К началу 1941 г. общая площадь Кировской области* составляла 121,7 тыс. кв. км, что соответствовало почти 0,5 % территории СССР и 2,5 % территории РСФСР. Область включала в себя 50 административных районов, 2 города областного подчинения (г. Киров, Слободской), 8 городов и 14 рабочих поселков. Согласно переписи 1939 г. в Кировской области проживали 2226 тыс. чел., или 1,9 °/о от населения РСФСР. Численность населения Кировской области за годы Великой Отечественной войны сократилась на 400 тыс. чел., в том числе сельское на 383 тыс. Более 257,9 тыс. чел. не вернулись с войны. Эвакуация временно и частично компенсировала отсутствующее в результате мобилизации население. Если на 31 июля 1941 г. в Кировскую область были эвакуированы 35 400 чел., то к началу ноября 1941 г. уже 158 900 чел. Превалирующая доля эваконаселения прибыла в область из других регионов РСФСР (70%), среди которых более половины - жители Ленинграда (12,1 %) и Ленинградской области (38,1 %).
_______________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________
* В связи с принятием 5 декабря 1936 г. новой Конституции в адми-нистративно-территориальном делении СССР были произведены из-менения, в результате которых Кировский край был преобразован в область, Удмуртская АССР получила статус самостоятельной администра-тивной единицы. В январе и марте 1941 г. к Кировской области были присоединены Опаринский, Лальский и Подосиновский районы Архангельской области.
_______________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________
К началу 1942 г. в Кировскую область были эвакуированы 231 572 чел. из различных регионов страны. За первый год войны Киров принял и разместил 54 тыс. эвакуированных, то есть новым жителем областного центра стал каждый третий. В целом же в 1941 г. каждый десятый житель Кировской области имел статус эвакуированного.
Со второй половины 1943 г. активно развертывались реэвакуационные процессы. К концу 1945 г. подавляющая часть населения, прибывшего в Кировскую область в результате эвакуации, вернулась в родные места. Данные учета сельского населения позволяют выявить долю временно проживающего и эвакуированного населения: с 1943 по 1945 г. она сократилась в 1,8 раза (с 7,7 до 4,2 ).
Перемещением населения, материально-технического оборудования, организаций и учреждений занимался созданный 24 июня 1941 г. Совет по эвакуации. 26 сентября того же года структурным звеном Совета стало Управление по эвакуации населения. После упразднения 19 декабря 1941 г. Совета по эвакуации решения по вопросам эвакуации принимались ГКО и СНК СССР, а также утвержденной 22 июня 1942 г. Комиссией по эвакуации.
На местах создавались специальные учреждения, занимающиеся вопросами эвакуации. 10 июля 1941 г. в Кировской области был создан Переселенческий отдел. Перед отделом ставилась задача обеспечить эвакуированное население жильем, топливом, работой. В дальнейшем функции Переселенческого отдела были переданы институту уполномоченного Управления Совета по эвакуации населения по Кировской области. Главной задачей нового учреждения являлись систематизация и приведение в порядок учета эваконаселения. При Кировском областном исполни-тельном комитете с 10 июля 1941 по 31 января 1942 г. действовал Отдел по эвакуации. Он занимался приемом и отправкой эвакуированных к месту расселения, медицинским обслуживанием в эвакопунктах и лечебных учреждениях, оказанием помощи отставшим от эшелонов и т. д. В связи с прекращением массового потока эвакуированных Отдел по эвакуации с 1 февраля 1942 г. был упразднен.
В это же время было издано постановление СНК СССР о ликвидации Управления Совета по эвакуации населения. Создавались хозяйственные отделы по работе с эвакуированными. Решение об организации Отдела по хозяйственному устройству эвакуиро-ванного населения при Кировском областном исполнительном комитете было принято 20 февраля 1942 г. Данное учреждение просуществовало до конца войны и было реорганизовано в Переселенческое управление осенью 1945 г.
