На севере Вятской губернии одним из первых подвергнутых т.н. «красному террору», разгоревшемуся осенью 1918 года, стал священник села Красноглинье Глазовского уезда Константин Андреевич Андреев. К счастью, он смог избежать печальной участи, но таких было немного. О жизни батюшки известно не особо много. О ней могут рассказать только два документа – «послужной список» священника за 1915 год (Государственный архив республики Удмуртия) и его судебно-следственное дело, сохранившееся в архиве ГАСПИ КО.
Отец Константин, как следует из его «послужного списка», родился 27 мая 1873 г. в семье отставного солдата в деревне Чуза Панинской волости Лайшевского уезда Казанской губернии. Окончил Казанскую учительскую семинарию 4 июня 1892 г. Свое учительское служение Константин Андреевич начинал 1 сентября 1892 г. в Красноглинском земском училище Глазовского уезда и Песковском училище того же уезда в 1896-1900 годах. 23 ноября 1901 г. он был рукоположен в сан диакона, а 19 июля 1904 г. в сан священника. 30 ноября 1905 г. батюшка был перемещен в селе Красноглинье, где служил до революции 1917 года. За спокойные годы своего служения отец Константин проходил должности: член ревизионной комиссии при Глазовском духовном училище, ревизионной комиссии при Песковском свечном складе, назначался депутатом епархиального съезда, председателем совета при Пермском кредитном товариществе. В 1910 году батюшка был награжден набедренником, в 1914 году скуфьей. В семье батюшки Константина Андреевича и матушки Ольги Дементьевны воспитывались дети Николай и Ольга.
Отношение батюшки к большевисткой революции неизвестно. На своем допросе в ЧК, отец Константин утверждал, что «сочувствовал власти народа». В 1918 г. во время «красного террора» батюшка был арестован местным исполнительным комитетом. Секретарь Пермского волисполкома Г. на допросе в Чрезвычайной Комиссии 23 сентября 1918 г. показал: «Я знаю и лично слышал на одном церковно-приходском собрании священник Андреев на слова тов.Барышникова, призывавшего прихожан идти на защиту советской власти, сказал, что нам предлагают опять жить по старому, дожидаясь указок сверху, как это было при самодержавии. Мне, Г. передавали, что на одном из собраний священник Андреев, сказал «злые люди свергли царя земного и хотят свергнуть царя небесного». Кроме того, хотя я сам лично не был и не слышал, передавали, что священник Андреев по выходе из церкви на площадь, начал говорить, что исполком отбирает у меня дом, землю… При таких условиях, я говорит, служить здесь не могу и буду проситься в другое место. Другой священник тоже переведется, а другого нам не пришлют. Андреев действительно человек контрреволюционного направления и агитация с его стороны действительно ведется. Мне передавали, что священник Андреев, когда ездил с напольными молебнами, то он агитировал и говорил, что исполком не вправе отбирать у меня дом. Андреев собирал попечительские собрания и выносил свой протест по поводу взятия его дома. Некоторые деревни также выносили по этому поводу свой протест и я, Г., уверен, что это делалось по инициативе священника Андреева. С дочерью священника Андреева я знаком давно, с 1914 г. Никаких симпатий я к ней не имею. Я писал ей одно письмо на Пасхе, открытое письмо с поздравлением, подписался наскольку помню Петр Г. Бывал я у них в доме всего 2 раза. Письмо вскрыли для того, чтобы узнать, не скрывается ли там контрреволюционная агитация. В письме было написано, между прочим, следующее: «Большевики говорят, что мы идем против монархистов, мы уничтожим их с корнем, хотя и сами помрем, так за революцию. Они считают себя защитниками революции, а кто против их бесчинств, хоть монархист. Духовенству живется плохо, на квартиры большие налоги в Глазове (собрали контрибуцию) не помню, сколько написано. И хотят собрать вторично и хотят всех разорить, неужели не понимают, что без имущих классов нам не прожить».
Сам отец Константин на своем допросе говорил: «Я, Константин Андреев Андреевич, священник села Красноглинья, заявляю, что я никогда и нигде контрреволюцией не занимался. На общих собраниях, кроме церковноприходских сходов, нигде никогда не выступая. На церковно-приходских сходах у нас обсуждались дела чисто церковного характера, так что я не знаю, что именно мне ставят в вину, где я агитировал, когда не знаю. Мне приписывается фраза, из произнесенной мною проповеди в Вербное воскресенье, что будто бы я сказал: «Злые люди свергли царя земного и хотели свергнуть царя небесного». Между тем, я говорил совсем в том смысле и смысл моей проповеди искренен. Я говорил : «Церковь служила не столько царю небесному, сколько царю земному и своим служением царем заслонила царя небесного». Вот что мое дело право привести фразу из лекции Шпицберга в Михайловском музее в Петрограде, который, между прочим, говорил, мы свергли земного идола-царя, а свергли и небесного. Говоря эту фразу, я бросал упрек не темницам, кои отвергли существование Бога, а упрек всей Церкви, которая, отчасти была вынуждена иногда из подобострастия служить царизму. Я призывал своих прихожан решать чисто церковные вопросы самим, не ожидая указаний из центра. Я считаю достаточно объяснения, данные мною, относительно надела землею, тов.Соболеву, при чем при решении этого вопроса на приходском собрании председательствовал член земельного
отдела Пермского волостного исполкома тов.Кулаков и вопрос о земле вышел на обсуждение приходского собрания с его согласия. … Я всегда поддерживаю Народовластие. Например, 4 марта 1917 г., еще когда не было официального известия о падении монархизма, я в храме приветствовал своих прихожан с наступлением новой светлой будущности. На собрании 24 марта того же года я говорил народу о наступлении светлой зари, в присутствии делегата от Глазовского комитета солдатских депутатов прапорщика Агансяиса, о наступлении света новой жизни».
Это был единственный допрос батюшки. Больше он не допрашивался, а в честь годовщины октябрьской революции был амнистирован и освобожден. Видимо, вины его даже в те дни беззакония чекисты не нашли. О дальнейшей судьбе батюшки, к сожалению, ничего не известно.
Источники:
ЦГА УР ф.134 оп. 1 дд.100
ГАСПИ КО ф.Р-6799 оп.3 д.СУ-4474
На фото: церковь села Красноглинье (фотофонд ГАКО)
К данному материалу не добавлено ни одного комментария.