Кононов и Кокман

Высоченные сосны на песчаных дюнах, маленький поселок, затерянный в заповедных лесах – так сейчас выглядит Кокман, глубинка Красногорского района. У этого поселка интересная история, уходящая своими корнями в середину 19-го века, когда здесь появился винокуренный завод, построенный дворянкой Гусевой, затем более двадцати лет принадлежавший купцу из подмосковного города Бронницы И.А. Кононову и его наследникам.

Всегда интересно узнать – а что за люди стояли у истоков? Оставим за скобками вятскую дворянку Софью Гусеву, поищем биографию купца Кононова, как более интересного человека. В прежние времена местные краеведы ничего не могли сказать о нем. Но с появлением Интернета ситуация изменилась.

Полгода назад я разместил на сайте «Энциклопедия Святогорья» (http://infosvyat.ru) сообщение о том, как в 19-м веке был создан Кокманский винокуренный завод, хозяином которого с 1862 года стал купец первой гильдии Иван Алексеевич Кононов, почетный гражданин бронницкий – то есть житель небольшого города Бронницы, что находится южнее  Москвы, всего в часе езды от столицы. Сейчас в нем 19 тысяч населения.

И надо же – мою публикацию заметили в краеведческом музее этого города. Здесь готовятся отметить 230-летие Бронницкого уезда и собирают различные материалы, посвященные прошлому города. А прошлое у него было замечательное. Поскольку он находился неподалеку от столицы, то здесь жили многие известные люди. Например, Иван Пущин, декабрист и друг поэта Александра Сергеевича Пушкина. Крупный вклад в развитие города внесли и прямые потомки Пушкина — старший сын Александр Александрович Пушкин (с 1862 года по 1866 год — мировой посредник в Бронницком уезде) и особенно внук — Александр Александрович-младший. Внук поэта с 1890 был земским начальником, а с 1897 года по 1916 год — председателем уездной земской управы, похоронен в Бронницах, ему установлен памятник. В Бронницах также похоронен декабрист М.А. Фонвизин.

Но город был известен и своим торговым сословием. В нем заметную роль играл купец первой гильдии Алексей Кононович Кононов. Для справки замечу, что гильдия купца определялась уровнем его финансового капитала. Первая гильдия – это самые богатые купцы, имевшие не менее 50 тысяч рублей в полновесных деньгах того времени (данные на 1807 год). Для сравнения – в Глазове были купцы не выше второй гильдии.

Вот как складывалась биография купцов Кононовых, которую мне сообщила директор Бронницкого музея Наталья Павлюкова. Сразу скажем, биография сына и внука Пушкина, конечно, известна гораздо лучше, чем у богатого купца:

- Все жители и гости города, осматривая нашу главную достопримечательность, Соборную площадь, видели захоронение у стен церкви иконы Иерусалимской Божьей матери. На его надгробии надпись: "Кононов Алексей Кононович. Почетный гражданин бронницкий, 1-й гильдии купец. Скончался в 1862 г., 72 лет. Жена Татьяна Филипповна скончалась в 1858 г., 72 лет, 5 месяцев, 10 дней. В супружестве 53 года, 11 месяцев, 21 день».

В ревизских сказках за 1834 г. о Кононовых сказано: "Алексей Кононович Кононов, 46 лет, перечислен из московского купечества в 1831 г. Жена Татьяна Филипповна, 45 лет, из купчих".

Официально Кононов-старший зачислен в бронницкие купцы в 1831 г., но уже, по крайней мере, в 1829 году он жил или часто бывал в Бронницах.

Об этом свидетельствует запись в книге обысков церковных собора Михаила Архангела в 1829 г., где представителем невесты записан московский купец 3-й гильдии Алексей Кононов, о чем имеется его собственноручная подпись. (Книга обысков церковных, которые предшествуют венчанию и удостоверяют наличие условий для брака. В книгу заносились сведения о звании, состоянии, вероисповедании, месте жительства венчающихся, возрасте, умственном здоровье, отсутствии родства между женихом и невестой, количестве предыдущих браков, добровольном согласии брачующихся и их родителей.)