В памяти Л.С. Михайловой, эвакуированной ребенком из Ленинграда, сохранились следующие воспоминания о начале войны: «Воскресное утро 22 июня было солнечным, но день этот запомнился на всю жизнь, как самый пасмурный, самый черный. Плакала мама, собирая отца на войну, - он бежал домой бук-вально на пять минут, чтобы попрощаться и захватить вещи; узнать его было трудно: вместо пышной шевелюры - стрижка "под ноль", на ногах обмотки, а вместо флотской шинели на нем была солдатская. Плакал маленький пятимесячный братишка, потому что взрослые в своих заботах и переживаниях забыли о нас, не обращали внимания. Все говорили только о какой-то неведомой войне... »
В промышленно развитых регионах большинство эвакуированных направлялись в города, где существовала необходимая для развертывания предприятий инфраструктура. Несмотря на эвакуацию в Кировскую область 115 предприятий (по другим сведениям, 117), преобладающая часть эваконаселения была расселена в сельской местности, что объясняется особенностями половозрастного и социального состава эвакуированных.
В сборнике «Мы из блокады» содержатся воспоминания ленинградцев о прибытии и жизни в Кировской области. К. Брылякова вспоминала: «2 марта 1942 г. мы отъехали от станции Грязи, где нас покормили. Мама была очень ослаблена, ходить она уже не могла, и еду я ей приносила с пункта питания. Спали мы, сидя на своих сумках, прислонившись спиной к стенке вагона. Я сидела ближе к печке. Ночью мама попросила поменяться местами, так как ей стало холодно. Мы поменялись и я задремала. Когда я проснулась, мама уже была мертва. Ей было 34 года. Я осталась одна эвакуированная в Киров». Эвакуированная из Ленинграда Н. Дорогина так вспоминала свой путь: «Кормили нас в дороге один раз в день, давая 200 г хлеба и черпак супа. В дороге многие умирали. На станциях их вы-носили. В марте и меня вынесли из вагона и бросили в одну кучу с мертвецами. Видимо, я спала или потеряла сознание. Очнув-шись, я кричала, как могла, и пыталась двигаться. Меня услышали и увезли на эвакопункт. Все это произошло на станции Свеча».
Девятнадцать станций Кировской области осуществляли перевозку эвакуированного населения. Наибольшее количество эвакуированного населения приняли станции Киров, Вятские Поляны и Котельнич.
Оттуда эвакуированных отправляли в колхозы как подводами, так и местными поездами. При отправке учитывалось тыловое положение региона, наличие транспортных магистралей и возможности быстрого развертывания эвакуированных учреждений и предприятий.
Эвакопункт № 22 (станция Киров) должен был одновременно вмещать не более одного эшелона 1800-2000 эвакуированных. Он был образован 28 июля 1941 г. и находился в здании железнодорожного клуба. Позднее для расширения эвакопункта было принято решение о передаче ему помещений агитационного пункта станции и клуба Пивного завода.
Уполномоченный на станции Киров Каганов отмечал: «В начале осени эвакуация происходит не совсем нормально, так как в одном эшелоне едут эвакуированные в различные города - Горький, Киров, Молотов, Свердловск. Таким образом, мы не можем точно знать о количестве эвакуируемых людей и подлежащих расселению на территории Кировской области.
В январе 1942 г. газета «Кировская правда» сообщала о со-стоянии вокзала Кирова следующее: «Через станцию Киров идут бесконечные потоки грузов, эшелонов. Вокзал работает плохо. Везде грязно и раскидан мусор. В билетных кассах ночуют люди. Участились случаи краж».
На эвакопункте систематически находились 300-400 чел., проживающих в таком состоянии 1,5 месяца. Причину проживания на эвакопункте областное руководство объясняло тем, что «в г. Кирове свободной жилой площади нет, а в районы отправки нет транспорта. Эвакуированные, имевшие денежные средства, выезжали в районы самостоятельно.
В г. Котельниче под эвакопункт был выделен угол в здании вок-зала, где с трудом помещался один стол и телефон* . Отсутствовала даже вывеска о его расположении. Информация о прибытии эшелонов приходила с запозданием на 3-4 часа. Пункт милиции станции работал плохо.
