вейцеховскую Веру Антоновну, 37 лет, домохозяйка, вдова, имеющая трех детей в возрасте от 8 лет до 6 недель, без партийную, неграмотную, имущественное положение бедная, ничего не имеет, из мещан города Варшавы, на основании ст. 10 и 85 УК, приняв во внимание её не развитость и классовое положение, подвергнуть лишению свободы сроком на 3 года без строгой изоляции и без поражения в правах, без конфискации имущества, считать приговор на основании ст.36 УК условным, испытательный срок определить в течении 3 лет.

Суд при вынесения приговора, применил Четкареву и Вейцеховской амнистию 5-й год Октябрьской Революции и на основании ст.4 назначенной амнистии, Четкареву срок наказания сократить на одну треть до 2 лет, Вейцеховской на половину до 1 года 6 месяцев. Затем на основании ст.31 УК зачесть подсудимому Четкареву в срок наказания предварительное до суда заключение с 5 декабря по 8 января 1923 года, то есть 1 месяц.

Привлеченному по делу в качестве обвиняемого Кудрявцева Владимира Васильевича за отсутствием в его действиях уголовно наказуемого деяния на основании ст.326 УПК по суду считать оправданным.

Дело в отношении обвиняемого Изместьева на основании ст.4 п.1 УПК производством прекратить.

Вещественные по делу доказательства поддельные фальшивые золотые монеты достоинством в 10 рублей в количестве 41 штуки и серебряные рубли в количестве 9 штук, а так же …. и другие вещи, как не имеющие никакой ценности и служившие объектом преступления, на основании ст.69 п.1 УПК уничтожить. Два серебряных креста, находящихся в числе вещественных доказательств и неизвестно кому принадлежавшие, найденные Вейцеховской вместе с поддельными монетами, сдать в доход казны, а так же сдать в доход казны камень аметист, найденный при осмотре места убийства Федорова, камешек бриллиант и сердечко возвратить Суворовой.

Меру пресечения осужденным, находящимся под стражей, оставить прежнюю.

Судебные по делу издержки отнести на счет осужденного Четкарева.

Приговор окончательный, но может быть кассирован в кассационную коллегию Верховного Суда в течении 72 часов с момента вручения копии приговора.

Председательствующий:        подпись

Народные заседатели:             подпись

                                                                 подпись

 

3 копии на предмет обжалования высланы через начальника исправительного дома 19/VIII.1923 г. за № 4467.»

После ознакомления с приговором суда, у меня всё еще оставались некоторые сомнения относительно родственных связей с указанным Михаилом Игнатьевичем. Вновь не совпадал возраст на момент вынесения приговора с известной мне датой рождения, а также вызывала сомнения указанная в приговоре его профессия – «часовых дел мастер».

Чтобы развеять свои сомнения, зацепившись за информацию из приговора суда - «бывший член ВКП(б)», я в читальном зале ЦГАКО (ГАСПИКО) заказал дело с учетными карточками членов РКП(б) за 1920 г.[xi], что и поставило точку в подтверждении родства с Михаилом Игнатьевичем. На стр.10-10об. заказанного дела, мною была найдена личная регистрационная карточка, в которой была указана следующая информация:

Партийный билет № 99326, выдан 01.11.1920 г.
1. Название организации, выдавшей билет:	Уржумский уездный комитет РКП(б)
2. Фамилия, Имя, Отчество:	Суворов Михаил Игнатьев
3. Год рождения:	1888
4. Родной язык:	русский
5. Социальное положение:	служащий
6. Образование:	4-х классное городское
7. какие специальности знает:	часовых дел мастер, техник телеграфа и письмоводства
8. Военная подготовка:	быв. рядовой
9. На каких языках говорит:	знаком с французским и немецким
10. Какие местности России знает хорошо:	Сибирь и Урал
11. Был ли за границей и где:	нет
12. Семейное положение, число членов семьи на иждивении:	5
13. Время вступления в партию:	с 11 июня 1918 г.
14. Какой организацией принят:	Пожевской Пермской губернии
15. Подвергался ли репрессиям за партийную работу, когда, каким:	нет
16. Состоял ли в других партиях, каких, когда, где:	нет
17. Основания зачисления в партию:	протокол общего собрания
18. В каких профсоюзах состоял до выдачи билета:	не состоял
19. Краткие сведения о революционной деятельности до выдачи билета: в Красной армии, профсоюзах, на парт. работе, кооперативах, советской работе и проч.:
С февраля 1918 г. по 28 декабря 1918 г. член Пожевского совета. С 25 апреля по 28 декабря 1918 г. председатель Пожевской районной презкомиссии на Глазовском фронте. С 17 января 1919 г. по 2 февраля по болезни отправлен в г.Уржум. С 15 августа 1919 г. по 15 марта 1920 г. следователь ЧК. С 15 марта по 10 июня уполномоченный губ.ЧК при политбюро. По настоящее время зав. политбюро.