В Указателе селений и жителей Московской губернии за 1852 год есть запись, что в городе Бронницы проживает почетный гражданин А.К.Кононов. Благотворительность Кононова-старшего распространялась в основном на церковь. Здесь и изготовление самого большого колокола весом 1051 пуд, и риза на икону Иерусалимской Божьей матери, паникадила с подсвечниками для храма иконы Иерусалимской Божьей матери, ремонт храма Михаила Архангела и многое другое. Можно предположить, что благотворительность Кононова распространялась и на мирскую жизнь города, просто пока еще не найдены документы.

По городскому преданию у Кононова не было детей, и тот дал обет помогать храму всячески, если у него родится сын. Сын не родился, но он нашел приемного, которого почитал за родного. (Того самого Ивана Алексеевича, купившего в 1862 году, после смерти приемного отца, Кокманский завод. – Примечание автора).

Впоследствии по завету отца и по велению сердца сын Иван тоже стал крупнейшим благотворителем города, а один из приделов церкви Успенья Божьей матери по его просьбе был назван в честь старшего Кононова приделом Алексея, Божьего человека. К сожалению, пока нет сведений, где именно проживали Кононовы, но точно, что они имели почтовую гостиницу и один из лучших трактиров при ней на Архангельской улице в 50-х годах XIX века.

Иван Алексеевич Кононов-младший стал также купцом первой гильдии, церковным старостой соборного храма. Несколько сроков Иван Алексеевич был депутатом от Бронницкого уезда в Московское губернское земское собрание - с 1868 по 1877 гг. В ведомости купцов, получивших свидетельства по городу Бронницы на 1869 год, числится Иван Алексеевич Кононов и двое его сыновей - Михаил - 12 лет и Александр - 5 лет. В 1899 году среди домовладельцев Кононовы не числятся. След их в Бронницах теряется после 1880 года. Фотографий его семьи в музее нет…

Вот какие сведения сообщили из музея Бронниц. Однако через некоторое время Наталья Юрьевна нашла портрет купца. И где – в Центральном историческом музее, который находится на Красной площади в Москве! Правда, на табличке знак вопроса, то есть имеется сомнение, что это именно Кононов. Значит, картина в 1881 году не подписана автором – художником и архитектором В.Шервудом, который и построил Исторический музей. На табличке есть год рождения Кононова - 1824-й, но год смерти тоже заменен знаком вопроса. Указано, что это крупный хлебопромышленник, благотворитель, на собственные средства устроивший майоликовый иконостас в церкви-памятнике русским героям битвы под Плевной, автором памятника является тот же самый В.Шервуд. Словом, крепко дружили купец и архитектор.

На картине изображен сидящий в резном кресле типичный русский богатый купец с окладистой длинной бородой (Кононову тогда было 57 лет). Лицо красивое, волосы расчесаны на две стороны. Дорогой костюм и все признаки богатства в облике: в руке сигара, блестят золотые часы с цепью. Жизнь нашему герою удалась! И на чем же сколотил капитал успешный купец, сын купца первой гильдии?

В Интернете и я, и Наталья Юрьевна Павлюкова обнаружили, что деятельность Кононова-младшего выходила за пределы города Бронницы. Оказывается, ему принадлежало большое по меркам того времени предприятие по выпуску пива и других спиртных напитков в нынешней Пензенской области, где он в 1862 году  пожертвовал 5 тысяч рублей на открытие женской гимназии. И в том же году купил винокуренный завод в Кокмане, который при нем оказался самым производительным среди аналогичных предприятий Вятской губернии! Словом, торговал хлебом, заодно из зерна и спиртное гнал.