_______________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________
* В 2010 г. - год 65-летия Победы над фашисткой Германией - в г. Ко-тельниче состоялось открытие комплекса в память о6 умерших гражданах СССР, эвакуированных в годы Великой Отечественной войны. Мемориал представлен списком фамилий 2785 чел., большинство из которых жители Ленинграда и Ленинградской области. На памятнике высечены слова: «Они не были солдатами, но их жизни унесла война...».
_______________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________
До весны 1942 г. на станции Котельнич фиксировались случаи незаконного использования сухого и горячего питания за счет фондов эвакуированных работниками милиции, железнодорожной администрации и военной комендатуры.
Дело было передано в прокуратуру. В целях освобождения площадей под эвакуированные пред-приятия и учреждения осуществлялось перемещение местных организаций внутри Кировской области. В октябре 1941 г. на основании постановления Кировского областного исполнительного комитета в районы области в трехдневный срок были перевезены 32 предприятия и учреждения.
С началом Великой Отечественной войны перед народным хозяйством СССР стояли сложные и ответственные задачи, требующие мобилизации всех экономических возможностей страны. Летом 1941 г. Политбюро ЦК ВКП(б) утвердил мобилизационный народнохозяйственный план, определявший основные направ-ления ускоренного развития военной экономики СССР и задачи создания военно-промышленной базы страны в ее восточных и тыловых районах.
Значительное количество промышленных объектов разместила Кировская область. Кировский областной исполнительный комитет во главе с председателем И.Л. Иволгиным занимался вопросами размещения действующих предприятий и выбора места для строительства новых производственных площадей.
С приближением фронта к Ленинграду решением ГКО часть ленинградских заводов подлежала эвакуации на Восток. Заводу «Красный инструментальщик» (КРИН) было предложено эвакуироваться в Киров. Завод был основан в апреле 1930 г. в Ленинграде на базе артели по производству инструмента. Уже в самом начале войны на фронт ушли 174 работника завода. Руководил заводом С.И. Калинин.
Рабочие и служащие готовили к срочной отправке оборудование, незавершенное производство, весы инструментарий. Первый эшелон с оборудованием, рабочими и членами их семей был отправлен 19 июля 1941 г.
Ю.Н. Касаткин, слесарь завода, так описывал эвакуацию: «19 июля 1941 года получил приказ об эвакуации с предприятием в город Киров. Начали демонтаж оборудования и погрузку его на платформы. 28 июля эшелон отправился в путь. Добирались 9 суток. Часто останавливались, пропуская воинские эшелоны... В Киров прибыли 6 августа. Семьи были размещены в двухэтажном здании трикотажной фабрики по Октябрьскому проспекту. Неко-торые рабочие проживали непосредственно в здании завода».
Завод пришлось разместить на площади в три раза меньшей, чем требовалось. Из Ленинграда удалось вывезти только 189 рабочих из 108125. В Кирове работы по восстановлению завода возглавил уполномоченный Наркомата станкостроения В.И. Черкашин. В областной центр доставили 330 из 430 станков, эксплуатировавшихся в г. Ленинграде. Оборудование разгружали и устанавливали круглосуточно на площадях ликеро-водочного завода. Люди работали по 14-16 часов в сутки. Уже через 2 месяца после прибытия на новое место предприятие приступило к выпуску продукции. Коллектив завода сумел наладить выпуск 58 видов инструмента из 75, изготовляемых в Ленинграде.
Энергетическая база завода «Красный инструментальщик» составляла всего 35,7 % от оснащения завода электроэнергией в Ленинграде. Только за первую половину апреля 1942 г. из-за отсутствия электроэнергии завод простоял 131 час.
Всего за четыре года работы эвакуированного в Кировскую область завода «Красный инструментальщик» коренным образом изменилась технология обработки измерительных инструментов, что позволило заводу повысить производительность труда по сравнению с довоенным уровнем в среднем на 58 % , снизить заводскую себестоимость на 38 %. За два с половиной года, прошедших с момента эвакуации, коллективом предприятия были спроектированы и изготовлены 450 различных приспособлений, приборов и полуавтоматов. Выпуск измерительного инструмента в 1945 г. против довоенного возрос на 38 %.
