ТОВАРИЩ СТАЛИН !
Я только что вернулся из Омутнинского избирательного округа (Кировской области). Пробыл там около месяца и, с кем бы я не встречался, все просили меня передать Вам:
— Большой русский поклон.
Вот этот поклон я Вам и передаю.
Кроме того, я обязался перед избирателями рассказать Вам о них.
Омутнинский избирательный округ — это далекая окраина. Есть села за сто, сто двадцать километров от железной дороги, без керосина, без электричества (жгут лучину). Жители таких сел ложатся с заходом солнышка и встают по солнышку. Москва, очевидно, так жила только во времена Ивана Калиты. В округе два металлургических заводика — древние, седые. Большинство колхозники, лесорубы.
Когда я ехал не лошадке за сто километров от железной дороги, то думал:
— Ну, вот, попаду к чалдонам.
Но при первой же встрече с избирателями я увидел чудесные, умные, советские глаза, такие же глаза, какие я видел в Москвe, в Саратове, в Ростове. И когда я попал в село Мухино (очень далеко от железной дороги), то сказал избирателям:
— Я очень много выступал за время войны — в Москве, на Урале, в Поволжье, в Казахстане, на фронте. И когда ехал к Вам сюда, то думал, попаду к чалдонам, — по залу прошел легкий шорох и смех. — Но вот сейчас смотрю на вас и вижу все те же умные, чудесные, советские глаза, как и у москвичей.
И тут вдруг послышались рыдания.
Люди плакали от радости, сознавая, что они действительно умные, что они действительно на своих плечах вынесли тяжесть войны, а от этой тяжести иногда трещали плечи.
В этом, мне кажется, и есть основная заслуга нашей партии, в том, что у нас не стало провинциалов, что по культуре ума (не по знанию) все люди поднялись на невероятную высоту — это, очевидно и есть социализм.
Это такие люди, Иосиф Виссарионович! Они отдадут за советскую власть все, что попросит партия.
Но я еще обязался перед избирателями рассказать Вам и об их нуждах.
Видимо, торгующие, снабжающие организации еще и до войны мало обращали внимание на такие окраины, как Омутнинский избирательный округ, — вот почему люди оборваны, разуты, носят домотканщину, лапти, деревянные колодки. Особенно плохо одеты ребята. (А ребята хорошие — крупные, с крепкими руками, сильные, как львята.) В отдаленных районах нет ни керосина (даже в школах), ни электричества. Взрослые забыли, что такое сахар, а ребята и понятия о сахаре не имеют. Негде купить даже гребешка, пуговицы, иголки, мыла. Местная промышленность продукцию выпускает отвратительную. Я, например, потерял расческу. И вот обошел все магазины в Кирове. В одном сказали: «Есть расчески, но неважные». «А важные?» — спросил я. «Важных нет». И я купил «неважную». Помните, бывало, говорили: «этот гребешок для мертвецов». Так вот и расческа эта «для мертвецов». Ею никак чесаться нельзя: она дерет, как грабли. (Зачеркнуто: Я ее Вам посылаю.)
Мне кажется:
1. В таких окраинах, как Омутнинский избирательный округ, надо в первую очередь строить районные электростанции. Силы и средства на такие постройки в районах найдутся, а оборудование должна дать Москва.
2. Обуть, одеть надо людей. Особенно ребят.
3. 3аставить местную промышленность выпускать доброкачественную продукцию.
И еще один весьма важный жизненный вопрос.
В колхозах после войны осталось много вдов — женщин сильных, цветущих, как много и невест. Им нужен мужик. Я вижу, как Вы улыбаетесь: вот, дескать, со всяким ко мне обращались, а Панферов вон с чем. Но вопрос-то очень серьезный, товарищ Сталин. Грубо говоря, баба в соку, ей хочется поспать. С кем? Она сама найдет мужика, ей только надо сказать: «Рожай. Советская власть тебе спасибо за это скажет». И закон у нас в этом отношении очень хороший: он благословляет на роды. Но на местах районные работники, видимо, не понимают серьезности этого вопроса: столько жеманства, ханжества, филистерства. (Тут и боязнь, что разрушится семья, начнется разврат и т.д.) Они не понимают того, что через пятнадцать-двадцать лет наше государство может оказаться без призывного возраста. Вот поэтому, очевидно, последний закон об охране матери и ребенка они просто «спустили» в загсы. А закон этот надо широко опубликовать и поощрять женщин на рождаемость.
Xотят ли женщины рожать? Да. Когда я на одном колхозном собрании сказал:
— Рожать надо! — женщины устроили овацию.
Сердечный вам привет и большой поклон.
Ф. ПАНФЕРОВ
Москва, Саринский проезд, 2, кв. 47.
РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Д. 786. Л. 26–28. Машинописный подлинник. Подпись — автограф. На л. 26 пометка рукой неизвестного «От Панферова». 2 экз. 28.4.46 г.». Штамп по поступлению в Особый сектор ЦК 26 февраля 1946 г.
К данному материалу не добавлено ни одного комментария.