Чем было примечательно его предприятие в поселке Кокман ныне Красногорского района Удмуртии? Постоянных служащих тут было немного, но в сезон переработки зерна  нанималось до 200 человек. Готовая продукция отправлялась от Астрахани до Архангельска. Напомним, это были годы бурного экономического подъема после отмены крепостного права. Купцы тогда уверенно перехватывали инициативу у дворянства, выходя на первый план во многих отраслях жизни России. Вот и Кононов купил завод у купчихи Гусевой, потомственной дворянки.

Завод для того времени хорошо технически оснастили, не забыли и о рабочем люде: в Кокмане открыли первое на территории Красногорского района лечебное учреждение: больницу с аптеку, где имелся фельдшер. В 70-х годах тут действовала земская школа. Как видим, капиталист заботился о своих работниках. А  каменную церковь разрешили строить еще до Кононова, но открыли при нем, в 1863 году. Строительство заняло всего три года – небывало короткий срок для таких сооружений.

Такими темпами развивался в то время Кокманский завод. Представьте себе небольшой поселок в предуральской тайге, куда зерно завозили за 50-100 верст из находившихся южнее Сарапульского и Малмыжского уездов Казанской губернии и Глазовского Вятской губернии, поскольку тут, посреди лесов, зерна выращивали немного. Хорошо, что неподалеку шел Сибирский тракт – главная деловая артерия того времени, по которой все привозилось и увозилось.

Для меня загадка – бывал ли в Кокмане сам Кононов? Ведь в его времена у нас не было железных дорог, главный транспорт – лошади. Едешь на них несколько дней от Казани или какой-нибудь пристани на Вятке, пока доберешься в глухомань. Проще туда отправить вместо себя приказчика, какое-то доверенное лицо. Но купцам того времени, похоже, большие расстояния не являлись помехой. Известно, что местные крестьяне под началом опытных торговцев зимой обозами ездили в Казань за рыбой и прочим товаром. Чего уж говорить про сорокалетнего купца первой гильдии – он наверняка хоть раз побывал и взглянул, как поставлены дела на его прибыльном производстве. Не верю, что без воли и надзора хозяина открывали аптеку, школу, строили церковь.

Отметим, что на завод приглашались опытные винокуры из числа поволжских немцев, о чем говорится в архивных справках. Инженером на заводе работал австриец Леонард Книппер, отец великой советской актрисы Ольги Книппер-Чеховой, в архивных справках упомянутый без фамилии - «инженер, прусский подданный из Вены».  Достоверно известно, что в Глазов Леонард Книппер перебрался именно из Кокмана, когда производство спиртного тут по какой-то причине прекратилось, а завод стал стекольным и минимум до 1891 года принадлежал уже наследникам И.А.Кононова. Затем по соседству в Валамазе появилось более успешное аналогичное предприятие купца Матвеева из Уржума, и завод в Кокмане закрылся в начале двадцатого века.

Но куда же делся к тому времени сам Иван Алексеевич, если не умер? Интернет подсказывает, что в 1863 году он (или, возможно, его однофамилец) купил большой дом в Петербурге на Большой Морской улице – четыре этажа, огромный по размерам. И, скорее всего, в старости там и жил. По архивным документам проходит как торговец ювелирными изделиями. Я сначала сомневался, что русский купец занимался этим делом, ведь ювелирами по традиции были люди совсем другой национальности. Но Наталья Павлюкова сообщила, что Бронницы и в старину, и сейчас являются крупным центром этого доходного дела, до сих пор есть частные предприятия этой специализации.

В начале 20-го века в доме сдавали квартиры, одну из них снимала Н.К.Крупская. В ее комнате даже проходили заседания ЦК большевиков с участием В. И. Ленина. Правда, трудно сказать, что дом тогда принадлежал «нашему» Кононову или уже его наследникам.

Вот такая замысловатая история связана с жизнью купца из Подмосковья и его предприятием в нынешней Удмуртии.

 

 

Комментарии

К данному материалу не добавлено ни одного комментария.