Трудовой героизм рабочих позволил заводу «Красный инструментальщик» в течение первых трех месяцев 1944 г. завоевывать первое место и получить переходящее Красное Знамя ГКО.
Подвиг рабочих особенно значим на фоне повседневных забот и лишений людей. Ситуация с продовольствием была крайне сложной. Рабочие завода часто не отоваривались на базах из-за отсутствия там продуктов питания. Собственная продовольственная база предприятия была незначительна. В 1943 г. завод получил кроме имевшихся 14 га еще 40 га целины. Но даже оба участка при запланированных нормах урожая смогли бы обеспечить потребности завода в 1944 г. только на 22 % в картофеле и на 19 % в овощах.
Бывший председатель заводского комитета профсоюзов Н.И. Ерина вспоминала: «Рабочие были истощены до крайности, надо было что-то делать. Поехали в Яранский район за продуктами. Мы рассказали о ленинградцах, о заводе. Колхоз организовал в помощь заводу обоз с продуктами из 19 возов. Часть продуктов отдали в детский сад, а остальные в заводскую столовую для усиления питания особо слабых рабочих».
За 1943-1944 гг. были сданы семь домов площадью 2143 кв. м. Так руководство завода пыталось хотя бы частично решить жилищную проблему. В них проживали 321 рабочий и 180 ижди-венцев. Но по-прежнему жилплощадью было обеспечено только 33 % рабочих. До конца войны жилищная проблема на заводе не была решена. Новую столовую на 200 чел. построили только в 1944 г. После войны завод продолжил свою работу в Кирове.
17 июля 1941 г. Совет по эвакуации принял постановление, предусматривающее эвакуацию в р. п. Сосновка Ленинградского катеростроительного завода № 5, входившего в систему Народного комиссариата судостроительной промышленности. Первый эшелон с людьми прибыл из Ленинграда в р. п. Сосновка 4 сентября 1941 г. Главный инженер ленинградского завода И.К. Силин и директор Е.А. Локшин первыми оказались на новом месте размещения. В конце лета 1941 г. на судоверфь также эвакуировали Рыбсудпроект. В сентябре 1941 г. Сосновская судостроительная верфь была объединена с эвакуированным сюда из Ленинграда заводом, а далее преобразована особым распоряжением в Государственный союзный завод № 640 в системе Наркомсудпрома. Приехавшие сюда ленинградцы (более 100 чел.) вместе с сосновскими рабочими сразу же приступили к монтажу оборудования. Одновременно началось строительство катеров МО-4 и ТКД-3, а позднее катера ОД-200, получившего название «морской охотник».
Старая производственная база верфи не отвечала требованиям серийной постройки новой продукции, поэтому ускоренны-ми темпами возводились временные производственные здания каркасно-засыпного типа для серийной постройки катеров. Была введена в эксплуатацию внутри завода железнодорожная ветка широкой колеи.
В конце 1941 г. завод начал выпуск аэросаней НКЛ-16. За зиму 1941/42 г. судостроители выпустили 267 единиц.
Фронтовые бригады были созданы во всех цехах завода. Первые фронтовые бригады возглавляли ленинградские рабочие К. Немков, В. Зуев, М. Самоцветов. К концу 1942 г. на заводе насчитывалось более 200 рабочих двухсотников. Свыше 30 чел. выполняли по три-четыре нормы в смену.
В 1943 г. для обеспечения завода на базе лесного массива Сосновского лесничества был организован леспромхоз. На заготовку дров ежедневно отправляли инженерно-технических работников и служащих судостроительного завода.
Для удовлетворения растущих потребностей фронта в р. п. Сосновка впервые в Советском Союзе начали собирать суда поточно-позиционным способом, что положительно сказывалось на качестве продукции и позволяло сократить производственный процесс.
Всего за годы Великой Отечественной войны Сосновский судостроительный завод выпустил почти два десятка катеров МО-4, 4 катера ТКД-3 и 88 «морских охотников» ОД-200.