Вся информация, отраженная в личной карточке, в той или иной степени совпадала с ранее имеющейся информацией, поэтому можно с уверенностью утверждать, что это прадед моей супруги.

Кроме этого, в сети Интернет мною была найдена книга П.М. Казанцева «ПОЖВИНСКИЙ ЗАВОД. Историческая хроника 1754-2004», в тексте которой встречаются упоминания о Михаиле Суворове. Вот эти выдержки из книги:

ЗА ВЛАСТЬ СОВЕТСКУЮ

«…К весне 1918 г. в Пожве полностью оформились и функционировали партийные, советские и хозяйственные органы. На 15 июня партийная организация (большевиков) поселка насчитывала 184 человека. В партийный комитет входили 9 человек. Возглавлял его Александр Алексеевич Давыдов.
Председателем волостного исполнительного комитета был избран Иван Спиридонович Бородин, секретарем – Степан Георгиевич Корякин. Отделами волисполкома руководили: продовольственным Алексей Иванович Осинников, земельным Захар Алексеевич Казанцев, народного образования Иван Андреевич Назукин (май–июнь месяцы). Военным комиссаром являлся Афанасий Лаврентьевич Назукин, а с июля месяца – Иван Петрович Беляев. Председателем районной Чрезвычайной Комиссии был Михаил Суворов, начальником милиции – Николай Николаевич Лоскутов…»

«…Сосредоточив резервы и получив подкрепления в декабре 1918 г. белые перешли в наступление. 24 декабря пала Пермь. Под угрозой окружения части Красной Армии были вынуждены оставить Кизел, Усолье и через Пожву отойти в направлении Кудымкара. В условиях создавшейся опасности в декабре 1918 г. в Пожве был образован Ревком. В него входили: Николай Степанович Волков, Павел Николаевич Макаров и Михаил Суворов…»

Возвращаясь к приговору суда – свой срок Михаил Игнатьевич отбывал в Вятском исправительном трудовом доме, который располагался в г.Вятке (современный адрес ул.Труда, 71) и осуществлял охрану и перевоспитание правонарушителей, изолированных от общества.

В Вятском исправтруддоме под общей редакцией учебновоспитательных частей Вятского губернского управления местами заключения и Губполитпросвета издавался журнал «За железной решеткой». В №4 за сентябрь 1923 г. мною была обнаружена статья «Зубоврачебная помощь в местах заключения», автором которой указан М. Суворов:

«Зубоврачебная помощь заключенным в большинстве современных домов заключения, в частности и в нашей Вятке, поставлена весьма неудовлетворительно. Все дело такой помощи сводится главным образом к временному заглушению зубной боли, прикладыванию на вате каких-либо капель или удалению испорченного зуба.

Между тем зубные болезни чрезвычайно распространены среди населения домов заключения, небрежный уход и плохое состояние зубов влекут за собой часто тяжелые расстройства со стороны органов пищеварения и невралгические боли челюстей и всей головы. Кариозный процесс  зубов, воспаление надкостницы с образованием нарывов и свищей, винный камень и воспалительное состояние десен, с дурным запахом из рта, катар и нагноение гайморовой полости – вот обычные заболевания, которые приходится наблюдать в данное время у заключенных. Как предохранительная мера от развивающейся цынги – хорошее состояние зубов и полости рта имеет важное значение.

По моим наблюдениям, за время девятимесячного нахождения здесь в Вятском исправтруддоме, среди заключенных ощущается острая необходимость в помощи зубного врача, главным образом, в виду костоеды зубов, требующей пломбировки. Как известно, эта операция не может быть произведена в один прием, а требует предварительной подготовки – чистки зубов, умерщвления нерва и т.п., - словом, с каждым таким заключенным врач должен заняться несколько раз. Отсюда следует, что в местах заключения зубоврачебная помощь должна быть не случайной, но постоянной и вполне организованной. А раз это так, то, следовательно, необходим постоянный зубной врач.»

Из вновь полученной информации следует, что Михаил Игнатьевич, скорее всего, умер в месте заключения после сентября 1923 г., а я, ранее не зная этого, пытался найти запись о его смерти по месту рождения. Просмотрев в ЦГАКО актовые книги ЗАГС о смертях по городу Вятке за 1923, 1924 и 1925 гг., искомая мною запись так и не была выявлена, поэтому я обратился с запросом в специализированный отдел регистрации смерти по городу Кирову. И вот, наконец-то, удалось поставить точку и в этом вопросе! В полученной справке ЗАГС о смерти Михаила Игнатьевича значится, что он умер 16.02.1927 г. от туберкулеза легких.

Вот так из малоинформативных справочных данных, удалось «размотать клубок» новых исторических событий нашей семьи.