За самоотверженный труд в декабре 1944 г. коллективу было вручено переходящее Красное Знамя ГКО. За заслуги в обеспечении Советской армии и Военно-морского флота в годы Великой Отечественной Войны завод был награжден орденом Отечественной войны 1 степени.
Еще один завод, выпускавший продукцию для нужд фронта, -Ленинградский фанерный завод им. Аврова, был эвакуирован и размещен на площадях фанерного завода «Красный якорь» (Слободской район), который был основан осенью 1939 г. Во время войны комбинат изготавливал разную продукцию, но главным было производство фанеры для авиации толщиной от 1 до 2,5 см и аккумуляторного шпона (для самолетов У-2).
В середине августа 1941 г. решением Совета по эвакуации в Кировскую область направлялись материалы Главлегснаба (комбинат «Искож») и сырье, находящееся в Ленинградском порту (Кировский овчинно-шубный завод).
Ленинградское отделение «Теплоэлектропроекта» (ТЭП) вместе с сотрудниками эвакуировано и направлено на строительство Кирово-Чепецкой ТЭЦ (возводилась с 1939 г.), первая очередь которой была запущена в ноябре 1942 г.
В Кировскую область эвакуировались также Кожевенный завод им. Радищева, Кожевенный завод им. Коминтерна, Бумфабрика им. Володарского, Ленинградский завод им. Воскова, Кондитер-ская фабрика им. Самойловой. Они размещались на площадях заводов и фабрик, изготавливающих схожую продукцию в Кировской области. К сожалению, информации об их деятельности выявить не удалось. Имеются лишь сведения о работе в годы войны заводов и фабрик, принявших эвакуированных.
С прибытием в районы эвакуации проблемы у переселившихся не заканчивались. 18 июля 1941 г. Кировский областной исполнительный комитет принял решение «Об обслуживании детских домов, детских садов, эвакуированных в Кировскую область». Приемом детей занимался областной отдел народного образования.
Кировская область не была готова к массовому прибытию детей*. Заведующий сектором детских домов Кировской области И.К. Сиротин, вспоминая годы войны, отмечал: «На случай войны были у нас мобилизационные планы. Но кто думал, что к нам столько детей пришлют. И кто думал, что из Ленинграда... Сразу прибыло несколько эшелонов, попавших под бомбежку: тут и кровь, тут и убитые. А у нас ни одного помещения готового фактически не было. Куда ребятишек? Мы поначалу просто растерялись...А поезда все следовали и следовали.. »
Схожие чувства описывала и О.Н. Желвакова - заведующая дошкольным сектором Кировского облоно: «Никогда не забуду, как к нам в Киров прибыл первый эшелон с детьми из Ленинграда... Надо видеть самой, чтобы понять и пережить все, что было при выгрузке из вагонов детей! Я помню такой момент: захожу в вагон, а там ясельники лежат по четыре-пять человек поперек вагонных полочек; которые побольше - сидят. У всех детей на руках бирки с именем и фамилией, но у некоторых слова стерлись от слез. У меня подкосились ноги, а ко мне уже тянутся детские руки: "Мама! Мама!"» Большинство ленинградских детских учреждений переэвакуи-ровалось из прифронтовой полосы Ленинградской области -Демьянского, Лычковского, Старорусского и других районов. Сведения о количестве детских учреждений, эвакуированных в Кировскую область, несколько разнятся. Достоверно можно говорить, что в регион прибыло чуть более 200 детских учреждений с общим контингентом около 26 тыс. детей. Половина из них - до-школьники, каждый третий ребенок - школьного возраста.
_______________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________
*В Центральном государственном архиве Санкт-Петербурга есть на хранении уникальное дело - альбом-отчет, содержащий сведения о жизни эва-куированных ленинградских детей в Кировской области (ЦГА СПб. Ф-5039. Оп. 3. Д. 737). В 2014 г. НОО «Золотой фонд Вятки» осуществил репринтное воспроизведение рукописи альбома (10 экэ. ).
_______________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________
Так описывает свою эвакуацию и прибытие летом 1942 г. Л.С. Широкова: «Девочка-дистрофик, ручки-ножки, как ниточки... Месяц добирались до Кирова - вторая дорога жизни. Потом на лошадиных подводах привезли утомленных ленинградцев в г. Слободской. И прямым ходом в прачечную - выстроили все четыре детсада рядком и всех наголо обрили. Волосы, одежду - все в топку. Помыли маленьких блокадников основательно с жидким дегтярным мылом.»
Б.С. Горохова так вспоминала долгую дорогу в тыл: «Наконец нас погрузили и повезли под бомбежкой. Последние вагоны сгорели. Помню, как нас заставляли выбегать из вагонов и бросаться в траву за дорогу... Ехали долго, тяжко. Куда? Оказывается, ехали в Кировскую область, в деревню Шитово Белохолуницкого района.»
В 1942 г. в Кировской области проживали 29 844 эвакуированных детей, главным образом жителей Ленинграда и Ленинградской области. На этот момент в области насчитывалось 243 эвакуированных детских учреждений, в том числе 38 детских домов (11 для ленинградских детей).
10 октября 1941 г. нарком просвещения РСФСР В.П. Потемкин (Наркомат просвещения РСФСР был эвакуирован в г. Киров) выступил с обращением к женщинам-общественницам: «Наши дети - драгоценный залог будущего. В суровых условиях войны мы обязуемся сохранить и воспитать подрастающее поколение».
В местной печати был опубликован призыв к женщинам-обще-ственницам: «В каждом районе, сельсовете, при каждом детском доме и нужно создать женский актив, чтобы обеспечить необходимую помощь педагогическому персоналу в обслуживании детей».
В ответ на это обращение развернулось широкое движение помощи ленинградским детям. К 10 октября 1941 г. женщины-общественницы собрали 25 тыс. зимних пальто, 500 тыс. руб.; 70 тыс, чел. приняли участие в воскреснике по подготовке детских учреждений к зиме. Комсомольцы собрали более 3 млн руб., 7134 шт. одежды, 9644 м. мануфактуры, 2838 шт. пальто, 1340 пар валенок, 9185 пар обуви, 3205 ц. овощей, 129 т картофеля.
В 1942 г. местной промышленностью были изготовлены для детей 14 тыс, пар кожаной обуви и 10 тыс, пар валенок. По 33 районам области собрано 20 337 вещей (варежки, пальто, одеяла и т.д. ).
Жители области брали детей-сирот на патронаж и усыновление. К сожалению, точных сведений о количестве усыновленных ленинградских детей выявить не удалось. Всего же за годы войны кировчанами было патронировано 2144 ребенка-сироты. Эвакуированная в д. Боровица Мурашинского района Кировской области О.В. Филиппова вспоминала: «Третьего августа сорок первого нас, 400 ленинградских ребятишек, привезли на станцию Мураши Кировской области, а пятого мы были уже в деревне Боровица - это километров семьдесят от райцентра. Приехали мы в летней одежде, ничего из зимних вещей с собой не взяли. Не было ни одеял, ни подушек, ни книг, ни тетрадей, чтобы учиться... Если бы не помощь местного населения - а помогали не по принуждению, а от души, - не знаю, что и было бы».
Для размещения детей в районах области были предоставлены 110 школ, 45 вспомогательных зданий, 3 клуба, 11 колхозных контор, 5 зданий местных предприятий. Например, Ленинградский детский дом им. В. Володарского, направленный в с. Буяки Верховинского района, обосновался в здании неполной средней школы.
К середине осени 1941 г. большинство эвакуированных детей проживали в Шестаковском (1392 чел. ), Шабалинском (1070 чел. ), Свечинском (1003 чел. ), Котельничском (1104 чел.), Оричевском (927 чел.) районах области.
«В декабре 1941 г. нас посадили в крытые машины, закутав в ватники, одеяла и другие теплые вещи, и повезли через Ладогу на Большую землю... Первое пристанище обрели в селе Совье Кировской области. Жили в старой церкви, переоборудованной под школу. Было голодно и холодно. Все были вшивые, тела многих были в гнойниках, покрыты струпьями, в чесотке, страдали цингой... К весне стали оживать, так и с едой стало лучше, чем в пути», - так вспоминала первые месяцы жизни в эвакуации З. Наймушина.
Все прибывшие детские организации «прикреплялись» к лечебно-профилактическим учреждениям для проведения медицинских осмотров и оказания регулярной медицинской помощи. Особенно в ней нуждались ленинградские дети. Обслуживали интернаты 127 врачей, в каждом интернате работала медсестра. Для особо ослабленных детей практиковалось лечение в санатории. В 1943 г. 6300 детей получали санаторные пайки, в 1944 г. - 8300 чел., 1945 г. — 7400 чел. На базе детского интерната был открыт туберкулезный санаторий «Трехречье». В нем поправили свое здоровье 800 юных ленинградцев. В п. Лальске был открыт санаторий для малюток5.
Порядок дня воспитанников детских домов и интернатов был весьма насыщен: учились, делали уроки, посещали кружки, гуляли на свежем воздухе, трудились. Просыпались в 7.30 утра, в 21.30-22.30 готовились ко сну.
Дети учились в 18 школах Кировской области. За период эвакуации обучались 7826 чел., из них: 2034 детей окончили 7 классов, 239 —10 классов. В 1945 г. пошли в школы 1262 чел. Учителя вели предметные (юный математик, юный географ И пр. ), авиамодельные и технические кружки. На внеклассных занятиях знакомили ребят с местным краем. Например, воспитанники детского дома № 6 собирали гербарий местной флоры.
Ленинградские дети, не имея опыта ведения сельского хозяйства, совместно с руководителями детских домов и интернатов сеяли зерно, выращивали овощи, занимались животноводством в подсобном хозяйстве. В том, что в 1943 г. в подсобных хозяйствах посевы зерновых увеличились в 4,5 раза, урожайность картофеля в 2,5 раза, овощей в 2,4 раза по сравнению с предыдущим годом, был и их посильный вклад. Значительно увеличилось в тот год и поголовье скота: с 81 до 420 крупного рогатого и с 327 до 412 мелкого рогатого (за 1942-1944 г.).
В Кировской области число детей в детдомах и интернатах увеличилось с 2,6 тыс. чел. в 1941 до 20,4 тыс. в 1944 г., с Ленин-градской областью почти до 23 тыс.
Дети занимались сбором лекарственных трав, грибов, заго-товкой дров, выполняли огородные работы. За время эвакуации ленинградские дети выработали З6 тыс. трудодней. Так, в 1944 г. в уборке урожая принимали участие 60 детских агитбригады. По-могали колхозам тимуровцы.
Большую роль в жизни детских домов играли детские советы, в них дети осуществляли культурно-массовую (организация вечеров, кружков), учебную (изготовление пособий, проверка домашних заданий, викторины), санитарную (проверка чистоты и порядка в помещениях и на дворе) и хозяйственно-трудовую деятельность (уборка урожая, вывоз навоза, чистка пруда и пр.)
Дети выступали в колхозах с концертами. Например, воспитанники интерната № 110 поставили несколько спектаклей. Собранные средства (2200 руб.) направляли на восстановление Сталинграда.
Среди эвакуированных воспитанников интернатов были и те, которые впоследствии защищали Родину, они были награждены орденами и медалями (некоторые посмертно).
С детскими учреждениями Ленинграда прибыли 216 директоров и свыше 900 учителей и воспитателей. Директор эвакуированного ленинградского интерната № 93 Елена Александровна Потемкина о жизни и работе в эвакуации сообщала: «Я приехала сюда — в село Раиха Торопунинского сельсовета Просницкого района Кировской области - в один из дней марта 1942 г., а вывезенных в начале войны с летних дач детей разместили в сельской школе еще в июле сорок первого. Сделали в коридоре перегородки — отделили для занятий два класса, пристроили продовольственные кладовые. Из раздевалки сделали кухню, из учительской — кладовку, а из канцелярии — изолятор.
На второй же день после приезда я пришла на заседание сель-совета. Меня попросили рассказать о Ленинграде. Слушали внимательно, украдкой вытирая слезы... Потом попросили поездить (ходить я еще не могла — была слаба) по окрестным хозяйствам, рассказать сельчанам о блокадном городе... Как мы жили? Учились — старшие ребята подросли и пошли в школу. Знакомились с событиями на фронте, отмечали красными флажками на карте продвижение наших войск. Работали бригадно на своем участке: копали, сажали, поливали, убирали урожай. Помогали колхозу — собирали колоски, пропалывали капусту... Занимались физкультурой: ежедневно проводили зарядку, учились плавать, приобрели лыжи. Изучали фольклор, местную одежду, сделали интересный музейный уголок».
Решением Кировского областного совета Ns 697 от З июля 1945 г. 46 работников получили благодарность за плодотворную работу по воспитанию детей, эвакуированных в годы Великой Отечественной войны.
Находясь в эвакуации, дети ждали своих родителей, зачастую позабыв их лица и имена. С волнением вспоминал этот момент А.А. Воронов, находившийся в годы войны в эвакуации в с. Малые Скопины Верховинского сельсовета Кировской области: «Осень сорок третьего... Однажды приходит воспитательница и говорит мне: "Алин, к тебе приехала мама". Я не хотел идти, но она взяла меня за руку и повела в коридор. Там я увидел худую женщину в черном берете со звездой, в военной шинели с погонами и в сапогах. Я никак не мог привыкнуть, что у меня есть мама, я несколько недель звала ее тетей...».
Полный радости и грусти был день 9 мая 1945 г. Трогательно вспоминают об этом дне эвакуированные ленинградцы.
О.В. Филиппова, эвакуированная с детским домом в д. Боровица Мурашинского района, рассказывала: «Очень хорошо помню День Победы. Его ждали, понимали, что война закончится со дня на день, но когда из МТС сообщили о победе — долго не верили... 9 мая неожиданно пошел снег, лег на зеленую траву слоем в десять-пятнадцать сантиметров, словно снова вернулась зима. А у нас была такая радость, о которой позже напишут, что она со слезами на глазах...»
Воспитанница одного из эвакуированных детских домов М.В. безденежных вспоминала: «Помню день Победы... Когда мы узнали о ней, что в детдоме началось!.. От радости все в слезах. А некоторые ребята ушли тихонько в уголок и заплакали: не к кому было им возвращаться, никого не осталось... ».
До реэвакуации из интернатов передано в семьи или направлено в город на Неве на трудоустройство 16 тыс. детей. Осенью 1943 г. 192 чел. из интернатов отправились в Ленинград, через год — еще 500 чел. В основном это были подростки, отправляемые на учебу в школы и училища трудовых резервов.
Долгожданная встреча с родным городом и близкими людьми ждала ленинградских детей летом 1945 г. В июне—июле 1945 г. в Ленинград вернулись 4379 детей, имеющих родителей; 360 детей-сирот старше 14 лет для трудоустройства и в учебные заведения, 840 воспитателей, учителей и технических работников.
Подробно возвращение детей в родной город описывает директор эвакуированного ленинградского интерната № 93 Елена Александровна Потемкина: «Выехали 10 июня 1945 года. Проводы были необыкновенно трогательными. Люди стояли по сторонам улицы при выезде из села. Нас обнимали, целовали, пытались сунуть в руку пирожок, кусок хлеба или еще что-нибудь на дорожку... Многие провожали нас до станции — это 12 км. Нам предоставили телеги с возницами, помогли уложить вещи, рассадить детей.
На станции Просница уже стояли вагоны. Проводить нас пришли представители роно, исполкома, партийные работники. Спрашивали, все ли у нас есть. Оказалось, не хватает одеял, тут же были выданы на всех одеяла.
Следующая длительная остановка - в Кирове. По вагонам прошли врачи, работники Кировского облоно. Здесь встречала нас по поручению Ленинградского Совета народных депутатов Мария Васильевна Мотковская...».
Литература: Коллективная монография "Побратимы. Регионам, принявшим жителей блокадного Ленинграда, посвящается".
К данному материалу не добавлено ни одного комментария.